Айдар Павлов - Время Полицая

Олеся не была обделена заботой и вниманием. Родители любили ее так, как, может быть, не любили бы полноценного ребенка, как не любили они сына от первого брака Полицая. Мать, если не пропадала за границей, то целыми днями ухаживала за Олесей. Отец, трудоголик и сухарь, обязательно заходил к дочурке, чтобы сказать "привет!" или "до встречи!" Не было дня, когда бы он ушел, не попрощавшись. Увы, Олесе-то до его приветов - как мартышке до Мерседеса. И тем не менее.

В начале девяностых семья Романовых жила в шестьдесят шестом доме по Гороховой улице, занимая целую лестничную площадку, объединившую пятикомнатную квартиру с розовой кельей и двухкомнатную квартиру Полицая.

Последние четыре года Пол жил один. Но это формально. Жена ушла после полученной им в двадцать шесть лет рабочей травмы. Ему хотелось тогда резать всех баб бензопилой как вареную колбасу. Страшное было время. Благо, оно не затянулось. К двадцати семи годам порядок под животом Полицая восстановился, и он стал бабником. А если вдруг слышал житейский совет жениться по новой, из-под его крутого панциря поднимался голубой лазерный взгляд такой силы, что все советчики, как один, спешили добавить, что это шутка, и что вообще они не о том.

Полицай стал своеобразным бабником. Далеко не рыцарь-трубадур, он не очень-то баловал женщин. Впрочем, об амурных похождениях чуть позже. Сначала о деле.

В половине десятого утра 2-го декабря Полицай стоял в кабинете президента компании один на один с папой и выслушивал рутинное производственное задание.

- Вадим Полоцкий, - объявил Романов старший. – Твой тезка, ебена вошь. Пригрел тридцать штук наших баксов. Разберись с этим тормозом сегодня же... Лично я не могу такого понять. Что они себе позволяют? Думают, мы дойная корова? Туда тридцатник – сюда тридцатник... Короче, не погасит сегодня - оторви ему чайник, понял?

- Понял, - кивнул Полицай.

- На, вот его визитка. Здесь адрес и телефон. Если он, конечно, не сдернул.

- Куда?

- Да кто их поймет? Эти бараны вечно куда-то норовят сдернуть. Думают, мне лень будет за ними бегать.

Полицай взял из рук отца визитку:

- Телефон рабочий?

- Домашний.

- На что брал деньги?

- Открывал дело.

- Когда?

- Открывал? Кажется, в начале года. Какие-то ларьки...

- И ты и ему так просто отломил тридцать косых? - не понял Полицай.

Отец загадочно пожал плечами:

- Пол, я уже не помню, как там было.

Полицай навел на папу голубые прожектора: разве можно забыть о тридцати тысячах? Да и надо ли вообще давать какому-то говеному Полоцкому кредит? Если уж приперло дать, то зачем сразу столько? Наконец, почему он, начальник службы безопасности, узнал о долге, длинною в год, только сейчас? Неразрешимые вопросы родили на лбу Полицая профессиональную складку. С подозрением взглянув на отца, он щелкнул костяшками пальцев и размял плечи, как будто готовился к выходу на ринг.

Гипсовое изваяние в очках не шелохнулось:

- Пол, ты меня понял? - спросил Илья Павлович.

- Ясно, - ответил Полицай, прищурив глаза.

- Тряхни его сегодня же. - Папина рука опустилась, чтобы открыть ящик стола. Через мгновение перед Полицаем появилась пачка сотенных рублей: - Он стоит не больше десяти тысяч, - продолжал Романов старший, имея в виду Вадика Полоцкого и рубли. - Получишь восемь, если баксы вернутся... - Пачка сотенных упала обратно в ящик. - Сначала присмотрись, почем хата. Может, закроется хатой. Ежели ему вообще нечем закрыться, делай, что считаешь нужным. Вечером я от тебя слышу, что проблемы Полоцкого больше не существует.

- Ее уже не существует.

Илья Павлович спокойно кивнул, снял очки в золотой оправе и помассировал переносицу:

- Теперь повтори, Пол все, что я сейчас сказал.

- Не понял?

- Повтори, Пол, все, что я только что сказал, - медленно произнес отец.

- Короче, Вадим Полоцкий, блн, пригрел тридцать кусков, нах. Не закрывается - откручиваем чайник, блн, - начал Полицай и толково воспроизвел сценарий задания.

3

Легкие хлопья снега кружили по ту сторону окна. В квартире было так тихо, что Вадим обомлел. Он только что продрал глаза после полноценного сна, лежал на двуспальной кровати и пытался сообразить, где в данный момент находится Настя: в ванной или на кухне. Однако чем дольше он соображал, тем загадочнее становилось: ни единого шороха, свидетельствовавшего о том, что в доме, кроме него, кто-то есть, он не расслышал.

Как в вакууме.

- Настя? - позвал Вадим.

Полнейшее безмолвие.

- Ты где? - Он поднялся с постели. - Слышь?

Тишина. Вадик лениво поплелся на кухню, открыл форточку, затем заглянул в ванную комнату и вернулся к дивану. На журнальном столике стояла коробочка. Он открыл ее и пожал плечами: контактные линзы девушки были на месте. Как она их оставила?

- О, ля-ля! - Он быстро осмотрелся.

Сумки в комнате не было.

Он трижды обошел квартиру в надежде ее найти, но... сумарь исчез.

- Что ж ты, любовь моя? - пробубнил Вадим в пустоту. - Почему ты взяла деньги? Они же наши. Твои и мои...

Он автоматически потянулся к телефону.

«Позвонить ей? Допустим. А с чего начнем?»

«Где деньги, Настя? Зачем ты взяла деньги?» - как-то не полюбовно, нехорошо. Лучше так: «Я угораю от твоих приколов, подснежник. Шутка удалась. А теперь поехали в Италию».

..."Сицилия, Палермо, Рим - после слякоти Питера - настоящий рай", - как выразился папа, выдавая ему капусту на медовый месяц. Тридцать тонн баксов! Хороший папа: "Семья строится не на песке, сынок", - и бах! - тридцать косых в хозяйственную сумку: "Бери, Вадик, гульни с Настей в Италии. Извини, что мелкими".

«Да что уж. Мелкими, так мелкими». - Вадим улыбнулся. Он не ожидал от батона такого внимания к своей личной жизни.

Вероятно, Настя решила его разыграть.

«Ну, разумеется!» - Счастливая улыбка молодожена продолжала освещать лицо Вадима, когда он взял, наконец, телефонную трубку и набрал номер невесты.

- Алло? - ответил на проводе незнакомый женский голос.

- Маргарита Серафимовна? - не понял Вадик.

- Вы ошиблись.

- Простите.

Он повторно набрал номер Насти. Ответить ему могли лишь три человека: сама Настя, ее мать Маргарита Серафимовна или отец Олег Михалыч. Впрочем, родители, скорее всего, работают.

- Алло? - услышал Вадим все тот же голос.

- Доброе утро, - поздоровался он. - Я что, опять ошибся?

- Какой вы номер набрали?

- Двести пятьдесят один - семьдесят четыре - тридцать шесть.

- Номер тот, - сказала женщина. - Но здесь нет того, кого вы ищите.

- Как? Что значит, нет?

- Вот так, то и значит.

- А Настя?

- Молодой человек! - Судя по интонации у собеседницы терпение было на исходе. - Я вам повторяю...

- У Вадима с терпением было не лучше: - Э, блин! - Он сменил интонацию: - Прикололись, и будет. Сейчас же дайте мне Настю! Кто вы вообще такая?