Максим Шаттам - Душа зла

Мужчина в толстовке и футболке с изображением «Пэтриотс» приблизился к нему, вытирая руки тряпкой. Казалось, октябрьский холод совершенно не беспокоит его внушительную фигуру.

— Пр'вет. Что я могу сделать для вас, м'стер? — произнес он с заметным акцентом.

Бролен скривился. Парень был родом из Техаса, Арканзаса или какого-то соседнего с ними штата, где люди произносят слова так, что те чудом проскальзывают у них между неподвижных губ.

Джошуа Бролен показал свой значок:

— Полиция Портленда. Мне нужна ваша помощь.

Он знал: встретившись с людьми такого типа, лучше всего представляться сразу и не медля говорить, что именно тебе нужно; Бролен готов был поспорить на месячную зарплату, что этот парень не любил копов, особенно городских.

Высокий крепыш в спецовке скорчил гримасу и щелкнул языком, поглядев вокруг. Бролену показалось, что за его спиной кто-то мелькнул и тут же исчез. Впрочем, он решил не обращать на это внимания.

— Мои парни чистые, вам не в чем их упрекнуть.

— Я здесь не для этого. Просто хочу, чтобы вы помогли мне, вспомнив кое-что об одном из ваших прежних работников, Лиланде Бомонте.

Мужчина в толстовке продолжал разглядывать Бролена, словно оценивая, что тот из себя представляет. Интуиция вдруг подсказала Бролену: на этой автостоянке происходят порой не очень хорошие вещи, может быть, речь идет о нелегальном бизнесе. Парень, стоявший напротив, пытался взглядом влезть ему в душу, хотел удостовериться, что коп прибыл сюда ради Лиланда Бомонта, а не чего-то еще. Бролен не сомневался: парень подозревает его. И пообещал себе отправить запрос местному шерифу, как только найдет пару свободных минут.

— А что именно вы хотите узнать о Лиланде? Он умер.

Бролен кивнул, соглашаясь, и дружески улыбнулся, надеясь разрядить атмосферу.

— Знаю, я всего лишь хочу уточнить, насколько хорошо вы были с ним знакомы.

Парень покачал головой, придав своему лицу нарочито грустное выражение.

— Но, может быть, кто-то из ваших ребят его знал? Я хотел бы задать несколько вопросов, — объяснил инспектор.

На сей раз тип медленно кивнул:

— Поищите Паркер-Джеффа, парня в красной бейсболке. Они неплохо ладили с Лиландом.

И он указал своей мускулистой рукой в направлении ряда исковерканных автомобильных кузовов. Бролен поблагодарил его и пошел в указанном направлении; как раз в этот момент сверху упало несколько капель дождя.

Высокий крепыш крикнул ему вслед:

— Почему копы интересуются мертвым?

— Обычная практика, — единственное, что пришло в голову Бролену.

Он двинулся вдоль груды машин, пикапов, грузовиков и тракторов, миновал подъемный кран, который в этот момент как раз загружал остатки машины в необъятных размеров пресс, и добрался до длинного механизма, обрабатывавшего небольшие куски металла, предназначенные на переплавку. Там трудился человек в джинсах, спортивном свитере и красной бейсболке. Это был высокий блондин с очень длинными волосами, торчащими из-под бейсболки, словно сотни острых пик. Края длинных усов свешивались до подбородка. Внешне мужчина напоминал постмодернистское изображение какого-нибудь Тора. Дождь усилился, по красной бейсболке забарабанили капли.

— Паркер-Джефф? — уточнил Бролен.

Мужчина развернулся в сторону инспектора.

— Ну да, чем могу помочь?

Бролен показал значок:

— Инспектор Бролен. Я хотел бы задать вам несколько вопросов, касающихся Лиланда Бомонта; кажется, вы его знали? Помните его?

Паркер-Джефф сплюнул на землю:

— А то! Такого придурка не скоро забудешь!

— А что в нем было такого особенного?

— Все. Он был странный тип. Вы откуда приехали?

— Из Портленда, — ответил Бролен.

Он хотел было добавить, что находится здесь в связи с очередным, пустяковым делом, хотел расположить к себе Паркер-Джеффа, однако последний, кажется, был доволен уже тем, что нашелся кто-то, кто готов поговорить с ним, и не заставил долго себя упрашивать.

— Между нами, совсем не удивительно, что Лиланд плохо кончил, — произнес он. — Настоящий псих.

— Что вы имеете в виду?

Паркер-Джефф снял бейсболку и вытер ладонью лоб. А затем откинул намокшие волосы назад:

— Он был стремный. Настроение у него постоянно менялось. Иногда он становился настолько другим, что действительно можно было подумать: у него раздвоение личности. Вы понимаете, что я хочу сказать?

— Раздвоение личности?

— Ну да. И его не стоило доставать, иначе он мог наброситься.

— У него были друзья, люди, с которыми он вместе проводил время? — поинтересовался Бролен.

— Нет. Лиланд жил один, думаю, его отец еще жив, он время от времени ездил его навестить, но друзей у него не было. — Паркер-Джефф ухмыльнулся. — Для этого он был слишком депрессивным.

Бролен вздохнул.

У Лиланда точно был кто-то типа доверенного лица, человек, с которым он проводил время — такою единственное объяснение нынешних событий. И необходимо было понять, что их связывало.

— А вы уверены, что он ни с кем не общался?

Паркер-Джефф прочистил горло и снова сплюнул.

— Я же вам сказал. Больше всего времени проводил в его компании я, мы вместе тут вкалывали, если вас это интересует. И могу вас уверить: Лиланд Бомонт был чокнутый и все время нагонял на меня страх своими мрачными идеями и бреднями по поводу колдовства!

Бролен нахмурился.

— Колдовства?

Паркер-Джефф вздохнул и, словно ему трудно было об этом говорить, перешел на шепот:

— Да уж… Колдовство было его фирменным трюком. Из-за того, что мы работали бок о бок, он проникся ко мне доверием и начал рассказывать мне странные вещи. Говорил о черной магии и всевозможных глупостях. Но, могу заверить, в его устах это звучало устрашающе. Лиланд был повернутым в худшем смысле этого слова, он мог не произнести за весь день ни единого слова, а на следующее утро становился прямо-таки болтуном. Однако, если ему в голову приходило рассказать о какой-то своей странной колдовской книге и о власти, которую она дает, можете не сомневаться, это переставало быть забавным. Он рассказывал об этом так увлеченно, что я частенько прямо-таки ждал, что чувак начнет изрыгать пламя.

Бролен покачал головой, он знал, что многие серийные убийцы страдают раздвоением личности — особенно это заметно у них перед совершением преступления и сразу после.

— Он был почти фанатиком, — продолжал Паркер-Джефф. — Незадолго до того, как мы узнали, что это он убивал этих девушек, ну, то есть прямо перед тем, как грохнули его самого, он рассказал мне такую штуку, что у меня мурашки побежали по коже, можете поверить! Я потом все увидел по телику и опять дрожал от страха так, что не спал всю ночь!

Бролен нетерпеливо кивнул, он ненавидел, когда его заставляли ждать.