Бернар Миньер - Круг

Существует и третий вариант. Парень виновен, а телефон исчез по причинам, не имеющим никакого отношения к преступлению. Очень часто в расследованиях присутствует упрямый фактик, этакая заноза в заднице следователей, а потом выясняется, что он никак не связан со всеми остальными фактами и обстоятельствами.

В комнате было невероятно душно. Сервас распахнул центральную створку, подставил лицо ласке напоенного влагой ветерка и сел за компьютер. Древняя машина стонала и скрипела добрых полминуты, после чего экран наконец засветился. Никакого пароля. Сервас нашел иконку почты и кликнул по ней. На сей раз пароль потребовался. Он заглянул в свои записи и попытался угадать пароль, комбинируя дату рождения с инициалами, но это не сработало. Он напечатал слово «куклы». Тоже ничего. Клер преподавала древние языки и культуры, и следующие полчаса Сервас пробовал имена греческих и римских философов и поэтов, названия произведений, имена богов и мифологических героев и даже такие термины, как «оракул» и «ретра», то есть закон, сформулированный в виде краткого изречения, заучиваемый наизусть. И всякий раз получал отказ: «Неверный логин или пароль».

Мартен готов был отступиться, когда его взгляд снова упал на стену с картинками и изречением. Он напечатал «Андре Бретон», и почта наконец открылась.

Пусто. Белый экран. Ничего.

Сервас проверил «отосланные сообщения» и «корзину». Та же история. Он откинулся на спинку кресла.

Кто-то вычистил почту Клер Дьемар.

Сыщик понял, что был прав: дело не такое простое, каким может показаться на первый взгляд. В нем есть мертвая зона. Слишком много фактов, не укладывающихся в рамки. Он достал мобильник и набрал номер криминалистов. Ему ответили со второго гудка.

— Вы нашли компьютер в доме Клер Дьемар?

— Да. Ноутбук.

Для экспертов стало рутиной разбираться с сообщениями и жесткими дисками жертв преступлений.

— Вы успели в нем покопаться?

— Не успели.

— Можешь взглянуть на почту?

— Конечно. Сейчас кое-что закончу и займусь.

Сервас наклонился над стареньким компьютером и по одному отсоединил все провода. Так же он поступил с телефонным аппаратом, погребенным под кучей бумаг, после чего аккуратно убрал раскрытую тетрадь в целлофановый пакет для вещественных доказательств.

Закончив, сыщик подошел к двери, распахнул ее, вернулся к столу, соорудил пирамиду из компьютера и телефона, положил сверху тетрадь, подхватил снизу и пошел к лестнице. Ноша была тяжелая, он дважды останавливался передохнуть, прежде чем добрался до низа. Потом Сервас довольно долго плелся по длинному коридору в холл.

Толкнув двери ягодицами, майор оказался на крыльце, поставил вещи на ступеньку, достал из кармана электронный ключ зажигания, открыл машину, побежал к своему «Джипу Чероки», косясь на капли дождя на пакете с тетрадью, положил все на заднее сиденье, выпрямился и закурил.

Воротник куртки и спина рубашки промокли насквозь, но погруженный в свои мысли Сервас не замечал этого. Он глубоко затянулся сигаретой, ощутив, как сладостная отрава прочищает легкие и мозг. Дождь освежал лицо тонкой водяной пленкой. Музыка… он снова ее слышал. «Kindertotenlieder»… Как это возможно?

Сервас огляделся — как будто ожидал увидеть того человека — и зацепился взглядом за неясный силуэт.

Там и вправду кто-то был.

Человек в дождевой накидке бутылочно-зеленого цвета с накинутым на голову капюшоном. Сыщик разглядел нижнюю часть молодого лица.

Ученик.

Юноша наблюдал за полицейским, стоя на маленьком холмике под деревьями метрах в десяти от него. Руки он держал в карманах и едва заметно улыбался. «Он улыбается мне, как знакомому», — подумал Сервас.

— Эй вы, там! — крикнул он.

Молодой человек отвернулся и спокойно и неспешно направился к аудиториям. Мартену пришлось бежать следом.

— Эй, подождите!

Студент обернулся. Блондин с золотистой бородкой, в толстовке с капюшоном, ростом чуть выше Серваса. Большие светлые глаза. Вопросительный взгляд. Крупный рот. Сервас вдруг подумал: «Интересно, Марго знает Юго?»

— Простите, вы это мне?

— Да. Добрый день. Не знаете, где я могу найти профессора ван Акера? У него есть занятия в субботу утром?

— Аудитория номер четыре, вон в том корпусе… Но лучше дождитесь окончания лекции; он не любит, когда его прерывают.

— Да неужели? — съязвил Сервас.

— Вы — отец Марго. Не так ли? — Собеседник сыщика широко улыбнулся.

Сервас не смог скрыть удивления. В кармане завибрировал сотовый, но майор решил не отвечать.

— С кем имею честь?

Молодой человек вытащил руку из-под накидки и протянул полицейскому:

— Давид. Я на подготовительном курсе. Очень рад познакомиться.

«Он в одном классе с Юго», — сообразил Сервас и пожал протянутую ладонь. Рукопожатие вышло крепким и искренним.

— Итак, вы знаете Марго…

— Кто же не знает Марго? В Марсаке все ее знают.

Эту же фразу произнес и Юго…

— И вам известно, что я — ее отец.

Золотистые глаза Давида встретились с глазами сыщика.

— Я был здесь, когда вы приезжали вместе в первый раз.

— Понятно…

— Она должна быть в аудитории, если вы ее ищете.

— Клер Дьемар преподавала у вас?

Ответ прозвучал с секундной задержкой:

— Да. Почему вы спрашиваете?

Сервас достал полицейский жетон:

— Я расследую ее убийство.

— Вот же черт! Так вы легавый?

В его тоне не было враждебности, скорее изумление. Сервас не смог удержаться от улыбки.

— Можно сказать и так.

— Мы все потрясены. Она была чудесная училка, всем нравилась. Но…

Молодой человек опустил голову и уставился на носки своих кроссовок. Когда он снова взглянул на Серваса, тот увидел в его глазах знакомый блеск. Так часто смотрят родственники обвиняемых — нервно, непонимающе, недоверчиво. Отказываясь принять немыслимое.

— Не верю, что Юго мог такое сотворить. Нет. Это не он.

— Вы хорошо его знаете?

— Он один из моих лучших друзей. — Глаза юноши подернулись влагой. Он был готов разрыдаться.

— Вчера вечером вы были в пабе вместе?

Давид посмотрел в глаза Сервасу:

— Да.

— Помните, в котором часу он ушел?

На сей раз Давид взглянул уклончиво и ответил не сразу.

— Точно не помню, но ему было нехорошо. Он чувствовал себя… странно.

— Юго так сказал? Странно?

— Да. Он был не в своей тарелке.

Сервас насторожился.

— Больше он ничего не говорил?

— Нет. Сказал, что, пожалуй, пойдет, и мы удивились… ведь матч… должен был вот-вот начаться. — Давид сбился, понимая, что сказанное им может утопить друга, однако Серваса занимало другое: Юго соврал, чтобы отправиться к Клер Дьемар, или действительно заболел?