Валерий Прохватилов - Снайпер должен стрелять

Не отрывая трубки от уха, он оглядел всех, кто сидел с ним в машине, словно ища, на кого обрушить свой гнев. Что Андрей допустил промах, об этом, как считал он, не могло быть и речи. Значит, кто-то из этих или из тех не смогли, сволочи, обеспечить страховку. «Я еще с вами разберусь», — бормотал он с угрозой, когда в трубке послышался голос начальника госпиталя.

— Это Маккью, — еще раз сказал он, — со мной тяжелораненый, пулевое ранение в грудь. Нужна немедленная операция. Вопросы есть? Через пять минут мы будем на месте.

Одна за другой три машины подлетели к ступеням госпитального здания. Чарлз первым ворвался в вестибюль. Похоже, он полагал, что встречать их будет рота врачей и взвод медсестер. Встречали же их двое — врач и сестра.

— Вы получили приказ, док? — двинулся он на врача.

— Мы не в казарме, сэр. — Доктор холодно взглянул на него и, отстранив как досадную помеху, дал знак сестре.

Каталка стояла уже у входа, двери грузового лифта были распахнуты. Люди в голубых халатах, на первый взгляд так похожие друг на друга, действовали тихо, четко, словно детали хорошо отлаженной машины.

Маккью, а вслед за ним Вацлав, Инклав и Руди ринулись было вслед за каталкой в грузовой лифт.

— Куда? Гляньте-ка на себя, — одернул их врач, и пока они растерянно оглядывали друг друга, двери лифта закрылись, и он пополз вверх.

— Если вы мне его не реконструируете, — не зная к кому обратиться и грозя кулаком пространству, прорычал Чарлз, — я ваше богоугодное заведение разберу по кирпичику.

Тут взгляд его наткнулся на понуро стоящих Вацлава, Инклава и Руди. Он словно впервые увидел их, и краска прилила к его лицу.

— Как же вы могли это допустить! — презрительно процедил он сквозь зубы. — Профессионалы, так вас и так!

Они, потупившись, молчали.

— Я вас спрашиваю! — заорал он.

— Пять стволов, шеф. Два лишних. Не хватило двух-трех секунд, — сказал Вацлав.

— Не хватило! — Чарлза трясло. — Кибернетики! — Он опять грязно выругался.

— Где мы можем подождать? — тихо спросил Инклав, подойдя к дежурному санитару.

Санитар, сам под стать троице, что ввалилась в вестибюль вслед за Маккью и носилками, повидавший, вероятно, кое-что на своем веку, поколебавшись мгновение, вздохнул:

— Пошли, бойцы.

Они двинулись за ним по коридору, оставив Маккью одного в вестибюле. Санитар привел их в раздевалку.

— Здесь все есть, что надо: полотенца, щетки, тряпки… Приведите себя в порядок. Ждать все равно долго. А в таком виде — куда же вы? Халаты вот здесь. Без халатов нельзя. — Переминаясь с ноги на ногу, он смотрел на них. — Друг? — спросил, зная, что его поймут.

— Друг, — за всех ответил Вацлав.

— Где же это его так?

— Банду брал. — В голосе Вацлава кипела злость.

— Один, что ли? — не отставал санитар.

— Ты иди, — посоветовал ему Крыл, — мы все поняли. Спасибо.

Время шло. Вот уже три часа они то сидели, то слонялись в холле второго этажа, дальше которого им категорически запретили двигаться. Маккью, для которого они захватили халат, был здесь же. Операционная находилась где-то в конце коридора. На вопросы, которые они пытались задавать, все отвечали одно и то же: «Идет операция».

Врач в сопровождении ассистента вышел из операционной в два часа ночи и направился прямо к ним.

— Это вам, — протянул он Чарлзу полиэтиленовый мешочек, — стандартная, тридцать восьмой калибр, — и, предупреждая вопросы, продолжил: — Состояние тяжелое, задета верхушка правого легкого. Завтра ситуация станет ясной. Дня два-три подержим его в реанимации. Пока не будет переведен в палату — никаких посещений, ни под каким видом. Телефоны наши вы знаете. Чарлз, нос не вешайте, могло быть и хуже. Все.

Они стояли в холле, плохо понимая, что делать дальше.

— Я поехал, — сказал Чарлз Маккью, — прощаться будем потом. Ну а этих, — глаза его сузились, — я отучу стрелять. Мистер Тротт будет у меня стенать, как профессиональная плакальщица по найму… Машина у вас есть?

— Есть, — сказал Рудольф.

Чарлз молча пожал им руки.

Какое-то время они топтались еще в холле, не глядя друг на друга, в бессильной ярости оттого, что ничем не могут помочь Андрею.

— Ладно, пошли отсюда, — принял решение Крыл.

В машине Инклав спросил:

— Если будут звонить Хантер или Мона, что будем говорить?

— Будем врать, — коротко бросил Вацлав.

— Врать желательно одинаково, — заметил Рудольф.

— Скажем, что выехал на задание.

— Один, что ли?

— А кого это удивит?

— И то верно.

Сообщение в Бэдфул-каунти о ликвидации банды Крюка-Тротта пришло к Доулингу почти одновременно с вызовом в министерство. Звонил сам министр и просил захватить с собой наиболее интересные материалы по делу Бертье — Хестера, зная, что Доулинг собирается передать их в прокуратуру. Встречая его, министр выбрался из-за стола и пошел навстречу, протягивая руку.

— Сэм, — министр никогда не обращался еще к нему по имени, — я рад вас видеть.

«С чего бы это?» — подумал Доулинг, отметив, что министру лучше бы не покидать своего кресла. Мало того что он был Сэму по плечо, сразу стал заметен скрываемый столом животик, что, по мнению начальника территориального управления, свидетельствовало если не о распущенности, то о дурном воспитании.

Министр внутренних дел вдруг совсем по-человечески поманил его пальцем и толкнул дверь в соседнюю комнату.

— Посидим здесь. — Он пропустил Доулинга в комнату, которая разительно отличалась от его кабинета и предназначалась, видимо, как для спокойной работы, так и для отдыха. Огромные, но удобные кожаные кресла действительно приглашали посидеть.

— Сэм, — опять по имени обратился к Доулингу министр, — вы не будете возражать, если я предложу вам рюмочку хорошего коньяка? Сегодня нам с вами предстоит неприятнейшая встреча.

«Вот оно что! — отметил про себя Доулинг. — То-то он суетится».

— В таком случае, господин министр, думаю, рюмочка коньяка нам не повредит, — вслух сказал он.

Они почмокали губами, выражая согласие по поводу действительно замечательного коньяка, и Доулинг, поставив наконец рюмку на стол, дал понять, что готов выслушать министра.

— Я специально пригласил вас пораньше, Сэм, — начал тот, — чтобы обговорить кое-какие моменты, которые и вам, и мне надо бы учесть. Вы хорошо знаете, что между некоторыми ведомствами, хотя они и занимаются, казалось бы, каждое своим делом, существует традиционное соперничество. Мы — не намеренно, конечно — изрядно насолили двум из них: Министерству иностранных дел и разведке. Я не выразил еще вам благодарности за то, что вы указали мне на истинное лицо Барри. Примите мои поздравления! Упомянутым ведомствам не понравилось, что мы влезли, как они считают, в их дела да имели наглость заснять все это на пленку. — Он хихикнул. — Но это их проблемы. Головная боль и у дипломатов, и у разведки началась, когда они разобрались в том, что за материалы пытался передать Барри американскому военному атташе. Вы знали, что в них?