Тодд Лерой - Жаклин Врана

– Прекратите! – умолял Яспер.

– Я сам это решаю, – пропел мужчина. – Жалкий слизняк. Тебе не все равно, кому умирать, верно? – напрягся он, прислушиваясь к шуму на улице.

Глаза его округлились. Вскоре звук услышали остальные. В том числе и Магда.

Ноель спрятался за спину женщины и приставил дуло к ее затылку.

– Не делай этого, – просила Жаклин. – Это ничего не решит.

– Это еще как решит. Еще как, – причитал с горящими глазами он, завороженный миганием сигналов на полицейских машинах. Мужчины покинули автомобили, опустились на одно колено и направили оружие на одну мишень. Среди них Жаклин заметила Уве с Локом. Первый бросил на нее обеспокоенный взгляд, второй – взволнованный и даже немного радостный. Девушка пыталась показать, что ситуация под контролем, но Уве ее рассеянный вид не убедил.

– Ведь ты меня понимаешь, – обратился к девушке Ноель.

Жаклин кивнула и пыталась вскрикнуть, но поздно. Раздалась пара выстрелов, после чего еще десяток.

Первым стрелял Ноель. Врач подпрыгнул на стуле, голова его покренилась вперед, и тело упало вместе со стулом, к которому было привязано. В убийцу стреляли уже полицейские. Они опоздали на какую-то секунду. Тело Ноеля изрешетила сетка пуль. Он забился в эпилептическом танце и рухнул на землю позади кричащей женщины.

Жаклин вскинула руки, чтобы остановить пальбу и бросилась к Ноелю.

– Она с ума сошла? – спросил у напарника Лок. – Она ничего не перепутала?

Уве раскинул руки, спрятал пистолет за пояс и вынул перочинный нож.

– Кого-то еще удастся спасти, – опустился рядом с врачом Уве и приложил два пальца к его шее. – Проклятье, пусть поторапливаются!

– Ноель тоже еще дышит, – тихо сообщила Жаклин.

– Кого ты еще собралась спасать? – покачал головой Уве. – Он, по меньшей мере, десяток пуль поймал.

– У тебя проблемы с определением верной стороны? – воскликнул юноша. – Вот герой, вот злодей!

Жаклин заметила, как шевелятся губы Ноеля и пригнулась над его лицом. Однако замолк мужчина, прежде чем она успела что-то разобрать.

– Помочь добраться до участка? – предложил Уве.

Девушка отпустила руку Ноеля и кивнула.

– Я с вами, – вступился Лок, прыгая на заднее сидение Кадиллака. – Не каждый день удается на таком кататься.

– Думаете, они выберутся? – спросил аспирант, выглядывая через плечо Уве.

– Убери голову, за тобой ничего не видно, – приказал тот.

– Где находится душа? – внезапно подала голос Жаклин.

– На эту тему говори с Виктором, – посоветовал мужчина. – Палеонтолог у нас он.

– Не хочу показаться дилетантом в этой области, – прищурился Лок. – Вообще я не особенно религиозен. То есть я верю во что-то внеземное. В то, что подарило вселенной жизнь, но не отношу себя к определенному религиозному течению.

– Ты агностик, – подсказала Жаклин.

– Наверное, – согласился юноша. – Но я слышал, будто при смерти человеческое тело теряет от двух до тридцати граммов массы.

– Такое же явление наблюдается и во время сна, – заметила Жаклин. – И не только у людей. Хотя разница в граммах существует. Индейцы Северной Америки верили в то, что душа во время сна покидает тело и странствует по мирам. Какое-то время после смерти душа хранится в этой кладовой знаний. Поэтому в следующей жизни становятся вероятными такие понятия как дежавю и коллективное бессознательное.

– То есть, по-твоему, это хранилище и есть то самое божественное, что воссоздает жизнь?

– Давайте помолчим двадцать минут и перенесем этот диалог в участок, – попросил Уве, включая радио. – Так-то лучше.

– Держи, – вынул из кармана и протянул запечатанный пакетик он. – Совсем забыл. Это миндаль. Говорят, он полезен таким, как ты.

– Не хочу тебя поправлять, – вскрыла пакет Жаклин. – Но ты перепутал. Должно быть, с болезнью Альцгеймера.

– Виктор? – закричал мужчина, когда двери лифта открылись. – Виктор?

– Да? – показал кудрявую голову из двери кабинета он. – Я уже слышал эту палеонтологическая диарею, и она требует немедленной терапии.

В кабинете, помимо него, была Соня, разливающая кофе по стаканам.

– Итак, почему бы не отнести цикличность к одному из основных свойств? – начал Виктор. – Ведь мы знаем, что после очередного конца Света Вселенная снова обретет размеры спичечной головки, – продолжал тот. – Под цикличностью мы полагаем то, что Вселенная в прежнем ее состоянии уже существовала. Почему бы не рассматривать Вселенную как живой организм, подобный человеческому? Она растет и достигает максимальных размеров, после чего увядает и, наконец, гаснет. Ведь смерть это не медленный процесс, а грандиозное колебание в теле. Пожалуй, самое большое за всю жизнь. Хочу напомнить, что без вашего отчета этот вечер для нас не закончится.

– Не будь скучным, Виктор, – протянул аспирант. – И меня заставишь писать?

– И тебя, – убежденно кивнул тот. – Всех вас.

– Возвращаясь к вопросу о душе, – напомнила о себе Жаклин.

– Определенно какая-то материя существует, – продолжал Виктор. – И эта материя, несомненно, покидает тело во время отключения сознания, как вы и говорили. Однако опыты по взвешиванию умирающего существа проводились и на животных. Сначала масса тела действительно уменьшается, но буквально через два часа приобретает прежний вес.

– Сравнивать организмы настолько отдаленных цепей нерационально. Животное представляет совершенно иную группу биологической цепи.

– Да, я полагаю, что человек не отличен от мыши или, положим, от свиньи, – спокойно подтвердил Виктор. – Может быть, поэтому я и стал вегетарианцем. Между прочим, я заметил, что ты тоже мясо не ешь.

– А ты замечал, чтобы она хоть что-то употребляла? – усмехнулся Уве.

– Значит, зря я включил тебя в список своих единомышленников. Я даже порывался добавить тебя в друзья, будь у тебя страница на каком-нибудь аккаунте.

– Теперь я уже и не знаю, кого ставить на пьедестал странности в своем личном списке знакомых, – задумался Уве. – Мне начинает казаться, что нормальных людей в моем коллективе нет. Прости Соня, – добавил он на ее кашель.

– А со мной что не так? – возмутился Лок.

– С тобой не так все. А я пошел писать отчет. Надеюсь, закончим одновременно, чтобы я смог…

Зазвонил телефон отдела. Виктор прокашлялся, махнул секретарю и поднял трубку сам.

– Ага. Да я понял, – тускло отреагировал он. – И больше ничего сделать нельзя? Очень жаль. Что ж, – заключил он, складывая руки на столе. – По крайне мере твой отчет получится исчерпывающим. Яспер умер. Мне стоит сочувствовать или ты была не особо с ними близка?

Жаклин задумалась, поджав губы, и мотнула головой.

– А что с Ноелем?

– В нем десять пуль, – напомнил мужчина. – Сколько можно сочувствовать убийце?