Эрин Харт - Земля призраков

Взгляд юноши уперся в узорчатый ковер, голос был ее слышен. Его длинные пальцы теребили нитку, торчащую из шва его черных джинсов, и Девейни видел, что его ногти обкусаны до мяса.

— Я стибрил бутылку из мастерской Хью, сделал несколько глотков, а дальше ничего не помню. Я проснулся утром в лесу.

— Но вы сказал матери, что поскользнулись на берегу…

— Я не мог ей сказать, что отсутствовал всю ночь. — Его голос звучал искренне. — Считается, что я не должен пить. Она сильно беспокоится из-за этого.

— То есть вы не знаете, как получили эти… сувениры?

— Нет, — Джереми осторожно коснулся разбитой губы и вздрогнул. Будь я проклят, если он врет, подумал Девейни. А если он все-таки врет, ребята-криминалисты, возможно, скоро добудут улики; пьяные обычно не беспокоятся о том, чтобы не оставить следов.

— И вы ничего не знаете о мертвой вороне, появившейся прошлой ночью в одной из спален наверху?

— Нет, — юноша определенно опешил, даже ужаснулся такой новости, и Девейни решил продолжить.

— Магуайр говорит, вы помогали им на раскопках в монастыре.

— Ну, я покончил с этим. — В глазах юноши мелькнули боль и злость.

— И почему?

Джереми Осборн опустил глаза и попытался взять себя в руки. Когда ему это удалось, он взглянул на Девейни:

— Чертовски скучная работа, не так ли?

Девейни плохо себе представлял, чего можно ожидать от разговора с Бренданом Мак-Ганном. Он помнил рассказ Магуайра о каких-то пустых угрозах Мак-Ганна в монастыре. Подобные сведения его не удивили, все знали: Брендан заводится с пол-оборота и вечно бранится с соседями из-за ворот для скота, оставленных открытыми, границ владений и заборов — обычные мелкие раздоры между фермерами. Девейни мог поклясться, что все, даже незначительные, проявления неуважения, все обиды, испытанные Бренданом, копятся в нем, словно тлеющий торф. В конце концов все это пожирает человека изнутри — как это произошло с его отцом, или взрывается. Расследуя убийства, он часто наблюдал подобные случаи.

Заявление Брендана по делу Осборна формально соответствовало требуемой форме: немного сведений, правда, неохотно изложенных. Алиби у него не было. Он заявил, что, когда Майна исчезла, он гнал скот домой с пастбища. Девейни направил свою «Тойоту» в подъездную аллею, чувствуя, как судорожно она вибрирует, громыхая по решетке для скота. Боже, от машины сейчас что-то отвалится. Никто не ответил, когда он несильно постучал в дверь, которая была закрыта и заперта. Что-то скрипнуло под его ногами, он посмотрел вниз и увидел осколки темного стекла. Похоже на разбитую бутылку «Гиннесса». Он отбросил осколки в сторону и уже собрался уйти, когда увидел за углом дома Брендана Мак-Ганна, вытиравшего руки каким-то куском тряпки.

— Девейни, — сказал он отрывисто. Это было приветствие.

— Здравствуйте, Брендан! Я хотел поговорить с вами о том, что случилось прошлой ночью в Браклин Хаус.

— А что там случилось? Я не был сегодня в городе.

А вот это уже странно, подумал Девейни. При всей своей грубости Брендан Мак-Ганн был известен как образцовый прихожанин, и прошлым вечером ему надлежало быть на исповеди.

— Покалечили пару машин.

— И что, я должен знать об этом, что ли? Скажу вам раз и навсегда: все, что происходит в том доме, меня не касается. — Брендан ткнул большим пальцем в направлении сарая. — Не возражаете? Я туда.

— Может, вам помочь? — спросил Девейни. Лицо Брендана ничего не выразило, он молча повернулся на каблуках и направился в сарай. Когда Девейни вошел в сарай, он увидел, что Брендан возится с новой тракторной шиной, надевая ее на обод, и помощь ему явно не помешает.

— У вас прекрасная коллекция старинных инструментов, — сказал Девейни, опускаясь на колени, чтобы поддержать обод колеса, и рассматривая впечатляющее разнообразие вил для сена, инструментов для кровельных работ и sleans, которые размещались у стен. — Но, Господи, такой топор я не видел уже годы. Такой же был и у моего отца. Вы все еще им пользуетесь?

— Да. Поднимайте.

Пока они с трудом поднимали и вновь опускали шину, Девейни ощутил запах торфяной плесени и сырости, однако инструментов Брендана удивительным образом не коснулась ржавчина. Увлекаемый воображением, Девейни представил: одно из сверкающих лезвий перерезает человеческую шею столь же легко, как и тонкие стебли овса и травы. Брендан напрягся, чтобы надеть шину на обод, и Девейни оказался так близко, что почувствовал сильный кисловатый запах пота, исходящий от него вперемешку с запахом пива. Странно. Все в городе знали, что Мак-Ганн много не пьет. Иногда его видели в пабе, он брал одну-две кружки, тихо выпивал их, ни с кем не заводя разговора, а потом уходил домой. А чтобы вонять, словно пивоваренный завод, нужно выдуть куда больше пары кружек. Поддерживая шину, Девейни еще раз осмотрел сарай. Его глаза уже привыкли к тусклому освещению, исходящему из одного-единственного крошечного окошка, и он разглядел в углу самодельную раскладушку со старым соломенным матрасом. Он вгляделся в Брендана, отмечая складки на одежде и несколько грязно-желтых соломин, прилипших к спине.

— Я зашел узнать: может, вы видели или слышали что-нибудь необычное прошлой ночью? — спросил Девейни.

— Нет, — ответил Брендан. Должно быть, он заметил, что Девейни раздосадовал столь отрывистый ответ. — Я зашел выпить пива к Линчу прошлой ночью. Ушел около девяти. Никого по дороге не видел и сразу отправился спать, когда добрался до дома.

— Кто-то может поручиться за вас? Вашей сестры случайно не было дома?

— Была.

— Ну, тогда все в порядке, поговорю с ней позже. Она очень занята этой новой мастерской Осборна, да? Но вам затея Осборна не по нраву, как я понимаю.

Брендан не ответил, и взгляд Девейни привлекла стопка пластиковых крышек для ведер, сложенных рядом с ним. Эти простые белые круги были идентичны тем, которые использовались для плакатов, появившихся на дорогах вокруг Данбега.

— Некоторые люди говорят, что у вас есть веские причины не любить Хью Осборна, — сказал Девейни. — Они говорят…

— Ни для кого не секрет, что я не люблю этого ублюдка, — прервал его Брендан, слегка повысив голос. — Это не преступление, а почему не люблю — мое личное дело. Но прошлой ночью я был дома в постели, детектив. — Брендан еще раз со всей силой надавил на рычаг, и массивная шина наконец-то защелкнулась на ободе. — И вы никогда не докажете обратное. Признателен вам за помощь. Но мне больше нечего вам сказать.

Когда разбитые машины отбуксировали, Хью Осборн предложил съездить на место раскопок.

— Я был очень занят, надеюсь, вы не подумали, будто я игнорирую вашу работу, — сказал он, когда они были уже недалеко от монастыря. — Мне действительно интересно, как у вас идут дела. Вы не согласитесь мне все показать?