Десмонд Бэгли - Оползень (Сборник)

Я еще посидел немного, вновь и вновь обдумывая ситуацию, затем тоже пошел спать в комнату Джимми Вейстренда. Она была почти голой, какой-то унылой, как номер в гостинице. Кроме кровати, в ней находились умывальник, шкаф и несколько пустых полок. Складывалось такое впечатление, что Джимми съезжал отсюда навсегда и поэтому ничего здесь не оставил. Мне стало жаль старого Вейстренда.

На другой день я немного порыбачил, затем стал колоть дрова. На звук топора вышел Вейстренд и наблюдал за мной. Мне стало жарко, и я снял рубашку. Вейстренд смотрел некоторое время, как я работаю, и сказал:

— Вы — сильный человек, но тратите свою силу зря. Так топором не размахивают.

— А вы знаете, как надо?

— Конечно. Дайте-ка его мне.

Он встал перед чуркой и как-то небрежно опустил топор. Отлетело полено, затем еще и еще.

— Видите? — спросил он. — Тут дело в работе кисти. — Он показал медленно. — Попробуйте так.

Я последовал его совету, вначале неумело, но постепенно осваиваясь. Действительно, дело пошло лучше.

— А вы — опытный человек, — сказал я.

— Я работал лесорубом у мистера Трэнавана. А потом меня придавило бревном, я повредил спину. — Он улыбнулся. — Поэтому предоставляю вам право продолжать работу. Моей спине это вредно.

Я поколол еще немного и спросил его:

— Вы имеете представление о стоимости древесины?

— Кое-какое имею. Я был главой участка, кое-что знаю.

— Маттерсон очищает от леса эту часть Кинокси, — сказал я. — Он берет все, не только позволенный лесничеством процент. Как вы считаете, какова стоимость древесины с квадратной мили?

Он подумал и сказал:

— Не намного меньше семисот тысяч долларов.

— Вам не кажется, что мисс Трэнаван должна что-то предпринять на своей территории? Она много потеряет, если все эти деревья будут затоплены.

Он кивнул головой.

— Да, здесь ведь не рубили со времени Джона Трэнавана. Деревья выросли, здесь много спелого леса, который уже пора бы рубить. Думаю, что здесь можно получить миллион долларов с квадратной мили.

Я присвистнул. Выходит, я недооценил ее потери. Пять миллионов долларов, громадная сумма.

— А вы говорили с ней об этом?

— Она давно сюда не приезжала. А писать я не мастер.

— Может, мне написать ей? — предложил я. — На какой адрес?

Вейстренд заколебался.

— Напишите на банк в Ванкувере. Ей передадут.

Я пробыл со старым Вейстрендом до полудня, нарубил ему чертову гору дров, с каждым ударом топора проклиная Джимми. Этот молодой щенок не имел права оставлять отца одного, тем более с больной спиной.

Когда я уезжал, Вейстренд сказал:

— Если увидите моего парня, передайте ему, что он может вернуться сюда в любое время.

Я не сказал ему, что уже встречался с ним.

— Передам, я его обязательно увижу.

— Вы тогда правильно поставили его на место, — сказал Вейстренд. — Сначала я так не думал, а потом, после разговора с мисс Трэнаван, понял, что он это заслужил. — Он протянул руку. — Я не в обиде, все в порядке, мистер Бойд.

— Все в порядке, — сказал я, и мы обменялись рукопожатием. Я сел в «лэндровер», включил зажигание и поехал вниз по тряской дороге. Он смотрел мне вслед — одинокая, печальная, быстро уменьшавшаяся фигурка.

Я довольно быстро проделал обратный путь, но когда оказался на дороге, ведущей к домику Мак Дугалла, стемнело. Неожиданно передо мной возник автомобиль, стоявший на дороге. Он увяз в грязи в одном из узких мест, и мой «лэндровер» с трудом протиснулся мимо него. Это был дивный, похожий на сон, «линкольн-континентал», размером с боевой фрегат, автомобиль, совершенно не подходящий для подобных дорог. Он был слишком длинный и, вероятно, все время скреб дорогу своей кормой. На крыше салона свободно могла разместиться вертолетная площадка.

Подъезжая к дому, я увидел, что в нем горит свет. Машины Мака поблизости не оказалось. Я заглушил мотор и тихо вышел. Будучи человеком осторожным и не зная, что произошло в мое отсутствие, я счел за лучшее сначала посмотреть, кто этот неожиданный гость. Подкравшись к окну, я заглянул внутрь.

Перед камином сидела женщина и спокойно читала книгу. Женщина, которую я никогда раньше не видел.

Я толкнул дверь, и женщина повернулась ко мне.

— Мистер Бойд?

Я смотрел на нее. Для Форт-Фаррелла она выглядела так же нелепо, как появившаяся бы здесь манекенщица с обложки журнала мод. Она была высокой и тощей, что, кажется, сейчас модно, Бог знает почему. Можно было подумать, что она питается салатом и черным хлебом без масла. Бифштекс с картошкой, без сомнения, нанес бы сокрушительный удар по ее пищеварению. Вся, с головы до ног, она была отражением мира, который добрые люди Форт-Фаррелла знали очень мало. Этому миру, беспокойному миру стиляг шестидесятых годов, принадлежали и прямые длинные волосы, и мини-юбка, и вычурные лакированные ботинки. Я не особенный любитель всего этого, но, наверное, я старомоден. Во всяком случае, работа «под девочку» совершенно не шла этой женщине, которой, видимо, было за тридцать.

— Да, я Бойд, — сказал я.

Она встала.

— Я — миссис Эдертон. Простите, что ворвалась к вам без предупреждения, но здесь так принято.

По выговору она могла быть канадкой, подражающей английскому стилю. Я сказал:

— Чем могу быть полезен, миссис Эдертон?

— О, не вы мне, а я вам. Я услышала, что вы находитесь здесь, и просто заехала навестить, так, по-соседски, знаете ли. — Она выглядела столь же «по-соседски», как Бриджит Бардо.

— Спасибо, что побеспокоились, миссис Эдертон, — сказал я. — Но я не думаю, что в этом есть необходимость. Я уже большой мальчик.

Она оглядела меня.

— Да, действительно, — произнесла она с восхищением, — вы такой большой.

Я обратил внимание на то, что она успела попользоваться виски Мака.

— Выпейте еще, — сказал я иронически.

— Благодарю, пожалуй, выпью, — согласилась она.

Я начал понимать, что избавиться от нее будет нелегкой задачей. И правда, что можно сделать с женщиной, которую ничем не проймешь? Остается только вышвырнуть ее на улицу к чертям собачьим, но это не в моем стиле. Я сказал:

— А я, пожалуй, не буду.

— Как хотите, — ответила она спокойно и щедро плеснула себе «Айлейского тумана», напитка, столь ревниво оберегавшегося Маком. — Долго пробудете в Форт-Фаррелле, мистер Бойд?

— А почему это вас интересует?

— О, вы знаете, я так радуюсь каждому новому человеку в этом болоте. Не знаю, чего я застряла здесь, просто не знаю.

Я сказал осторожно:

— А мистер Эдертон работает в Форт-Фаррелле?

Она засмеялась:

— Нет никакого мистера Эдертона. Больше нет.

— Извините.

— Ничего, мой дорогой. Нет, он не умер, мы развелись.