Ярослав Питерский - Дорожный реквием

Когда «Волга» въехала в город, Алексей неожиданно повеселел. Насвистывая, какую то песенку — он открыл окно и закурил сигарету. Попов с удивлением покосился на Степанова и спросил:

— Вы. Что радуетесь, Алексей Иванович? Сейчас в управе то наверняка получите, очередную порцию нагоняя.

— Да плевать я хотел на этот нагоняй! Главное, что бы они сейчас мне помогли в одном дельце! — Степанов покосился на свои коленки.

На них лежал сверток, в котором, был, завернут — старый, черствый пирог, из дома Василевской.

— А чего это у вас? — Попов кивнул на сверток. — Закуска что ли?

— Да, закуска. С это закуской я думаю, мы себе и на выпивку заработаем! Рули! — Алексей подмигнул водителю.

Тот ухмыльнулся и потянулся к магнитоле.

— Только не Шнура!

— А у меня ничего больше и нет! — весело откликнулся Попов и ткнул по кнопке пальцем.

«…Эх дороги… уноси ноги… я шел по дороге..» — заревел Шнур.

Степанов невольно кивал в такт музыке.

Полковник Иванов сидел за своим столом — склонившись над бумагами. Перебирая листы документов, он практически уткнулся лицом в документы. На носу у полковника висели маленькие очки. Без кителя и погон он был похож на сельского бухгалтера.

Когда за спиной у Степанова хлопнула дверь — Иванов, не поднимая головы, тихо сказал:

— Садись, я сейчас. Волокита бумажная. Надо дела вот в порядок привести…

Степанов, тихо прошел к столу в углу кабинета и, отодвинув стул сел. Пауза затянулась, на несколько минут. Полковник, что — то тихо бормотал себе под нос — не замечая присутствия Алексея. Тот с улыбкой наблюдал за ним.

Наконец Иванов бросил на стол шариковую ручку и разогнувшись — устало потянулся, раздвинув в стороны руки:

— Ну, не пойму я, как это всякие клерки и бумажные черви всю жизнь сидят вот так, не разгибаясь! Ну, что там у тебя? — полковник внимательно посмотрел на Алексея.

Тот, заерзал на стуле и, опустив глаза — ответил:

— Ну, что, нечего пока.

— Ну, как это нечего? Мне докладывают — вы, там, какого то убийцу мертвого нашли? Мол, все раскрыто? А ты смотрю печальный? Я даже чуть было генералу не доложил о победе нашей… — сказал Иванов, с издевкой.

— Да нет, Павел Юрьевич — рановато докладывать.

— Что так? Результата что ли нет?

— Нет.

— Что вообще? А этот мертвый — кто он?

— Да, это не тот. Этот мертвый как я думаю — отвод. Ложный след. И нечего более.

— Хм, странно. Неужели, там, в Рогачево, орудует такой матерый волк? Что то, даже — как то, не клеится. — полковник говорил это тихо но сурово.

Степанов все ждал — когда он сорвется. Но громких криков из уст шефа не вырывалось. Напротив. Иванов спокойно — расслабил галстук на рубашке, и задумчиво, посмотрев в окно — печально сказал:

— Может Леша, тебе какая помощь нужна? Что там такое? Я помогу!

Степанов тяжело вздохнул.

— В общем да. Надо, кое, что тут поразмыслить. Вот пришел посоветоваться.

— Ну, совет это дело хорошее. Ладно. Кончим тут этот театр. Говори — что там у тебя?

— В общем вот. Главная улика. — Степанов положил на стол сверток с расстегаем.

Полковник покосился на сухой пирог и медленно встав, из — за стола, подошел к Степанову.

Не трогая, свертка, он тихо спросил:

— Что за сухари?

— Вот — я думаю. Это послание настоящего волка.

— Хм, а, что волки пекут пироги? — вновь, спросил Иванов с издевкой.

Степанов обиженно хмыкнул носом. Павел Юрьевич похлопал его по плечу и добродушно сказал:

— Ладно, Леша — не обижайся. Не обижайся! Говори, что там?

Алексей рассказал Иванову о его поездке в Рогачево. Полковник внимательно слушал и медленно ходил по кабинету. Он не разу не перебил Степанова, хотя его рассказ затянулся минут на пятнадцать.

Когда Алексей закончил рассказ — Иванов вернулся на свое место и сев в кресло закурил. Сделав — две глубокие затяжки, он хитро прищурил левый глаз и весело сказал:

— Ну, что же ты Леша! Говоришь. Что нечего не нарыл за два дня?! Вон сколько информации привез! Есть результат, хотя конечно и не такой — какой мы ожидали, но я понимаю — за два дня — такой клубок не распутаешь. Теперь вопрос — что собираешься делать?

Алексей пожал плечами:

— Хм, не знаю. Честно говоря — вот пришел к вам, за советом.

Иванов выпустил изо рта в очередной раз дым от сигареты и ответил:

— Тут нужен психолог. Причем хороший. Я вижу — у этого парня крыша едет. Но не просто едет, а как говориться с чувством, с толком с расстановкой! И пока он еще чего не наколбасил — его надо вычислить.

— Я, тоже так думаю. Но где найти психолога? У меня кроме наших — ментвоских, которые, только про канареек говорят — никого нет!

— Хм, психолог говоришь?! — Иванов задумался.

— Павел Юрьевич. Нужен, как говориться инженер людских мыслей. Таких, только — в Москве найти можно.

— Ну, зачем же ты так! Есть и в провинции специалисты, не все еще за рубеж свалили.

Иванов достал из стола большой блокнот в кожаном переплете и стал листать страницы.

— Вот, тут, у меня все телефоны моих старых друзей и знакомых. Есть среди них и один. Такой хитрожопый человечек с исконно русской фамилией. Психолог. Он уже лет двадцать пять, как в университете кафедрой заведует. Специалист что надо! Профессор.

— Хм, это хорошо. А как зовут то?

— Я говорю — фамилия исконно русская — Илья Моисеевич Рабинович!

Кафедра профессора Рабиновича находилась на третьем этаже нового корпуса университета. Прежде чем найти нужный кабинет — Степанов минут десять петлял по длинным и однообразным коридорам. Устав, от бестолковых ответов, встречавшихся ему студентов, Алексей устало сел в фойе — на обшарпанное кресло. Рядом стояла большая фарфоровая ваза в виде абстрактной головы — не то индейца, не то деревенской женщины. Студенты университета — судя по табачному запаху, доносившемуся из чрева сосуда, давно превратили эту вазу в большую пепельницу.

Степанов смотрел на глиняного болвана и не знал, что ему делать. В этот момент на кресло стоящее напротив присела хрупкая девушка с пышной прической. Алексей приветливо улыбнулся студентке и спросил:

— Извините, вот уже пол часа ищу кабинет профессора Рабиновича и все напрасно. Может, вы у него учитесь? Где его найти?

Девушка лукаво посмотрела на милиционера и скривив губки хмыкнула:

— Хм, учусь, я преподаватель на его кафедре. Он сидит рядом.

— Извините…

— Да ничего. Мужчина, а можно вопрос?

Алексей смущенно пожал плечами:

— Конечно, если вы меня проведете. А то я тут без гида вообще не выйду! Как в том фильме — Чародеи.

— А, конечно!

— Так, что вы хотели спросить?

— А, что я так действительно молодо выгляжу?

— Ну, лет на двадцать!