Грег Кайзер - Полночная чума

Лишь когда рука его легла на холодный металл, до него дошло, что все это время, пока он шагал от стены к самолету, он не осмелился сделать даже вздох. Он нырнул под крыло, обошел неподвижный пропеллер и окликнул пилота. Из кабины тотчас высунулась голова Хинтца, а в темноте, подобно светлячку, мелькнул горящий кончик сигареты.

— У вас есть карты? Вы знаете, каким курсом лететь? — поинтересовался у пилота Волленштейн, откинув голову назад.

— Да-да, все в порядке, — отрапортовал Хинтц, после чего попросил его отойти в сторону, а сам что-то крикнул наземной команде, после чего задвинул стеклянный колпак. Волленштейн услышал, как тот со щелчком встал на место.

Сам он, как ему было сказано, отошел в сторону. Пропеллер справа медленно ожил: лопасти описали четверть оборота, половину, затем три четверти, затем жалобно заскулил двигатель, пока не заработал на полную мощь, и из выхлопной трубы вырвалось облако маслянистой копоти. Лопасти продолжали вращаться все быстрей и быстрей, и вскоре слились в сплошной круг. За первым двигателем ожил и второй.

«Мессершмитт» с чумными палочками под брюхом покатился по короткой траве, как раз в тот момент, когда из темноты выскочили два темных силуэта и бросились бегом через летное поле. Оба держали в руках красные сигнальные факелы, которые шипя оставляли за собой дымный след. Оба со всех ног бежали к дальнему концу поля — туда, где крылатая машина должна была оторвать от земли колеса и взмыть над верхушками деревьев.

Самолет на мгновение замер на месте — было слышно, что моторы его работают на полную мощность, — а потом вновь устремился вперед. Из выхлопной трубы вырвалось голубое пламя, осветив на миг стальной бак под брюхом самолета.

Каммлер положил руку на тощее плечо Ниммиха, подталкивая его вперед. Им пришлось подождать Адлера, поскольку толстяк задыхался и едва поспевал за ними. Фонарик в его руке скакал туда-сюда, пока наконец не высветил их фигуры. Лишь тогда Адлер облегченно вздохнул и, похоже, собрался опуститься на траву.

— Только не это, — пробормотал Каммлер. Но Адлер все равно сел, и его толстая задница придавила влажную траву. И тогда Печник выместил свое раздражение на Ниммихе.

— Сколько еще? — недовольно спросил он у парня и поднес фонарик к его лицу. Ниммих был вынужден зажмуриться. После того как они обнаружили горящую лабораторию, Каммлеру ничего не оставалось, как пообещать Ниммиху, что тот останется жить, если скажет, где искать Волленштейна. После этого парень выложил ему все, как на духу.

— Осталась еще пара минут, — сказал Ниммих и указал на очередную линию, которая означала границу еще одного поля. За спиной у них, со стороны главного здания, несколько минут назад слышались выстрелы, а еще чуть раньше, где-то южнее, треск пулеметных очередей. Но затем вновь воцарилась относительная тишина.

— Вы готовы? — спросил он у Адлера.

— Еще минуточку.

Такими темпами они будут ползти до летного поля целую вечность.

На дороге позади них послышался топот сапог. Каммлер решил, что лучше не выдавать своего присутствия. Неизвестно, на кого можно нарваться в темноте, тем более что местность кишмя кишит парашютистами. Но Адлер, эта жирная свинья, подал голос. В следующий миг из кустов выскочили темные тени и бегом устремились в их сторону. Тишина мгновенно взорвалась топотом ног и лязгом оружия. Слава богу, это оказался Оппель со своими парнями. Пронесло.

— Обергруппенфюрер, это вы? — удивился Оппель, подбежав ближе.

— Да, это я.

Каммлер достал из кармана серебряный портсигар и уже было собрался закурить, но Оппель жестом остановил его.

— Лучше не стоит этого делать.

— По-моему, им известно, где мы, — возразил Каммлер. — Вы сами наделали вон сколько шума. — С этими словами он зажег сигарету и глубоко затянулся. На какой-то миг им завладело удивительное спокойствие. — В любом случае моего доктора вы так и не нашли.

— Нет, не нашли. Так же, как и его канистры, — честно признался Оппель, после чего в подробностях доложил о том, как он по распоряжению Волленштейна добрался на грузовике до бункера, но тот оказался пуст.

— Но там никого не оказалось, обергруппенфюрер, и я вернулся в главное здание, — продолжил Оппель. — В самом большом сарае на полу валялись убитые, а тот, что ростом поменьше, сгорел дотла. Я заставил одного из работников Волленштейна сказать мне, в какую сторону вы ушли. И он утверждал, что здесь поблизости есть летное поле.

Каммлер выкурил сигарету и взялся за новую. И как теперь прикажете объяснять Гиммлеру, что гениальный Волленштейн ускользнул прямо у него из-под носа и, что еще хуже, герра доктора увел какой-то англичанин. Рейхсфюрер СС вряд ли придет в восторг от таких известий. И, главное, даже чин обергруппенфюрера не спасет от застенков на Принц-Альбрехтштрассе. Каммлер нервно отбросил сигарету.

Внезапно в той стороне, куда указывал Ниммих, взревел, а потом протяжно завыл мотор. Затем другой. Звук разливался над их головами, закручивался в вихри между рядов живой изгороди.

Волленштейн уходил от них.

И Каммлер бросился бегом ему вдогонку.

Услышав, как поблизости кашлянул авиамотор, Бринк оттолкнул украинца и устремился на его звук. Преодолев, спотыкаясь, открытое пространство поля, он, не обращая внимания на колючий кустарник, вскарабкался на изгородь и соскользнул с другой стороны. Примерно в тридцати шагах тянулась каменная стена, и он подобрался к ней ближе в поисках укрытия.

Перед ним стоял крошечный голенастый самолетик — примерно такой же кружил в небе над Порт-ан-Бессеном. Поскольку справа никого не было видно, Бринк нырнул за стену и, пригнувшись, побежал, время от времени распрямляя спину и оглядываясь. Так он добежал до второго самолета, большого, черного, двухмоторного. Лопасти пропеллера уже крутились. На носу самолета рос целый лес радиоантенн, а под брюхом, едва ли не касаясь травы, размещалась какая-то емкость. На глазах у Бринка самолет сдвинулся с места.

— Это еще что такое? — спросил Эддисон. Он и другие парашютисты, выскользнув из темноты, как и Бринк, поспешили укрыться возле стены. Слева от Бринка на землю опустился Кирн. Судя по ее кашлю, Аликс тоже была где-то рядом. А вот украинца как ветром сдуло.

Времени на объяснения не было. Положив на стену немецкий автомат, он провел рукой по холодному стволу и оттянул затвор. Тот, лязгнув, встал на место. В эти мгновения для ушей Бринка этот металлический звук стал самой приятной музыкой. Нацелив оружие на самолет, который пока еще только набирал скорость, так что их разделяло не более сорока ярдов, Бринк нажал на спусковой крючок.

Автомат тотчас выплюнул свинцовую очередь. Чтобы не упустить цель, Бринк еще сильнее сжимал его в руках. От корпуса самолета тотчас полетели искры, однако крылатая машина продолжала набирать скорость. Эддисон тоже открыл огонь, его примеру тотчас последовали трое его парашютистов. Бринку было слышно, как залаяли их винтовки, а слева от него, положив на стену свой автомат, к этому адскому хору присоединился Кирн. Увы, самолет продолжал катиться по полю.