Челси Кейн - Сердце убийцы

Женщина с сожалением покачала головой и бессильно опустила руки.

— Я ехала на работу…

Арчи записал, где и как с ней можно связаться, а также регистрационный номер машины и отпустил.

Мгновением позже к нему подошли детективы Генри Собол и Клэр Мэсланд, одетые в непромокаемые куртки. Клэр принесла с собой два картонных стаканчика с кофе, накрытых черными крышечками.

— Что это было? — поинтересовался Генри.

— Свидетельница. Видела Кристи в трех кварталах отсюда примерно… — он посмотрел на часы, — в шесть пятьдесят пять. Велосипед везла с собой. Подруги утверждают, что девушка ушла с репетиции в четверть седьмого. Напрашивается вопрос — где она находилась на протяжении сорока минут?

— Это значительно больше, чем необходимо, чтобы пешком одолеть расстояние в три квартала, — заметил Генри. — Даже если идти очень медленно да еще толкать рядом с собой велосипед.

Клэр подала Шеридану стаканчик с кофе.

— Что бы ты делал без друзей!

Арчи посмотрел на протянутую к нему руку.

— Что это?

— Черный кофе, как ты просил!

Детектив принял безучастный вид. Вообще-то ему больше не хотелось кофе. Он вдруг почувствовал себя очень хорошо.

— О нет! Я протопала одиннадцать кварталов за твоим чертовым кофе и обратно! И ты его выпьешь!

— Точно помню, что заказывал с обезжиренным молоком, — сказал Арчи.

— Я тебя убью! — сказала Клэр.

Кристи дружила с двумя одноклассницами — Марией Виельо и Дженифер Вашингтон. Мария, Джен и Кристи не разлучались с начальных классов, и средняя школа еще не успела их рассорить. Детективы решили первой навестить Марию, поскольку она проживала всего в нескольких кварталах от школы. Ее родители арендовали одноэтажный деревянный домик постройки 1920-х годов. Краску на его стенах давно пора было обновить, но огороженный проволочной сеткой двор оказался аккуратно прибран, и часть тротуара перед домом расчищена от мусора, в противоположность обычной картине в этом районе города.

Дверь открыл отец девочки, Армандо Виельо. Ростом пониже Арчи, коренастый, с руками, загрубевшими от тяжелой работы. Лицо изъедено глубокими угревыми оспинами. Он бегло говорил по-английски, но с сильным акцентом. Его жена, насколько знал Шеридан, вообще не владела английским. Наверняка оба находились в США нелегально, о чем догадались все копы, общавшиеся с мексиканской семьей в течение последних суток, но ни один не отметил этого в своем отчете.

Армандо Виельо мрачно взглянул на полицейских сквозь помятую алюминиевую сетку противомоскитной двери. Лампа над порогом замигала и погасла.

— Вы к нам уже заходили сегодня утром.

— У нас возникли новые вопросы.

Армандо открыл дверь, и детективы прошли внутрь. Самоотверженный поступок, подумал Шеридан, впустить в дом вереницу копов, подвергая тем самым себя и свою семью угрозе депортации, и только ради мизерной вероятности, что это поможет разыскать чужого ребенка.

— Мария у себя в комнате. — Армандо шагал в одних носках впереди незваных гостей через маленькую прихожую. С кухни доносился острый аромат. — Вы и с Дженифер хотите поговорить?

— Дженифер здесь? — спросила Клэр.

— Вместе уроки делают. А в школу сегодня не пошли.

Армандо постучал в дверь комнаты дочери и сказал что-то по-испански. После минутной задержки дверь отворилась. Прямые и длинные, до пояса, черные волосы Мария связала в хвост на затылке. На ней были те же байковые спортивные штаны лилового цвета и желтая футболка, в какой Арчи видел ее сегодня утром после менее чем вдохновляющей встречи с личным составом опергруппы.

— Вы нашли ее? — с порога спросила Мария.

— Пока нет, — как можно мягче ответил детектив. В ходе расследований полицейские часто пренебрегают показаниями детей. Принято считать, что из них не получается хороших свидетелей, однако Арчи по собственному опыту знал, что глаз ребенка подмечает детали, не интересные взрослому. Даже у шестилетних малышей могут обнаружиться очень ценные наблюдения. А вот разговор с ними требует особого умения. Главное, не подсказывать ответы, иначе они присочинят то, что, как им кажется, хотят от них услышать. Но Марии уже исполнилось пятнадцать. Девочки в таком возрасте непредсказуемы. Шеридану всегда плохо удавалось находить с ними общий язык — еще с тех пор, когда он сам был подростком и безуспешно пытался завязать беседу со сверстницами. И сейчас в этом отношении лучше не стало. — Можно нам поговорить с тобой еще немного?

Девочка посмотрела на него, и ее глаза наполнились слезами. «Что ж, ты еще не совсем растерял свои колдовские чары», — мысленно похвалил себя Арчи.

Мария всхлипнула и согласно кивнула. Шеридан оглянулся на Клэр и Генри, и все трое вошли следом за девочкой.

Они очутились в квадратной комнатенке с желтыми стенами и окошком с видом на соседний дом. Вместо занавески приколота кнопками узкая простыня с рисунком перышками.

Под окном на кровати сидела Джен Вашингтон и держала на коленях очень старого плюшевого крокодила — очевидно, сохранившуюся с раннего детства любимую игрушку. Девушка носила прическу в виде короткого «афро», была одета в стилизованную индейскую блузку и джинсы с расшитыми стеклярусом отворотами. Мрачное выражение несколько портило ее необычайно красивое лицо.

В тот вечер обе девочки вместе с Кристи находились в школьном актовом зале. Джен раскрашивала декорации для спектакля, Мария отвечала за бутафорию. Все школьники прошли актерские пробы, но из трех подруг только Кристи получила роль. Вот почему ее раньше отпустили домой. И вот почему именно она сейчас, наверное, уже мертва. Детектив старался не думать об этом. Не хотел, чтобы девочки прочитали эти мысли на его лице.

Мария подошла к кровати и плюхнулась, поджав ноги, на мексиканское одеяло рядом с Джен, которая тут же успокаивающим жестом положила ей на лодыжку свои тонкие пальцы. Арчи направился к стоявшему возле кровати деревянному письменному столу, вытащил из-под него стул, развернул и уселся напротив девочек. Генри остался стоять, прислонившись к дверному косяку. Клэр присела в уголке кровати на краешек мексиканского одеяла.

Арчи открыл красный блокнот.

— У Кристи был знакомый парень? — начал он негромким голосом.

— Вы уже спрашивали нас об этом, — огрызнулась Джен, теребя плюшевого крокодила и глядя на детектива с нескрываемой неприязнью. Арчи понимал ее состояние — очень больно узнать в пятнадцать лет, что мир — дерьмо.

— Расскажите еще раз, — попросил он.

Джен сердито насупилась. Крокодил, казалось, заскучал. Мария уселась, по-турецки скрестив ноги, вытянула из-за плеча пышный хвост волос и принялась рассеянно накручивать его на ладонь.