Джек Хиггинс - Сквозь ад

Фергюсон сказал в машине.

— Я бы хотел сказать вам несколько слов, прежде чем мы расстанемся, миссис Тальбот. Могу я зайти?

— Это необходимо, бригадир? Я очень устала.

— Боюсь, совершенно необходимо.

— Тогда, ладно, — нехотя согласилась она, вышла из машины, поднялась по лестнице и отперла дверь. Фергюсон, Вильерс и Иган последовали за ней.

Сара включила свет, вошла впереди них в гостиную и повернулась к ним лицом.

— Хорошо, бригадир. Что вы хотели сказать?

— Некоторые из вышестоящих чинов в правительстве будут недовольны, — сказал Фергюсон. — Но я получил то, что хотел, голову Лилэнда Барри, и я вас за это благодарю.

— Но? — спросила Сара.

— Алан Кроутер полуживой в госпитале, благодаря нашему другу Джагоу, миссис Тальбот. Вы этого не знали, не так ли? Горы трупов в Париже, на Сицилии, в Ирландии. Куковский тур вопиющей жестокости. Дорогой ценой, но вы получили все, что хотели.

— Кроме Смита.

— Мы, возможно, теперь никогда не узнаем, кто он. Если у него есть голова на плечах, он теперь спрячется, но одно должно быть точно. Завтра вы возвращаетесь в Америку, и я готов издать официальный приказ, — сказал Фергюсон. — Поставим на этом точку, миссис Тальбот. — Он повернулся к Вильерсу. — Ты, Тони, персонально отвечаешь за то, чтобы миссис Тальбот отбыла утренним рейсом.

— Слушаюсь, сэр.

— Хорошо. — Фергюсон повернулся к Игану. — Теперь вы, юноша Шон, явитесь ко мне на квартиру, в «Кавендиш-плейс» в одиннадцать утра, ровно. Нам нужно поговорить. — Он не ждал ответа Игана и продолжал: — Доброй ночи, миссис Тальбот. — И пошел к двери.

Вильерс взял Сару за руку.

— Увидимся завтра утром, Сара, — сказал он и пошел за Фергюсоном.

Хлопнула наружная дверь, «деймлер» завелся и уехал. Стало тихо. Сара стояла в старой штормовке и вязаной шапочке с пятнами грязи на лице.

— Ну что, все? — спросил Иган.

— Нет, не все, Шон. Я это знаю, и вы тоже. Но вначале мне нужен душ и чистая одежда. — Она на мгновенье прикоснулась к его щеке с искренним чувством. — Знаете что? Вы замечательный малый, или мне следует сказать потрясный парень? Девушки кокни сказали бы так?

— Примерно.

— Ладно, потрясный парень. Приготовьте на кухне чай, пока я переоденусь, и мы поговорим.

Она постояла минут пять под горячим душем, потом высушила волосы полотенцем, расчесала и еще влажные собрала в конский хвост. Потом достала из ящика свежее белье и шелковую блузку кремового цвета. Казалось, она смыла с себя все, что было в Ирландии, и почувствовала себя гораздо лучше. Когда она спустилась, на ней был коричневый замшевый брючный костюм и сапожки на высоком каблуке.

— Вы хорошо выглядите, — сказал Иган, наливая чай.

— Чувствую я себя определенно лучше. — Дождь стучал в окно, и они сидели через стол друг от друга, ощущая удивительную близость. — Шон, я всегда хотела спросить вас кое о чем.

— О чем?

— Вы никогда не упоминали ни одной девушки в вашей жизни. — Она замялась. — Это из-за Салли? Как-никак она же не была вашей настоящей сестрой.

— Для меня, она всегда была ею и навсегда останется. — Он закурил, закашлялся немного и помолчал. — Какого черта я курю это? — Он загасил сигарету. — Была девушка в Белфасте. Мари Костелло. Хорошая девушка католичка. Естественно, ее семья не одобряла. В действительности, там, где она жила, не одобрял никто. Это была сугубо республиканская среда.

— Но вы же сами католик, — удивилась Сара.

— Но я, кроме того, солдат британской армии. Однажды ночью местные женщины ее поймали, побрили ей голову, обмазали смолой, изваляли в перьях и привязали к фонарному столбу. Даже родители не отважились ей помочь. Ее нашел утром армейский патруль и поместил в госпиталь. — Иган встал и посмотрел в окно. — Она утопилась в реке Лиф в тот день, когда ее выписали из больницы.

Ее глаза неожиданно наполнились горячими слезами.

— Как люди могут быть такими жестокими?

— Это не люди. Это жизнь с ними так обходится, — сказал Иган. — Загоняет их в подлую ситуацию и не дает никакого выбора.

Когда он повернулся, это были лицо страдальца. Сара встала, обошла стол и обняла его.

— Совсем плохо?

— Хуже не бывает, — ответил он.

— Тогда давай продолжим с этим. — Она потянула его к столу и усадила рядом с собой. — Та фотография, которую тебе дал Лилэнд Барри, когда ты его запугал, фотография встречи в Странраре. Ты как раз собирался мне ее показать, когда он схватил пистолет, а потом ввалились полицейские. У тебя она есть?

— Да.

— Но ты ничего о ней не сказал Тони и Фергюсону. Почему?

— Потому что их это больше не касается. Теперь это дело личное.

— Курьером, которого посылал Смит, была женщина. Барри, действительно, так и сказал?

— О, да. — Иган кивнул. — Это была женщина, совершенно точно.

Он вытащил из кармана фотографию и положил на стол. На ней был Мертаг, прислонившийся к столбу на пристани в Странраре, и седая женщина в зимнем пальто, которая ему что-то говорит. Ида Шелли.

— Боже мой! — воскликнула Сара.

Лицо Игана теперь стало неестественно спокойным.

— На самом деле, она мне двоюродная сестра. Конечно, я звал ее тетушка Ида, когда был ребенком, и она всегда была тетушкой Идой для Салли.

Сара чувствовала душевную боль не меньше, чем он, но в то же время знала о глубинном и жгучем гневе, своего рода бешенстве, которое могло стать ослепляющим, если это позволить.

— Просто сделай глубокий долгий вдох, Шон. — Она крепко держала его за руки.

— Тетушка Ида Салли. — В его глазах стояли слезы. — Любимая тетушка Ида Салли. — Он высвободил руку и ударил по столу кулаком. — Разве это не самая смешная вещь, которую вы слышали?

— Нет, — сказала она спокойно. — Действительно, нет. На самом деле, она, пожалуй, самая худшая. — Сара встала. — Подожди меня здесь. Я вернусь через минуту.

Она вошла в гостиную, подошла к письменному столу и вызвала такси, потом выдвинула ящик бюро шератон и взяла из него «вальтер ППК», подаренный ей Джоком Уайтом. Она тщательно его проверила, как ее учил Джок, затем опустила в сумочку и вернулась в кухню.

— Соберись, Шон. Я вызвала такси. Поедем поговорим с Идой. — Она повернулась и пошла к выходу.

Джагоу набрал контактный номер, наблюдая за такси, отъезжавшим от дома на улице Лорд-норд. Когда зазвонил телефон, он немедленно снял трубку.

— Что теперь? — спросил Смит требовательным голосом.

— Если у вас остались слезы, приготовьтесь, старина, выплакать их прямо сейчас, сказал Джагоу. — Шекспир, да и только, но для вас очень подходяще.

— Да о чем вы толкуете, черт побери? — возмутился Смит.

— Вот о чем. Они не только расправились с вашим другом Барри и вернулись целыми и невредимыми. Они, я уверен, нашли способ убедить его отдать им фотографию.