Константин Скуратов - Прятки по-взрослому. Выживает умнейший

Глебов поднял свой велосипед, легонько пнул заматерившегося было подростка из лежавших под ногами – очень удобно для пинка, кстати. Подошел к нокаутированному, осмотрел внимательно – дышит, зараза, и лежит естественно – значит, без членовредительства обошлось. Отъехав метров двадцать, не выдержал и оглянулся – трое поддерживали одного и смотрели ему вслед так, как смотрели бы молодые волки, получившие взбучку от матерого бирюка – почти с любовью…

То ли дорога перед самой деревней была суше и ровнее, то ли Глебов совладал, наконец, со своенравным, хоть и железным, конем, но остаток пути до магазина показался намного легче начала.

Андрей поставил велосипед у крыльца и зашел внутрь.

– Вода есть? – спросил он каким-то жестяным голосом, раздраженную одним его появлением, продавщицу.

Продавщица набрала полную грудь воздуха, взглянула ему прямо в глаза, с тихим посвистом выпустила воздух обратно, молча ушла в подсобку и вынесла пятилитровую пластиковую канистру.

– Две, – сказал Андрей, помолчал и добавил только одно слово, произнесенное все тем же лишенным интонации жестяным голосом, – пожалуйста.

Продавщица только вздохнула, снова нырнула в подсобку, потом аккуратно отсчитала сдачу, и даже попыталась улыбнуться на прощанье. Получилось фальшиво.

Глебов пил чай, заваренный прямо в самоваре с добавлением всевозможных сушеных трав, найденных здесь же, и думал.

Пружина интеллигентности, сжимавшаяся последние дни под тяжестью событий, лопнула. Андрей прекрасно отдавал себе отчет, что если бы подростки полезли в драку, он бы их убил. Да, защищая свою жизнь. Да, они бы его не пожалели, если бы смогли одолеть.

Он поймал себя на мысли, что не рассматривает их как детей – только как противников. Вот и за забором дачи спрятался противник. Раз уж с детьми нет желания миндальничать, что тогда говорить о тех, кто вооружен лучше него.

– Как там дядя Яким говорил? Цитирую по памяти, – произнес вслух Андрей, – в драке побеждает тот, кто к ней лучше готов. По-моему, так…. Я-то к драке готов на все сто, а вы? Вы хоть знаете, что скоро будет драка, а?

Наступившее утро не принесло обычного раньше интеллигентского раскаяния во вчерашних поступках. Наоборот, Андрей вылез из-под тяжелого, пахнущего пылью одеяла, полный решимости довести дело до конца – то есть, студента до следственного изолятора.

Лежа ночью без сна, снова и снова прокручивая в голове возможные варианты действий, он постепенно пришел к здравой мысли, что на даче, Очкуна ему никак не достать. Не будет там возможности неспешно поговорить по душам, вывести на чистую воду и склонить к явке с повинной. Уж слишком много будет посторонних – охранников, шоферов, прислуги, возможных гостей. И просто так Глебова туда никто не пропустит. Значит, может случиться так, что пытаясь снять себя обвинения в убийстве, он станет настоящим убийцей.

Значит, студента нужно с дачи выкурить. Как? Вопрос важный. Но еще важнее, вопрос – а куда поедет выкуренный студент? Где с ним можно будет встретиться без помех, с глазу на глаз? Не на новую же дачу рванет – ему учиться надо. Значит – поедет домой. А где он живет? То-то.

Глебов открыто проехал на велосипеде мимо объекта в сторону аэропорта. Спрятав транспортное средство в ближней лесополосе, он затесался в группу пассажиров, ожидающих автобус и уже через час с небольшим неторопливо брел по когда-то почти родному двору. Вот и дом, в котором, по идее, живет студент Виктор Федосов. А подъезд? А квартира? Да и тот ли дом вообще? Знаете, простительно взрослому мужчине не интересоваться молоденькими студентами. Студентками – еще туда – сюда…

– Эй, пацан! – он окликнул шедшего вразвалочку школьника лет двенадцати. Тот вопросительно посмотрел на Андрея, но близко подходить не стал.

– Помочь можешь, дружище? – спросил Андрей.

– Что нужно? – настороженно ответил паренек, держа прежнюю дистанцию.

– Адрес одного человечка узнать хочу. Ты же местный?

– Ага. А кто нужен?

– Студент один где-то здесь живет. Зовут Витя. В очках ходит.

– Полицию спросите – они вам про всех расскажут, – дерзко ответил школьник.

Андрей вздохнул:

– Давай внесем ясность внаши с тобой отношения. Эти отношения насквозь деловые, понял? Ты сообщаешь мне нужные координаты Очкуна, а я тебе за это вручаю пятьдесят рублей. Вот эти, – он вытащил из кармана и показал купюру. Паренек оживился:

– А-а-а… Витёк-Очкун, что-ли нужен?

– Он самый.

– А не обманете? Ну, с деньгами?

– А смысл? – вопросом на вопрос ответил Андрей. – Может, мне будет нужно еще что-нибудь узнать – к кому потом обращаться? А тут – проверенный источник информации.

Паренек подумал немного, потом кивнул головой, сказал:

– Я сейчас! – и, бросив портфель прямо под ноги Глебову, куда-то умчался.

Андрей подобрал портфель и побрел к ближайшей скамейке, настраиваясь на долгое ожидание. Настраивался, скажем прямо, зря, так как всего через пару минут запыхавшийся школьник примчался обратно и схватив портфель выдохнул:

– Давайте деньги!

– А информация?

– Деньги вперед!

Устраивать грязную склоку со школьником из-за пятидесяти рублей Андрей не стал – деньги отдал.

– Дом вон этот, – паренек указал на соседнюю пятиэтажку, совсем не ту, на которую думал Глебов, – второй подъезд – вон, дверь синяя. Номер квартиры не знаю.

– Тогда гони сдачу, – шутливо сказал Андрей, но паренек шутку не принял:

– Четвертый этаж, квартира по часовой стрелке третья, в глубине. Так пойдет?

– Это двухкомнатная, что ли?

– Ага. Точно, двухкомнатная. Только он там сейчас не живет. Так, иногда приезжает…

– Спасибо за службу, товарищ школьник, – серьезно сказал Глебов, протягивая руку, но паренек ее не принял, а после долгой паузы спросил:

– Дядя, а вы Очкуна… обкрадывать будете?

– Это ты вот сейчас зачем спросил? – опешил Андрей.

Паренек посопел немного, потом тихо сказал:

– Если будете обкрадывать, то когда станете уходить, напишите ему на стене, что он козел… пожалуйста.

Глебов на мгновение задумался, предложил:

– Ручка с бумагой есть? Валяй, пиши, что хочешь. Я передам. Классный прикол получится, честное слово!

– А меня потом по почерку найдут…

– Это ты фильмов детективных насмотрелся, брат, – проникновенно ответил Андрей, – будут тебе сыщики ходить по школам и почерк сверять в тетрадках…. Если так боишься – пиши печатными буквами.

Паренек торопливо открыл портфель, сел на скамейку вплотную к Глебову, уже ничуть его не боясь, вырвал из первой попавшейся тетради чистый листок и старательно жирными буквами вывел на нем: «Очкун – казел!». Подумал и приписал снизу: «и ЧМО!!!»

– Козел через о пишется, – попытался подсказать Андрей, но школьник только отмахнулся, сунул ему в руки листок и бросился бежать.