Джеффри Арчер - Ложное впечатление (в сокращении)

— Ясно, сэр.

Мейси выключил спикерфон.

— А вам, Джек, следует вылететь в Лондон ближайшим рейсом. Если Кранц задумала разделаться с Петреску, давайте устроим ей должную встречу.

Джек нахмурился, но ничего не сказал.

— У вас встревоженный вид, — заметил Мейси.

— Не могу понять, почему, кроме снимка Фенстона, пожимающего руку президенту, мне «других улик не потребуется». — Он сделал паузу. — А вот зачем Кранц хочет рискнуть и вторично побывать в Уэнтворт-Холле, я, кажется, понял.

— Зачем? — спросил Мейси.

— Чтобы выкрасть картину Ван Гога, а потом как-то переправить Фенстону.

— Значит, Кранц возвратилась в Англию не из-за Петреску.

— Нет, но, обнаружив Анну в Уэнтворт-Холле, она, скорее всего, решит заодно прикончить и ее.

Кранц в тренировочном костюме в обтяжку дважды обежала поместье вдоль наружной ограды, высматривая, где удобнее через нее перебраться. Она за пару секунд одолела стену и побежала по длинной подъездной дороге, пока ее взгляду не предстал Уэнтворт-Холл. Выждав, когда облако закроет луну, она пробежала тридцать или сорок метров и спряталась за деревом, отсюда хорошо просматривался фасад здания.

До северного торца дома оставалось метров сто. При такой яркой луне, поняла она, передвигаться незаметно можно одним-единственным способом.

Кранц легла на землю и ползком добралась до дома. Она внимательно оглядела окна большой комнаты на первом этаже, откуда доносился какой-то шум. Тяжелые шторы были задернуты, однако в одном месте она заметила крошечную щель. Оказавшись у окна, она поднялась на колени и одним глазом заглянула в просвет.

Мужчина в смокинге стоял с бокалом шампанского в руке, вероятно, произносил тост. На одном конце стола, спиной к окну, сидела дама в длинном вечернем платье. Увидев, кто сидит на другом, Кранц едва не ухмыльнулась. Когда Петреску позже отправится спать, Кранц будет ее поджидать, прячась в самом неожиданном месте. Она обвела комнату взглядом, высматривая другое горло, которое Фенстон велел ей перерезать.

— Леди Арабелла, благодарю за гостеприимство. Этот вечер будет мне памятен по многим причинам. Не в последнюю очередь потому, что завтра я покину Уэнтворт-Холл с одним из прекраснейших полотен кисти Ван Гога — и в обществе одной из талантливейших специалисток в своей области, давшей согласие стать исполнительным директором моего фонда.

Кранц решила, что пора двигаться дальше.

Она медленно поползла к северному торцу дома, где по углу, отделанному необработанным камнем, вскарабкалась на балкон второго этажа. Ножом она поддела задвижку в первом окне. Очутившись внутри, она зажгла компактный фонарик. Квадратик света пробежал по стенам спальни, выхватывая картину за картиной, и, хотя Гальс, Гоббема и ван Гойен порадовали бы взор большинства знатоков, Кранц не стала на них задерживаться — ей был нужен другой голландец. К тому времени, как Арабелла пригласила гостей в гостиную выпить кофе, Кранц успела осмотреть пять комнат. Оставалось еще девять, и Кранц поняла, что у нее нет времени.

Она метнулась в соседнюю комнату, где некто, уверовавший в пользу свежего воздуха, оставил окно нараспашку. Ее фонарик вспыхнул в тот миг, когда господин Накамура поставил на стол пустую кофейную чашечку со словами:

— Леди Арабелла, боюсь, мне пора удалиться, не то эти зануды из «Корус стил» решат, будто я потерял хватку.

Кранц показалось, что хлопнула закрывшаяся дверь, и она бросилась назад на балкон. Ей пришлось воспользоваться ножом, чтобы проникнуть в соседнюю комнату. Она бесшумно скользнула по полу и остановилась в изножье кровати с пологом. Зажгла фонарик, ожидая увидеть голую стену, — и ошиблась.

Безумный взгляд убийцы встретил безумный взгляд гения.

Кранц улыбнулась. Выключила фонарик, заползла под кровать, легла на спину, растянувшись плашмя на ковре, и стала ждать.

Накамура откланялся. Он проводил Анну на второй этаж, останавливаясь на лестнице полюбоваться предками Арабеллы.

— Простите, Анна, что я не спешу, — извинился он, — но мне, возможно, не выпадет другого случая встретиться с этими господами.

Анна улыбнулась и оставила его восхищаться портретом миссис Сиддонс кисти Ромни. Она вошла в комнату Ван Гога в конце коридора, включила лампу на ночном столике и на миг задержалась, бросив восхищенный взгляд на портрет великого художника. Закрыла дверь, сняла и повесила в шкаф платье, затем прошла в ванную.

Услышав шум душа, Кранц выбралась из-под кровати, откинула покрывало и одеяло на дальнем от лампы конце, осторожно скользнула под них и накрылась с головой. Она лежала совсем неподвижно. В полумраке ее миниатюрную фигуру было почти невозможно различить под покрывалом. Она услышала щелчок: в ванной выключили свет.

Кранц извлекла нож и крепко сжала ручку. Анна залезла под одеяло, провернулась на бок и выключила лампу. Затем опустила голову на мягкую подушку, набитую гусиным пером.

Она уже засыпала, когда Кранц наклонилась над ней и тронула за спину. В полубессознательном состоянии между сном и бодрствованием Анна лениво подумала, что это ей померещилось. В ее постели просто не могло быть кого-то еще. Но тут она ощутила между ног холодную сталь клинка и мгновенно очнулась. В голове у нее разом промелькнула тысяча мыслей.

Она хотела скинуть одеяло и броситься на пол, но услышала голос:

— Не вздумай двинуть хоть пальцем, у тебя между ног пятнадцать сантиметров ножа острием вверх. Только пикни — сама запросишь о смерти.

Анна постаралась замереть, хотя ее била дрожь.

— С твоего края постели лампа. Медленно-медленно наклонись и включи.

Анна наклонилась и зажгла свет.

— Умница, — сказала Кранц. — Сейчас я стяну одеяло. А ты — на колени лицом к стене.

Анна медленно поднялась на колени и повернулась. Ее взгляд уперся в лицо Ван Гога.

— Возьми раму обеими руками, медленно сними с крюка и опусти на подушку.

У Анны хватило сил снять и положить картину.

— Сейчас я приставлю кончик ножа тебе к шее. Только попробуй дернись — я тебя мигом прикончу.

Через миг Анна почувствовала на шее укол ножа.

— Теперь возьми картину с подушки и поверни ко мне. Лезвие все время будет у твоего горла.

Анна подняла картину с подушки и стала медленно переступать на коленях, пока не повернулась лицом к Кранц. Наконец-то увидев ее воочию, Анна поразилась. Такая маленькая и хрупкая, она сумела прикончить Сергея. Анне с ней, конечно, не справиться.

— Медленно-медленно поверни картину ко мне — и все время гляди на нож, — сказала Кранц, отводя лезвие от горла Анны и подняв над головой. — Держи раму твердо, потому как твой дружок Ван Гог сейчас останется не только без уха.