Питер Свонсон - Убить лучше по-доброму

– Жуткая погода, – сказала я.

– В такую погоду надо сидеть в пабе, – ответил он.

– По стаканчику? «Бутылка» недалеко отсюда. Только не обращай внимания на их пивное состязание. Прошу тебя.

– А что это?

Больше мне ничего не пришлось делать. Когда мы пришли в «Бутылку», невзрачный паб по лондонским стандартам, с голыми полами и деревянными скамейками, Эрик прочитал про пивное соревнование и принялся изучать имена победителей прошлых лет. Для того чтобы увековечить свое имя на стене паба, нужно было всего лишь в течение пяти часов выпить по одной пинте каждого из десяти сортов пива, которые подавали в пабе, в том порядке, в котором они стояли в баре. В туалете за вами следили, чтобы убедиться, что вас не стошнило. Эрик сказал, что вроде это несложно. Я была того же мнения и как раз говорила об этом со Стюартом, барменом, на прошлой неделе. Он сказал, что сочетание этих сортов – от черного портера и горького пива до легкого пилснера и сидра – значительно усложняет задачу. Он видел, как даже самые крутые парни сдавались, многих тошнило.

– Я справлюсь, – сказал Эрик мне и барменше, женщине средних лет, которую я не видела здесь раньше.

– Ты серьезно, Эрик? – спросила я, а барменша добавила: – Прекрасно, красавчик, – и достала бланк участия. – Напиши свое имя там, где написано «Старт», и время. Когда допьешь десятую пинту, тебе нужно дойти до бара и написать свое имя в конце, а потом делай, что хочешь. Большинство оставляют последние пинты в туалете.

Я поныла немного, но только для вида; я знала, что Эрик не передумает. Первое пиво принесли Fullers ESB, и я выпила с ним. Мы отнесли наши пинты за угловой столик.

– У меня отпуск, – сказал он и сделал большой глоток.

– Совсем не хочется, чтобы тебя тошнило весь отпуск.

– Не волнуйся. Десять пинт за пять часов. Не проблема.

Я просидела с ним примерно три с половиной часа. Эрик был решительно настроен на то, чтобы выиграть; он заканчивал седьмую пинту, портер, и пил ее очень медленно.

– Никогда так не набирался, – сказал он, но из-за многочасового перелета и такого количества пива язык перестал его слушаться.

– Лучше сдаться, – сказала я. – Мне надоело сидеть в этом пабе.

– Не для того я проделал такой путь, чтобы сдаться. – Он огляделся. Несколько местных ребят, которые пришли недавно, заметили, что Эрик пытается оставить свое имя на стене. Я знала, что он продолжит, несмотря ни на что.

– Тогда я ухожу. Умираю от голода, а чипсы мне надоели до смерти. Куплю что-нибудь в индийском ресторане и буду ждать тебя в квартире.

– Прости, Лили.

– Не извиняйся. Веселись. Увидимся через несколько часов. Ты помнишь, куда идти?

– Вниз по улице, верно?

Я ушла. Стемнело, набухшее небо стало темно-сиреневым, в воздухе повисла прозрачная пелена тумана. Я направилась прямо к индийскому ресторану на углу, куда ходила много раз. Я заказала рагу из баранины «роган-джош», курицу-корма и кока-колу, чтобы скрасить ожидание.

– Роган-джош без орехов? – спросила я, когда хозяин принес заказ. Я знала ответ, но хотела, чтобы он запомнил мой вопрос.

– Роган-джош без орехов, а вот в курице есть кешью.

– Точно, я знаю. Спасибо.

Я отнесла пакеты с едой домой. Оставила их на небольшом деревянном столике на кухне и пошла в спальню, чтобы обыскать чемодан Эрика. Он привез несколько смен одежды, книгу «Метод Питера Линча» и спортивный костюм для бега. Два шприца с инъекцией «ЭпиПен» [10]лежали в пластиковом пакете во внутреннем кармане на молнии. Он должен был взять один с собой – я говорила ему сто раз – но знала, что он не возьмет. Аллергия на орехи могла привести к летальному исходу, но из тщеславия он не носил с собой шприцы.

– Чего ты хочешь, Кинтнер, чтобы я носил их в заднем кармане?

Он убеждал себя, что никогда не станет есть на людях то, что может содержать орехи. Я взяла шприцы и спрятала под матрасом, затем вернулась на кухню. Я проголодалась и поела немного прямо из контейнеров, прежде чем вывалить курицу в миску. Затем я разложила курицу в желтом соусе и методично стала выбирать каждое кешью, выкладывая их в каменную ступу, которую обнаружила в одном из многочисленных шкафчиков на кухне. Когда я убедилась, что вытащила все кешью, я взяла пестик и тщательно размолола половину орехов, затем смешала их с курицей и вернула все обратно в контейнер. Оставшиеся кешью я завернула в бумажное полотенце и спрятала за приправами в холодильнике. Я вымыла ступку с пестиком и миску и положила обратно на место. Контейнеры с едой я положила в морозилку. Эрик обожал курицу-корма, а ресторан, где мы заказывали ее в Нью-Честере, никогда не добавлял в нее орехи. Итак, декорации готовы. Оставалось только ждать.

Я попробовала почитать «Вечер выпускников» Дороти Сейерс, но не смогла сосредоточиться. Я не волновалась, но мне хотелось быстрее покончить с этим. Эрик начал соревнование примерно в час тридцать, так или иначе он должен закончить в шесть тридцать. Примерно в шесть пятнадцать в дверь настойчиво позвонили. Я вскочила. Я подумала, неужели он сдался, но когда подошла к двери и открыла ее, там оказалась Эддисон. Она рыдала и судорожно искала в сумке ключи.

В предпоследнем классе школы Дартфорд-Мидлхем я пригласил на выпускной бал девочку на год младше меня по имени Ребекка Раст. Мы вместе работали в школьной газете. Она была блондинкой и пользовалась тогда успехом. Мне показалось, что она обрадовалась приглашению, хотя я знал, что ее больше интересуют наши спортсмены.

Но за неделю до выпускного я встретил Ребекку на пивной вечеринке на заброшенной военной базе в соседнем городке. Я слышал об этих вечеринках, но никогда там не бывал. Собралось не меньше ста человек, машины стояли на разбитом асфальте старой парковки, ребята толпились на холме с южной стороны заколоченных зданий. Большинство принесли с собой по шесть бутылок пива, выкраденных из родительского дома или купленных старшими братьями и сестрами. Я приехал со своим лучшим другом Биллом, который, как и я, не был ни популярным, ни изгоем. Не успели мы вылезти из машин, как нам захотелось вернуться – нас напугало увиденное, к тому же мы чувствовали себя неловко из-за того, что не принесли выпивку. Но тут я заметил Ребекку – она буквально вывалилась из ближайшего кабриолета вместе со своими подругами – и уговорил себя хотя бы поздороваться с девушкой, которая пойдет со мной на выпускной на следующей неделе.

Как ни странно, она обрадовалась мне, и почти весь вечер мы провели вместе, пили теплое пиво на холме, потом отправились исследовать заброшенную базу. Мы забрались по ржавой пожарной лестнице на низкую плоскую крышу и любовались там звездами, которые от выпитого пива стали расплываться перед глазами, потом поцеловались. Стояла теплая весенняя ночь, на Ребекке был облегающий топ с бретелькой через шею и короткая джинсовая юбка, и она позволила мне трогать ее, где мне хотелось, и вдруг шепнула, что пора притормозить, если у меня нет с собой презерватива. Презерватива не было, но, лежа в постели той ночью, я обещал себе раздобыть его как можно скорее – уж точно до выпускного. Голова кружилась от предвкушения, но еще больше от того, что у меня появилась первая девушка.