Грегг Гурвиц - Сирота Х. Человек из Ниоткуда

– Простите, что не поверил вам. – Эван собрался с духом. – Они забрали Изу?

Воздух поступал в легкие Мемо через интубационную трубку, вентилятор издавал мерное жужжание. Мужчина выпустил руку Эвана и шевельнул пальцами, будто что-то писал. Эван подал ему ручку и блокнот.

Дрожащей рукой Мемо вывел: «Sí» [19]. Потом написал: «Што с вашим лицом?»

– Видели бы вы другого парня, – улыбнулся Эван. – Итак, вы можете мне сказать, где найти этих мерзавцев?

Рука мексиканца опять задвигалась. У Мемо ушло минут пять на то, чтобы описать местоположение нужного магазина – не адрес, а приблизительное объяснение, как туда добраться, и все это на смеси испанского и английского с ошибками. Но этого было достаточно.

Эван вырвал лист из блокнота.

– Теперь все будет в порядке.

Мемо потянулся за ручкой и нацарапал еще пару слов: «Типерь они нас дипортируют. У меня нет визы. Я нилигал».

Эван оставил блокнот на его кровати рядом с рукой.

– Нет, не депортируют. Ваше имя теперь в базах данных иммиграционной службы, завтра утром на ваш домашний адрес придут документы по грин-карте. Это вам подарок на праздники. – В последний раз заглянув в папку с историей болезни, он положил ее на место. – Они вас здорово отделали.

«Видили бы вы другого парня», – нацарапал Мемо.

Эван улыбнулся. Глаза мексиканца озорно блеснули, но тут же вновь омрачились тревогой.

– Отдыхайте. – Эван похлопал его по руке. – Я со всем разберусь.

С асбестовой крыши заброшенного магазинчика Эван пробрался в окно под потолком, повис, схватившись за подоконник, и оказался внутри. Теперь его ноги находились в десяти футах над бетонным полом. Оттолкнувшись от стены, он приземлился, согнув колени, и сразу же перекатился вбок, чтобы равномерно распределить силу удара.

В углу лежал потрепанный двойной матрас, но девочка спала на полу. Склад при магазине был небольшим – идеальное местечко, где можно кого-то держать взаперти.

От голых стен эхом отражались голоса каких-то мужчин, переругивавшихся в комнатке дальше по коридору, – судя по всему, раньше там располагался офис менеджера. Эван уже успел заглянуть в окно под крышей: трое мужиков сгрудились вокруг цифровых весов и из-за чего-то пререкались. Эван заметил на них тюремные татуировки, в том числе слезу под глазом. В комнатке работала камера наблюдения – видимо, передача велась куда-то за пределы этого места. Остальными помещениями магазина явно никто не пользовался: кое-где провалился пол, повсюду валялась щебенка и ржавые железки.

Встав на ноги, Эван тихо подошел к Изе, стараясь не напугать девочку. Только теперь он понял, почему она спит на полу: Иза уступила место на матрасе розовому плюшевому мишке с вислым ухом. Голова медвежонка лежала на подушке, единственное в комнате одеяльце было заботливо подоткнуто.

Эван осторожно опустил ладонь девочке на плечо. Она подняла голову. Ей было лет четырнадцать-пятнадцать, но точно определить ее возраст было сложно, учитывая ее болезнь. Косо посаженные глаза, казалось, улыбались.

– Меня прислал твой отец, – прошептал Эван.

Девочка кивнула, чуть высунув язык.

Он указал на розового медвежонка.

– Как его зовут?

– Малыш.

– Ты так заботишься о нем.

– Sí. Он трусишка. – Девочка говорила немного невнятно.

– Ему повезло, что ты рядом с ним.

Девочка гордо улыбнулась и подняла изуродованный большой палец.

– Мне сейчас нужно будет отойти, – сказал Эван. – А ты оставайся тут с Малышом. Успокой его, чтобы он не боялся, ладно?

– Ага.

Эван сунул руку в карман брюк.

– Сейчас я надену маску. Скажи Малышу, чтобы он не боялся. Я не хочу его испугать. – Он достал черную полартековскую балаклаву с прорезями для глаз.

– Маска! – Иза просияла. – Как у супергероя.

– Как у супергероя. – Эван надел монокулярный прибор ночного видения. Ремешок плотно прилегал к голове, линза высокого разрешения находилась прямо напротив глаза. Руки у него остались свободными. – Ты не против посидеть тут одна?

– Я не одна. – Девочка указала на мишку.

– Ну конечно.

Раскладной боевой нож приятно оттягивал пояс. Выстрелы напугали бы Изу. Сегодня Эвану предстояло поработать в тишине.

Осторожно опустив руки на плечи девочки, он взглянул на нее одним глазом.

– Сейчас погаснет свет. Но потом вскоре сюда приедет полиция. Я позабочусь об этом. Хорошо?

– Ага.

Достав из заднего кармана отмычку, он задумчиво постучал ею по ладони.

– Ты очень смелая девочка. – Эван повернулся к замку.

– La puerta , – сказала Иза. – Дверь. Она заперта.

– Все в порядке. – Он провернул отмычку в замке, сдвигая защелку. – Я умею проходить сквозь двери.

Иза моргнула, а когда открыла глаза, Эван уже исчез.

Вернувшись домой той ночью, он залез под горячий душ. Упираясь ладонями в стену душевой кабинки, Эван наслаждался прикосновением тугих струй. Вода смывала запекшиеся багровые пятна с его лица, ладоней, плеч и струилась вниз красным потоком. Было много крови.

Но это была не его кровь.

Звонок телефона пробудил Эвана от глубокого спокойного сна. Скатившись к краю кровати, он протянул руку за трубкой, чувствуя, как ноет свежий шрам.

Эван не успел произнести ни слова.

– Помоги мне, Эван, пожалуйста ! – затараторила Даника. – Я знаю, что предала тебя, но у меня не было выбора. Не было выбора.

Она тяжело дышала, как будто говорила на бегу.

– Выбор есть всегда, – ответил Эван.

– Мне больше не к кому обратиться. – Ее шаги эхом отражались от стен. Она бежала по лестнице? – Я им больше не нужна. Теперь от меня можно избавиться.

– Кто тебя преследует?

– Мне кажется, это начальник Слетчера. Мужик, который стоит за всем этим.

Бетонный пол холодил ноги. Эван только сейчас понял, что встал с кровати.

– Я у твоей квартиры.

Он медленно повернул голову к входу.

– У моей квартиры?

Захлопнулась какая-то дверь, а затем Кэтрин прошептала:

– Я в мансарде.

Эван с облегчением вздохнул.

– Я искала тебя.

Он направился в ванную, залез в душевую кабинку, прошел через потайной ход.

– Они знают об этом убежище.

– Мне больше некуда податься. – Теперь Даника плакала. – Они заплатили мой долг. Купили меня. Если бы я тебя не сдала, они бы…

– Я все это знаю. – Пальцы Эвана порхали над клавиатурой. Включились камеры наблюдения в мансарде.

Он увидел женщину, которую до сих пор мысленно называл Кэтрин. Она стояла спиной к входной двери, прижимая руку к груди, как будто пытаясь сдержать бешено бьющееся сердце, а другой рукой держала возле уха дешевый одноразовый телефон. Ее грудь подрагивала от учащенного дыхания, краска заливала белоснежную кожу.