Игорь Резун - Мечи свою молнию даже в смерть

– Наверно, новый, – лениво отвечает Анисимов, которому очень не хочется отрываться от разгадывания кроссворда. – Медицинский термин, обозначающий соитие. Шесть букв. Фаллос?

– Давай-ка его просветим… Не просвечивали еще!

– Да уже светили! Нет там ничего!

– А мы еще раз. Ты на дежурстве или как?

Шкарбан упрямо тянет с заднего сиденья аппарат, похожий на патефон, – коробку с раструбом.

– Да ладно тебе… Шесть букв. Оргазм?

– Коитус. Открой окно, отодвинься.

Тем временем американская машина приходит в движение. Задним ходом подкатывает к дверям – метрах в тридцати от общего подъезда, в простенке. Раскрывает двери, загораживая ими вход. Три человека в одинаковых темных костюмах выходят из стоящего рядом джипа, замирают у черной машины, с подозрением осматриваясь.

– Черт! – с досадой шепчет женщина, наставляя раструб на машину. – Дернулась. Теперь все смазывается!

Она вертит регуляторы настройки, вглядываясь в изображение экрана ноутбука, лежащего на широкой полке за ветровым стеклом. Анисимов, вжатый в самый угол массивным прибором, по-прежнему пытается разгадывать кроссворд.

– Нераспустившиеся почки растения Capparis spinosa, замаринованные в уксусе. Тоже шесть букв.

Кто-то выходит из этих, скрытых машиной, дверей. Охранники, выполнив свою миссию, возвращаются в джип. Со стороны улицы подъезжает белый внедорожник «Mercedes ML500», после к нему пристраивается «шевроле», затем – джип с охраной.

– Ну? – тормошит женщину Анисимов. – Шесть букв. Ну!

Шкарбан тихо ахает и рвет с кронштейна рацию.

– Каперсы! – бросает она и почти без перерыва выкрикивает в рацию: – Геракл – Фобосу!

– Фобос слушает!

– Тревога по объекту «Цветок-515»! Обнаружено вложение…

Спустя три минуты кортеж из двух черных и одного белого автомобиля не спеша покидает уютный двор дома номер сорок пять, выехав под арку. А следом, как обезумевшая мышь из заливаемой водой норки, вылетает фургончик «Радиометрического контроля». Темные стекла скрывают лица его пассажиров. Но если бы тонировки не было, то можно было бы увидеть, как эти лица бледны…

Зал оперативных совещаний отремонтировали. Теперь экран с перемещающимися точками вознесся к самому потолку, а посредине поставили не подковообразный пульт, а огромный стол, верхняя часть которого служила одновременно и жидкокристаллическим дисплеем, и сенсорной клавиатурой. Горский стоял перед столом в хлопчатобумажной безрукавке с эмблемой общества «Динамо» – его привезли прямо со стадиона, где он тренировал футбольную команду районного спортклуба. Несколькими ударами пальцев по невидимым кнопкам, расположенным в безупречной глади стола, он оживил на его голубом водоеме развертку двух автомобилей. Усы подполковника топорщились, как иглы обезумевшего от страха ежа.

– Взрывное устройство номер один массой приблизительно в двести граммов пластита укреплено вот здесь, – он тронул дисплей электронным карандашом, и участок в схеме автомобиля засверкал алым. – Они пересылают нам в онлайне данные сканирования, так что мы еще раз проверили… Да, товарищ полковник, это запасное колесо сзади. Таймер взрывателя номер один соединен постоянным ультразвуковым каналом с контроллером на взрывателе два, размещенном вот тут, в воздушном фильтре следующей за ним машины марки «Mercedes Gelandewagen». Устройство номер один является встроенным. Скорее всего, оно укреплено вместе с фрагментом емкости запасного колеса – стальные сплавы кожуха колеса и самого кузова не идентичны по серии и не соответствуют маркировке изготовителя. Ультразвуковой датчик имеет простейшую конфигурацию, установлен на превышение разрыва. Допустимое ожидание ответа составляет три секунды. Другими словами, если автомобиль охраны и микроавтобус с объектами отделятся друг от друга более чем на семь метров в течение более чем трех секунд, произойдет взрыв. Также устройство номер один имеет дополнительный контур соединения с датчиком скорости. Если скорость упадет ниже… ниже пятидесяти пяти километров в час, цепь замкнется, и также произойдет взрыв.

– Дистанционное управление? – рявкнул полковник, сплевывая сигарные ошметки прямо на пол.

Горский покачал головой.

– Нет. Скан не показывает. Устройства представляют собой замкнутую систему, активировано только один раз… и все. Активировали устройство десять минут назад.

– Когда он купил эту колымагу? Почему проморгали? – раздраженно спросил Заратустров куда-то за спину, не глядя.

Испуганный, хотя и старающийся этого не показать, голос ответил:

– Четыре дня назад, по доверенности. Мы начали плановую проверку…

– Идиоты! Надо было шины проколоть, а потом уже проверять, – проворчал полковник.

Но он понимал, что руганью делу не поможешь. Поэтому помассировал лицо руками и резко отдернул их.

– Где они сейчас?

– Следуют по улице Станционной, по направлению к аэропорту Толмачево.

– А в машине Рождественского взрывного устройства нет?

– Нет. С ним в машине только водитель.

– Так, проверить все его связи. Немедленно!

– Но мы…

– Еще раз! Доложить!!!

– Есть, товарищ полковник.

Контурные линии двух машин, несущих сейчас в себе, вместе со смертью, двух маленьких детей и двух женщин, мигали красными пятнами на овальном столе. Через зал пробежал дежурный офицер в черном, протянул какой-то листок Горскому. Заратустров покосился на него, потом сунул в рот сигару и проворчал:

– Даже фокус с вертолетом не используешь, чтобы поднять машину, как в Алжире. Да, Игорь Борисович? А что, если движущийся настил им по-быстрому сварганить, а? Мы же так как-то делали…

Горский покачал головой. Казалось, что усы его остекленели и превратились в льдистые сосульки.

– Нет, товарищ полковник. Сканирование обнаружило третий дополнительный контур… на центральном замке, которым заперты двери в микроавтобусе. Если разблокировать или открыть заднюю дверцу – все. Взрыв.

– Проклятье!

В зале было тихо. В отдалении, за стеклянными перегородкам, работали сотрудники, светились мониторы, принтеры выплевывали редкие бумажки. В середине зала четверо людей стояли над переливающимся столом-экраном.

– Телефоны этого Рождественского установлены?

– Да. Вот они.

Заратустров взял листочек. Потом, не глядя, выхватил из чьей-то руки поданный мобильный телефон. Набрал номер. И, дождавшись ответа, заговорил – твердо и властно:

– Алло! Алексей Владиленович? С вами говорит полковник ФСБ России Александр Заратустров…

Улица Станционная в утренние часы выходных дней пуста, пряма, как стрела, только мелькают над ней мостики путепроводов. Иссохшие ребра рельс без конца пересекают ее, уползая к дымящим заводским корпусам. Автомобиль шел ровно, урча мотором, только потряхивало на переездах; водитель разговаривал о чем-то с шефом, и по его лицу было видно, что он совершенно ничего не понимает. Наконец он передал коробочку Мирикле, протянув руку назад: