Эйс Аткинс - По закону плохих парней

Квин просмотрел несколько фото своих матери и отца. Несколько снимков его самого вместе с дядей на рыбалке или на охоте. Квин с его первым убитым оленем, тем самым, который обеспечил ему второе место в штате среди молодых охотников. Голова животного все еще висела над камином в гостиной. Он положил все фото снова в коробку. Лили, потеряв веру в какую-либо значимость этого хлама, откинулась назад, сидя на старой кровати в комнате, заставленной двумя швейными машинками и отработавшими свое гимнастическими снарядами. Она просматривала большую пачку фотографий. Квин заметил, что шелковый топ слегка задрался на ее животе. Движения Лили подчеркивали его упругость.

Квин отвернулся и взял четвертую коробку.

– Как вы там?! – крикнула мать.

– В порядке, – ответил Квин, открывая коробку и обнаруживая новые ряды плотно уложенных папок. Ожидая найти в них новый материал для налоговика, он раскрыл первую папку и увидел четко напечатанные листы сводок о преступлениях. Заглавие каждой папки указывало на конкретное дело.

– Лили?

Лили встала с кровати, оставив на ней разбросанные старые фото, и подошла к нему. В комнате из-за тесноты трудно было дышать. Лили была почти одного роста с Квином. Он ощутил, как она прислонилась к его плечу. Затем, тяжело дыша, опустилась на одно колено, чтобы порыться в папках. Разделила папки на две стопки и предложила начать чтение. Сидя по-индийски, она листала первую папку. Через несколько секунд бросила ее на пол и принялась за другую.

Пока они читали, Джин молча принесла им по чашке кофе и вышла, закрыв дверь с негромким щелчком.

– Что ты ищешь? – спросил Квин.

– Представляю, что ты чувствуешь, когда видишь это, – заметила Лили.

– Вот папка о гибели в ДТП, – продолжил Квин. – Какой-то пьяница задавил парня на окружной дороге № 389.

– Дальше.

– Зачем он хранил это здесь?

– Оснований уносить папку из офиса не было, если он не хотел поработать над этим делом лично.

– Он сам занимался расследованиями?

– Когда у тебя восемь сотрудников на целый округ – займешься.

– А отделение полиции?

– Иерихон не может позволить себе содержать его на платной основе. Не говоря уже о поселках.

– Вот пять папок о каком-то пожаре в Картаже. Они заслуживают внимания? Думаю, это скорее дело начальника пожарной команды.

– Когда произошел пожар?

Квин скользнул взглядом по первому листу.

– В июне прошлого года.

– Я знаю об этом пожаре, – сказала Лили, беря папку. – В нем погибли два взрослых человека и двое детей.

Она встала и подошла к краю кровати, держа папку раскрытой. Квин сел рядом с ней, читая через ее плечо. Лили положила папку и откинула назад вьющиеся волосы, связала их лентой, которую достала из своей сумки. Затем продолжила чтение.

Квин встал.

Он снова взял фото, которое отложил. Он и его дядя с призовым оленем. Это было через год после того, как он заблудился, в то время когда отец уехал в Калифорнию. Дядя Хэмп брал его в сезон охоты на оленей каждый уикенд. Раз или два он даже позволил ему опоздать к началу школьных занятий. Они углублялись на территорию в сотню акров и сидели молча среди деревьев. Дядя Хэмп таился так, что олень его не чуял. Он знал, что спугнуть оленя может даже грязь на подошвах его ботинок.

Квин сделал тогда великолепный выстрел, попав прямо в сердце оленя. Мгновенная смерть – животное бежит еще сотню ярдов, не ощущая боли и даже не зная, что уже убито, – лучшая из смертей. Об этом он узнал от дяди.

Они притащили оленя домой и освежевали.

– Вот оно, – сказала Лили.

– Что?

– Два человека, которые спаслись от пожара. Мужчина и женщина.

Квин промолчал.

– Парня доставили воздухом в ожоговую клинику Джексона, – продолжила Лили, все еще глядя на страницы, которые лежали на старой кровати Квина. Под ней скрипели пружины и перекладины. – Помню, как мы встречали вертолет и машину скорой помощи. Не знаю, что с ним случилось.

– А женщина?

Лили посмотрела на него и произнесла:

– Женщиной была Джил Буллард, дочь проповедника.

Квин с Лили нашли короткий путь через просеку в сосновой чаще. Они пошли по грязной дороге пешком, опасаясь, что полицейский внедорожник безнадежно застрянет. Дорога вывела их на выжженный участок как раз в то время, когда пошел дождь со снегом. Под слякотью проступали следы гравия и бетонных плит, обгоревших останков трейлера, которые возвышались тремя кучами хлама и искореженного металла. Место было тщательно зачищено, но не было связано с основными дорогами округа Тиббеха, проходящими вдали, ни электрическими, ни телефонными проводами. Квин присел на корточки и, разворошив хлам, обнаружил слегка почерневший изгиб поливинилхлоридной трубы и ржавую отвертку с расплавленной рукояткой. Лили совершала осмотр места. Мысами ботинок она разгребала кучи мусора, затем прошла к самому краю участка, глядя на юг, где пологий спуск вел к шоссе в Иерихон.

Лили держала руки в карманах. Резкий холодный ветер отбрасывал ее волосы за воротник куртки.

Квин бросил найденные вещи на землю и присоединился к Лили у края участка.

– Немногое сохранилось, – подвел он итог.

– Утром я проверю документы на право собственности.

– Неужели ты думаешь, что они владели землей?

– Они могли поселиться самовольно, – пояснила Лили. – Трейлеры часто ставят там, где не досаждают люди.

– Чак Таттл еще заведует пожарной командой? Он проходил по этому делу.

– Да, он все еще на этом посту.

– Тебе он не нравится?

– Очень нравится. Он так любезен, когда надо делать дело.

– Возможно, Таттл говорил с дочкой Булларда. Или слышал о ней что-нибудь.

Лили тряхнула головой, откидывая с глаз волосы, которые немедленно возвратились на место. Внизу, в долине, все выглядело серым и безжизненным, погруженным в грязь. Сквозь сосны с шумом приближающегося поезда прорывался холодный ветер.

– Тебе идет куртка Хэмпа, – сказала она с рассеянной улыбкой, глядя в долину. – Он бы гордился, что ты ее носишь.

Лили и Квин застали Таттла за работой на ранчо. Он загружал дрова в свой старый пикап. Таттл бросил в кузов грузовика еще пару поленьев и направился к джипу Лили. Подросток у машины продолжал работу. Квин решил, что это его сын. По внешнему виду Таттлу можно было дать от сорока до пятидесяти лет. Худой как щепка, он обладал огромным животом, который выпячивался из застегнутой фланелевой рубашки. Глава пожарных медленно приближался к джипу, помахивая Лили и вытирая руки полотенцем. Он приветствовал Квина легким рукопожатием, не жалея слов для заверения, что очень сожалел, когда услышал о гибели его дяди. Квин поблагодарил в ответ. Лили же сказала: