Клайв Касслер - Шпион

Кристина закатила глаза.

— Как Ро-бэн Хууд? — ядовито спросила она.

— Чтобы зрители знали, кто есть кто, — посоветовала Марион, — пусть наденут маски.

— Маска может скрыть только незнакомца, — сказала мадмуазель Дюваль. — Если я надену маску, — она продемонстрировала это с помощью шарфа, набросив шелк на галльский нос и чувственный рот, так что остались только глаза, — Ииизак все равно узнает меня по взгляду.

— Это потому, что ты ему строишь глазки, — рассмеялась Марион.

Выражение лица Исаака Белла внезапно изменилось.

— Это не моя вина! Ииизак так красив, что я не могу сдержаться. Мне пришлось бы закрыть глаза шерстью.

Они вдруг заметили перемену в его лице. Белл теперь казался отчужденным и холодным. Мадмуазель Дюваль коснулась его руки.

— Cheri, — извинилась она. — Вы слишком серьезны. Прошу простить мое поведение, если я была inapproprie.

— Вовсе нет, — сказал Белл, рассеянно похлопав ее по руке и одновременно сжимая под столом руку Марион. — Но вы подсказали мне неожиданную мысль. Есть о чем подумать.

— Сегодня больше никаких размышлений, — сказала Марион.

Белл встал.

— Прошу прощения. Мне нужно послать телеграмму.

В отеле был телефон. Белл позвонил в нью-йоркскую контору и продиктовал телеграмму Джону Скалли; телеграмму должны были направить во все отделения «Агентства Ван Дорна», в которых в последнее время видели Скалли.

СМЕНИВ ИМЯ ФРАИ ВЕРНУЛИСЬ ДОМОЙ

В НЬЮ-ДЖЕРСИ НЕДАЛЕКО ОТТУДА ГДЕ

ПРОВЕРНУЛИ СВОЕ ПЕРВОЕ ДЕЛО

Марион с улыбкой ждала его в вестибюле.

— Я уже попрощалась со всеми от твоего имени.

— Отправляйтесь в Гринвич-вилледж и привезите доктора Крусона, — приказал Исаак Белл ученику, ранним утром следующего дня входя в контору Ван Дорна в отеле «Никербокер». — Вам разрешено брать в оба конца такси. И поторопитесь.

Доктор Дэниел Крусон был графологом.

Ученик выбежал.

Белл стал читать телеграммы. Лаборатория в Вашингтоне подтвердила, что записка Артура Ленгнера написана чернилами из его ручки. Белл не удивился.

Телеграмма из Пенсильвании свидетельствовала о недостатках подхода Джона Скалли к расследованиям. Оперативники, которым Джо Ван Дорн приказал помогать Скалли, пока Белл расследует обстоятельства смерти Артура Ленгнера, писали:

НЕ МОЖЕМ НАЙТИ СКАЛЛИ

ПРОДОЛЖАЕМ ИСКАТЬ

ВЫЕЗЖАЕМ ПОЕЗДОМ «ВЕСТЕРН ЮНИОН»

В СКРЕНТОН И ФИЛАДЕЛЬФИЮ

Белл про себя выругался. Им пришлось разделиться, чтобы с большей вероятностью найти Скалли. Если его не найдут до полудня, Беллу придется сообщить боссу, что детективы, которые должны искать Фраев, ищут Скалли.

Белл вызвал оперативника, которого ввел в дело. Грейди Форрер не человек, а гризли, с невероятно широкой грудью и большим животом. Такого в кабацкой драке вам хотелось бы иметь на своей стороне. Но главная его сила в невероятной целеустремленности, умении обращать внимание на мельчайшие подробности и обширной памяти.

— Нашли родину этих бешеных псов? — спросил Белл. — Где они выросли?

Дознаватель покачал головой.

— Все мозги сломал, Исаак. Но не нашел в Нью-Джерси троих братьев Фраев. Пытался найти двоюродных. С тем же результатом.

Белл сказал:

— У меня на этот счет есть соображение. Что если во время первого грабежа они сменили имя? Первое ограбление они совершили посреди штата, если я правильно помню. «Вест-брунсвикский фермерский банк взаимных сбережений».

— Банк в небольшом городе на полпути к Принстону.

— Мы всегда приписывали убийство кассира и клиента их злобной жестокости. Но что если им хватило глупости, чтобы ограбить ближайший к дому банк?

Грейди Форрер выпрямился.

— Что если они убили свидетелей, чтобы их не узнали — хоть они и были в масках? Может, свидетели знали их как местных парней. Маленький Джон, который рос по соседству, вырос и раздобыл пистолет. Помните их первую записку кровью? «Бойтесь Фраев».

— Выходит, они, возможно, не так уж глупы, — заметил дознаватель. — С этого случая их называли только Фраями.

— Как они и хотели. Найдите в районе Вест-Брунсвика семью с тремя братьями, родными или двоюродными, которые внезапно исчезли. Подойдут и два брата с соседским парнишкой.

Белл отправил телеграмму оперативникам, посланным на помощь Скалли, и самому Скалли, предлагая им отправиться в Вест-Брунсвик.

«Мерси, мадмуазель Дюваль!

Что еще подстегнуло мои мысли?»

Белл вернулся к фотографии предсмертной записки Артура Ленгрена. Положил ее рядом с фотографией одной из патентных заявок Ленгрена, которую сделал накануне утром, и стал разглядывать их в увеличительное стекло в поисках различий, которые могли бы свидетельствовать о подделке. И ничего не заметил. Но ведь он не специалист, поэтому и вызвал почерковеда из Гринвич-вилледж.

Сам доктор Дэниел Крусон предпочитал более современный титул «графолог». Его седая борода и густые брови были очень уместны у человека, создавшего высокомерные теории о европейском «разговорном проклятии» докторов Фрейда и Юнга. Он был также склонен к заявлениям типа «комплекс отнимает у эго свет и пропитание», почему Исаак Белл старался по возможности избегать его. Но доктор Крусон умел прекрасно разоблачать подделки. И Белл даже подозревал, что «доктор графологии» иногда подрабатывает подделкой банковских чеков.

Крусон с помощью увеличительного стекла изучил фотографию предсмертной записки, потом вставил в глаз лупу ювелира и повторил процесс. Наконец он откинулся на спинку кресла и покачал головой.

Белл спросил:

— Вы заметили в почерке несоответствия, которые могли бы свидетельствовать о подделке?

Крусон ответил:

— Детектив — вы, сэр.

— Я знаю, кто я, — сказал Белл, чтобы предотвратить многословное обсуждение.

— Вы знакомы с работой сэра Уильяма Хершеля?

— Идентификация по отпечаткам пальцев.

— Но сэр Уильям считал также, что почерк отражает характер писавшего.

— Характер интересует меня меньше подделки.

Крусон словно не слышал.

— По этому скромному образцу я могу сказать, что человек, писавший эту записку, эксцентричен, с артистическим темпераментом и склонен к драматизации. Любит широкие жесты. Чувствителен и подвержен сильным чувствам, которые могут целиком захватить его.

— Иными словами, — перебил Белл, в то же время размышляя, как бы получше преподнести эту дурную новость Дороти Ленгнер, — чувствам, которые способны привести к самоубийству.

— Какая трагедия — покончить с собой в столь раннем возрасте!

— Ленгнер не был молод.

— Если бы он стал старше, то с помощью психологического анализа смог бы исследовать источник своих печалей и научился бы обуздывать самоубийственные порывы.