Александр Колин - Комедия убийств. Книга 1

«А если он проиграет?»

«Огромные волки выйдут из мира мрака и сожрут солнце и луну, а гигантский змей вберет в себя весь воздух и задушит все живое на земле».

«А если победит?»

Уголки губ шаманки шевельнулись, едва заметные искорки промелькнули в бесцветных и, казалось, безжизненных глазах изваяния.

«Все останется так, как есть, — прозвучал ответ. — Хотя, конечно, не так… «Так, как есть» — не существует в настоящем дольше того времени, которое необходимо, чтобы сказать и подумать о том, что вот так оно есть, ведь верно? Оно всегда как бы в прошлом».

Эту несколько, надо признать, своеобразную точку зрения «услышала» и Ирина, но ни она, ни Климов не поняли, что хотела сказать Ринэна. Вопрос: для чего же тогда сражаться, если все останется, как есть? Разве не надо, чтобы стало лучше? — выглядел в их глазах вполне естественным, однако старуха считала по-другому. Чтобы не расстраивать прагматичных танштанов, которые, вернув себе прежние имена, вновь принялись делить мир на черное и белое и измерять его прямыми, как оружие их предков, метрами, Ринэна немного подсластила для них пресное кушанье:

«Одному человеку станет лучше… Может быть, он сделается чуточку счастливее».

«Как? — чуть было хором не закричали Александр и Ирина. — Всего одному?! А в случае поражения погибнет целый мир?! Это несправедливо!»

«Стоило дожидаться сто лет? Стоило им встречаться, чтобы, едва вернувшись в разум сделаться такими скучными? — удивилась Ринэна. — Они были прекрасными в страсти. Я думала, что не только их тела что-то познали здесь, считала, что и души, и мозги их вдохнули запах свободы. Разве они не знают, что, когда

умирает один человек, с ним умирает весь мир и если всего один человек несчастен — несчастен весь мир? Может быть, все дело в том, что они провели у меня слишком мало времени? Жаль, и им, и мне все равно уже пора».

Этих мыслей хозяйки гости не слышали, она скрыла от них печаль. К нему им знать? Ринэна сказала, вернее, как обычно, вызвала в сознании собеседников определенный образ:

«Есть люди, которым не хочется, чтобы ты победил. У них свои цели, и они будут играть с тобой по правилам, к которым привыкли. Остерегайся их…»

«Очень своевременное предупреждение, особенно если учесть, что я лично не представлен этим загадочным злодеям, хотя и догадываюсь, какие у них могут быть правила, — мысленно поблагодарил спасительницу Александр. — А побеждать все силы ада я должен с помощью этой древней хлопушки?

Подумав так, Саша посмотрел на хозяйку яранги, и его бравады как не бывало. Лицо шаманки казалось непроницаемым, торжественность, появившаяся в облике Ринэны, заставила Климова опустить глаза. Он увидел, как она подняла с полу кусок оленьей шкуры, в которой было завернуто нечто тяжелое. Приняв сверток из рук шаманки, Климов развернул его и невольно залюбовался лежавшей там, вероятно очень старой, двусторонней секирой. Отблески пламени танцевали на тусклой стальной, тут и там покрытой темными пятнами поверхности, на которой Александр заметил узорную надпись на неизвестном языке: «Еу ser till gildis giof» [47] Дар требует ответного подарка, достойного себя (др. — корв.). , ниже под которой шла готическая вязь, как понял Климов по внешнему сходству некоторых слов — английский перевод, смысл которого выражался русской поговоркой: долг платежом красен.

Не вполне понимая, что в данном случае имел в виду мастер или тот, кто заказал ему оружие, Александр почувствовал неодолимое желание взяться за ручку секиры, ощутить тяжесть оружия, весившего, наверное, не меньше семи-восьми килограммов. То, что секира предназначалась не для рубки дров, сомнения не вызывало. Была на лезвии и еще одна надпись, напоминавшая рыцарский девиз: POTIUS MORI QUАМ FOEDAR! [48] Лучше смерть, чем бесчестье (лат.). .

«Жизнь очень скучное кино, — вспомнил вдруг Александр свои слова, сказанные другу Лешке Ушакову за несколько дней до его смерти. — Но я все-таки хочу досмотреть комедию до конца, так как надеюсь, что под занавес режиссер со сценаристом придумают для меня нечто веселенькое…»

Климов нехотя положил секиру на место (подальше от греха) и накрыл шкурой.

«Это твое, — услышал он. — Белый оборотень принес его с собой, сражался здесь с черным духом, победил зло, но и сам ушел сквозь облака. Было все в год, когда пришла весть о том, что не стало Солнечного Владыки [49] Российский император. .

Из объяснений стало понятно, что хозяин вещей, наследником которых сделался Климов, прожил здесь примерно лет около десяти и скончался от ран, полученных в схватке с белым медведем-людоедом, повадившимся нападать на местных жителей, которые считали зверя демоном и даже не пытались оказывать ему вооруженного сопротивления, а только просили заступничества у добрых духов и стремились умаслить хищника жертвами — мясом животных.

Медведь, конечно, обнаглел от такого отношения и предпочитал лакомиться оленеводами и членами их семей. Пришлый же штатник видел в медведе того, кем он в действительности и являлся — гнусную, распустившуюся от вседозволенности тварь, и когда хищник убил жену и дочь американца, последний бросил ему вызов. Однако действовал странно: вместо того чтобы воспользоваться револьвером, вышел на поединок с этой вот самой секирой и длинным обоюдоострым кинжалом. Схватка кончилась для тангитана печально: медведя он убил, но сам оказался настолько искалеченным, что скоро умер.

Случилось это как раз сто лет назад, когда до далекого кочевья долетела весть о воцарении нового императора, а дочери шамана, Ринэне, исполнилось двенадцать лет. Похоронили американца, как он завещал перед смертью: труп, сжимавший в окоченевших пальцах правой руки кинжал (им и был нанесен смертельный удар зверю), обрядили в лучшие одежды и положили в каяк, который отвезли к морю, зажгли и оттолкнули от берега. Так «ушел сквозь облака» странный американец.

— Почему ты решила, что брат именно я?

«Ты поднялся на вершину, — сказала она и, почувствовав, что гость не вполне понял ее, разъяснила: — У человека в жизни должна быть такая вершина — поднялся на нее и все увидел, потом уже ничего не страшно. Так бывает только один раз. Ты уже сделал это».

— А я? — не выдержала Ирина.

Шаманка повернула голову и долго, внимательно посмотрела на гостью, потом ответила:

«Ты стоишь у черты. Твоя жизнь пуста, есть некто, желающий, чтобы она стала краше. Он, сам не зная того, попросил за тебя. — Ирина не могла бы сказать, что поняла в точности, что имела в виду Ринэна, но разъяснений не последовало. Вместо этого шаманка сказала: — Остерегайся сына».

— Славика? — искренне удивилась Ирина, которая уже привыкла к множеству неожиданных вещей. Ей все же казалось странным, что маленький мальчик может как-то повредить ей.