Ричард Дейч - Похитители тьмы

КК вытащила из рюкзака алюминиевые детали. Прикрепила раму подъемника к основанию гроба, подведя под него ее тонкую опору, подняла захватывающее приспособление к крышке. Потом вставила тонкий клинышек под крышку и легкими ударами загнала его поглубже. Отзвук разносился по усыпальнице так, будто здесь работал отбойный молоток. КК приложила штангу рамы к клину и скрепила их. Конструкция легко собиралась и с еще большей легкостью разбиралась. Она состояла из усиленных алюминиевых деталей, используемых в крыльях самолета, и медных трубок; портативный подъемник вполне мог поднять грузовик, но в то же время умещался в рюкзаке. Конструкция не сложнее автомобильного домкрата.

Кэтрин повторила те же действия и в трех других точках гроба, потом извлекла из рюкзака и закрепила на своих местах воздушные трубки и соединила их с небольшим пневматическим насосом. Крепко держа насос, принялась нагнетать воздух рычагом. Спустя несколько мгновений раздался тяжелый вздох — герметизация нарушилась, история внезапно вырвалась наружу, а современность проникла внутрь. Крышка начала подниматься, древний камень и дерево протестующе потрескивали. Постепенно образовался зазор около дюйма.

Руки КК начали уставать, но она продолжала работать рычагом насоса. Крышка поднялась уже на пять дюймов. Не в силах противиться искушению, Кэтрин включила фонарик и заглянула внутрь.

То, что она увидела, испугало ее, привело в ужас, потому что ничуть не походило на то, что ожидала увидеть. Ее внезапно охватил страх за сестру; она была совершенно не готова к тому, что открылось ее взгляду.

И тут в ухе забибикала сигнализация — кто-то прервал луч системы на дорожке.

КК открыла спускной клапан, и крышка гроба резко опустилась на место, пневматическая система издала громкое шипение. Она схватила четыре подпорки и швырнула их в рюкзак, потом задернула и разгладила зеленую материю на гробе.

В ушах раздался звук второй сигнализации. Охранники приближались по дорожке к усыпальнице. КК обшарила взглядом помещение, и ее взгляд, наконец, остановился на гробе жены султана. Она стянула зеленую материю и, не размышляя разбила долотом фиксатор в петле. К счастью, тяжесть этой крышки не шла ни в какое сравнение с султановой, и КК подняла ее.

Она посмотрела на останки жены Селима: легкая вуаль на черепе, длинные черные волосы, словно только-только расчесаны. Несколько оставшихся кусков кожи напоминали тонкую бумагу, сухую и чешуйчатую, прилипшую к белым костям. Она была невысокого роста — по оценке КК, едва ли больше пяти футов и двух дюймов [27] Т. е. 1,57 м. .

Шум становился громче — охранники приближались. КК отодвинула кости в сторону, бросила в гроб сумку и рюкзак и быстро забралась внутрь сама. Она аккуратно придерживала зеленую ткань, опуская крышку на место.

Кэтрин оказалась в полной темноте, где царил затхлый запах смерти. Она поборола в себе отвращение, стараясь не думать о костях рядом с ней, потому что страх темноты усиливался в ее душе. Но бороться с этим невозможно. Ее сердце разрывалось от ужаса.

Майкл смотрел в глубины ада, на страдания и боль его обитателей. Он выключил мысли, наставил долото на это наводящее ужас творение искусства и нанес мстительный удар, словно в сердце самого дьявола, стараясь поскорее разбить все изображение. Если, разбивая две предыдущие мозаики, он сохранил в целости боковины, низ и верх, где изображены земля и небеса, то от этого подземного мира он не оставил ничего.

Майкл засунул руку в образовавшуюся нишу и вытащил оттуда большой короб размером три фута на один. Помедлил, глядя на деревянный корпус, надеясь, что не открывает ящик Пандоры, и сожалея, что оказался в таком положении. Но потом подумал о КК, о ее боли, о том чувстве вины, которое ее переполняет из-за того, что случилось с ее сестрой и Симоном…

Сент-Пьер сорвал крышку вместе с петлями и замком и протянул руку к тому, что лежало там — он уже знал, что именно. Разложил карту на полу. Изготовленная из газельей шкуры, она оказалась на удивление мягкой, а оборванная кромка не оставляла сомнений в том, что перед ним. Карта была тщательнейшим образом детализирована. В верхней части Индии изображены пять горных пиков. Из всех обозначений, из всех пометок наиболее подробными были те, что сопровождали маршрут через реки Индии — от берега в самое сердце континента. И хотя Майкл не читал по-турецки, он мог себе представить, что там написано. После того как Сент-Пьер прочел о путешествиях Кемаля Рейса, о решении спрятать карту в этой самой стене, он не сомневался, что все эти записи — предостережения.

Майкл вытащил из сумки герметичную цифровую камеру и сделал множество снимков карты. Таким образом, теперь он имел резервные копии, пусть и несовершенные, но он любил избыточность в подобных вещах, говоря, что таким образом прикрывает свою задницу.

Сент-Пьер скатал карту, сунул в водонепроницаемую трубу и запер герметичную крышку, которая издала едва слышимое шипение. Посмотрел на часы, проверил рацию — сигнал сюда не проходил, слишком толсты стены. Он не находил себе места от беспокойства за КК, надеялся, что она уже давно вышла из усыпальницы Селима и теперь ждет его.

В последний раз оглядел часовню, посмотрел на последствия своей разрушительной деятельности, молясь о том, чтобы его труды не оказались напрасными. Образы последнего мозаичного полотна, мира страданий, не давали ему покоя. Он решил, что не скажет никому, что видел, — ни КК, ни Бушу. О своем подозрении, на что, возможно, указывает карта и что обозначает. Это нежелательное знание, о чем недвусмысленно сообщал Мехмет с помощью мозаичного полотна в часовне, которое он не хотел передавать другим.

Майкл вернет Симона, обеспечит безопасное возвращение Синди, но ни в коем случае не собирается выпускать из рук карту — в этом у него нет никаких сомнений.

КК лежала тихо, сдерживая дыхание, отчасти экономя воздух, отчасти не желая наполнять легкие воздухом смерти, опасаясь какой-нибудь инфекции. Хотя эта женщина и умерла пятьсот лет назад, деревянный гроб был пропитан запахом тления. Кэтрин, отодвигая скелет в сторону, поразилась полному отсутствию в нем массы — она словно переместила кучу сухих палочек; кости выбили дробь, стукаясь друг о дружку и о днище.

Она услышала, как распахнулась наружная дверь. Этот звук отдался в дереве гроба, где лежала КК. Напрягла слух — вошли двое охранников. Они взволнованно переговаривались о сработавшей сигнализации и о том, почему это именно им досталось разбираться с ожившими мертвецами.

Фонарик КК был выключен, хотя она довольно живо представляла себе мертвые кости, которые чувствовала телом; видела она их всего какое-то мгновение, но знала, что это видение станет преследовать ее до конца дней. Кэтрин вслушивалась в шаги охранников и боролась с тошнотой, с отвращением. До нее доносились лишь отдельные слова, но она пыталась сложить их в некое целое. Их разговор, казалось, продолжается несколько часов, хотя, чтобы обойти усыпальницу, понадобились считаные минуты.