Валерий Прохватилов - Снайпер должен стрелять

— Вы все правильно поняли, Мона, — совершенно серьезно сказал Вацлав.

— Дью, ведь он опять врет? — обратилась Мона к Хантеру, но он уже понял игру Крыла, петлявшего между правдой и вымыслом.

— Думаю, что нет, — сказал он. — Ведь это как раз в духе Городецкого. Ты же видела, как я возмущался, когда он намеревался лезть в петлю и категорически отказывался брать меня с собой.

— И должен к этому добавить, — поспешил поддержать его Крыл, — Маккью — не подумайте только, что это шутка — смотрит ему в рот и ни одного шага не делает без его разрешения.

— И сколько же он дней в госпитале? — неожиданно спросила Мона.

— Четвертый, — потеряв бдительность, выпалил Крыл и по реакции Хантера понял, что спорол глупость.

— Ты все понял, Дью? Они такие добросердечные, что не хотели нас волновать. Я ухожу. И буду сидеть в госпитале столько, сколько посчитаю нужным. Если тебе это не понравится, можешь меня уволить! — И она хлопнула дверью так, что на окнах качнулись шторы.

«До чего хороша!» — это так явно отразилось на физиономии Вацлава, что Хантер усмехнулся. Вацлав уловил это и смутился.

— Она действительно пошла в госпиталь? — спросил он.

— Она пошла не в госпиталь. Она пошла к Городецкому, — сказал Дью.

— Ее же не пустят.

— Ее? — В вопросе содержалось нечто большее, чем ответ. — С Андреем действительно плохо?

— Было плохо. Почти три дня в реанимации.

— Их действительно было семь человек?

— Семь человек, пять стволов.

— А у него не было с собой… — Хантер замялся, — он называет их игрушками?

— Ультразвуковой пистолет был у меня. Второй он брать с собой отказался. Он пошел туда с обычным полицейским револьвером. — Вацлав беспомощно развел руками: — Хантер, вы должны его хорошо знать.

— Да, я знаю. И Мона в подобных ситуациях всегда будет последней, с кем он станет считаться…

Весь вечер и всю ночь она просидела возле его кровати, иногда подремывая, но готовая в каждую минуту откликнуться на любой его жест, на любое желание. А он спал и спал, может быть ощущая, а может быть, нет, ее присутствие, мягкие прикосновения к поправляемым простыням, к левой руке, вытянутой вдоль тела. Она поняла, что опасность ему не грозит, что сон возвращает ему и волю, и силы. Она думала, что впервые случай дал ей возможность рассматривать его так спокойно и так внимательно.

Просыпался он медленно, как ему казалось — в какой-то большой каюте, на старом бриге, на котором буканьеры вновь проделали свой привычный путь — от Фолклендов до Каракаса, по всей Атлантике. За окошком еще стояла тьма, вроде бы чуть штормило, Освобождалось от боли тело, утомленные бездействием мышцы властно требовали движения. Тяга к жизни возвращала его в мир живых — непутевых, бесстрашных, беспутных, милых… Почему-то вдруг стало казаться, что среди молчаливо сплотившихся буканьеров он видит Мону, что она сидит совсем рядом и склоняется, склоняется к нему, что-то шепчет при этом, и он чувствует легкое прикосновение ее теплых и нежных губ.

Алексей Беклов родился в Николаевске-на-Амуре, кандидат экономических наук, литературный стаж — тридцать лет. Автор книг «Помимо слова» (1990), «Четвертое время» (1996). Обе вышли в Санкт-Петербурге. По характеру «дерзок, склонен к авантюрам, обладает рядом психологических свойств, природа которых неясна». В 1994 году вступил в Союз писателей, как утверждает, из принципа.

Валерий Прохватилов родился в Орле, выпускник-заочник Литературного института, благословлённый в середине 60-х как поэт — Ильей Сельвинским, как прозаик — Александром Солженицыным. Первую книгу прозы «Солнце за горизонтом» выпустил в Санкт-Петербурге в 1987 году. Автор книг «Возвращение в легенду», «Мертвый час», «День вечерний», «Тень заветного эскадрона», исторической повести «Гангутский бой». «В критических ситуациях агрессивен, порой жесток, но никогда не теряет голову».

Оба автора утверждают, что живут не просто в Санкт-Петербурге, а на планете Земля.

Роман «Снайпер должен стрелять» — это их первая большая совместная работа. На традиционный вопрос: «Как же вы работаете вдвоем?» — отвечают просто: «Как гладиаторы. То есть, стоя спиной друг к другу, отбиваемся от любых врагов».

В XVII веке — пираты, отдававшие королю часть добычи.

Роберт Пиль (1788–1850) — премьер-министр, затем министр внутренних дел Великобритании, создатель «новой полиции» (1829).