Юхан Теорин - Призрак кургана

– Я читал твою заметку о желудочном гриппе, – сказал Герлоф.

– В «Эландике», да. – Бенгт был явно доволен, что кто-то читает его заметки. – Они хотели бы спустить эту историю под сурдинку, но не на того напали. Больше сотни случаев! Только представь – такая куча людей одновременно блюет и дрищет… Подумай только – канализация забилась!

– А сам-то ты не заболел?

– Нет… к тому же эпидемия какая-то странная. Ограниченный очаг – и больше нигде. Думаю, дело в их водопроводе. Какой-нибудь микроб или паразит, шут их разберет. Я не пью воду из-под крана.

– Ой… – Герлоф горестно покачал головой. – И надо же, в разгар сезона…

– Ла… Клоссам не позавидуешь. А остальные руки потирают – довольно много людей из «Эландика» сбежало в другие места.

Разговор увял. Герлоф огляделся – заботливо постриженная трава, ровные ряды каменных надгробий. За семьдесят лет их заметно прибавилось. И жена Герлофа, и многие, многие родственники – все тут.

Надо, наконец, объяснить Бенгту ради чего он все это затеял.

– Вот здесь где-то это и случилось, – сказал он. – Не могу сказать точно где именно, помню только, что поблизости от кладбищенской стены.

Нюберг пощелкал затвором – Герлоф театрально указывает палкой в неизвестном направлении.

– А что это была за могила?

– Точно сказать не могу… я много могил копал тем летом. Но где-то здесь…

Он, разумеется, врет. Ему не хочется, чтобы фамилия «Клосс» упоминалась в газете. Кенту это вряд ли понравится.

– Но стук этот я даже сейчас слышу, – продолжил Герлоф. – Три раза, потом еще три. И звучно так. Мы, конечно, сразу разгребли, что успели накидать, вытащили гроб и позвонили доктору Блуму. Прикатил на своем велосипеде, посмотрел на покойника. Ничего, говорит, сделать не могу.

– Но он был мертв? Этот… в гробу?

– Мертвее некуда.

Лень был такой же жаркий и солнечный, как тогда, и Герлофа окатило странное чувство – будто и не было этих лет, будто и не прошла вся жизнь, будто все здесь так и стоят в недоумении – священник, врач, братья Клосс и могильщик Бенгтссон чуть позади. И Арон Фред в сторонке.

Нюберг сделал еще один снимок, черкнул что-то в блокноте и бросил на Герлофа довольный взгляд.

– Леденящая душу история, – сказал он. – Загадка года.

– Напишешь?

– Ла… не все, конечно, что ты нарассказывал. Один снимок и короткий текст. В верстке всегда найдется пустое место.

– И когда?

– Не могу сказать. Завтра, если повезет. Коммунальное управление только-только вернулось из отпуска, так что дефицита в новостях нет. И все прочее… сам знаешь.

Герлоф понял, что имеет в виду репортер – две смерти на прошлой неделе. Эйнар Балл и Петер Майер. А вышедшее из отпуска «коммунальное управление» – один человек. Леннарт Ноль.

– И напиши что-нибудь вроде: «Герлофу очень хотелось бы повидаться с кем-то из свидетелей того случая».

– Свидетелей?

– Ну да. Вдруг кто-то знает, почему покойнику вздумалось стучать в крышку гроба.

Бенгт кивнул. Не стал спрашивать, какие могут быть свидетели через семьдесят лет, если сам Герлоф тогда был мальчишкой.

Они расстались у ворот кладбища. На прощание Бенгт поделился пришедшей ему в голову рубрикой:

ГЕРЛОФ ВСЕ ЕЩЕ СЛЫШИТ СТУК В МОГИЛЕ.

Для журналиста сенсация – хлеб насущный. Они даже и думают сенсациями.

Но когда Герлоф двумя днями позже открыл газету, остался доволен. Статейка была на видном месте и наверняка многими прочитана. Свидетели… конечно же никого нет в живых, кроме него.

Кроме него и, возможно, Арона Фреда.

Живот успокоился, и жить стало веселей – на следующее утро Лиза чувствовала себя совсем здоровой и с утра пошла на пляж. Камни на берегу уже успели нагреться, идти было легко и приятно. Она пробежала по мосткам до самого конца и прыгнула в воду – решительно, ни на секунду не задержавшись. Вода теплая, больше двадцати, песок на дне мягкий. Все в порядке. Можно расслабиться.

Она плавала довольно долго, пока мостки не оккупировали детишки из школы плавания. Вышла на берег, вернулась, не обтираясь, в кемпинг и остановилась как вкопанная.

Что-то не так. Лверь в ее трейлере приоткрыта, и, как ей показалось, вагончик слегка покачивается.

Тут же вспомнилась старая туристская шутка:

Don't knocking if the trailer is rocking.

Если кемпер качается, не входи без стука.

А если качается пустой кемпер? Там никого не должно быть.

Лиза не стала стучать, поднялась по приставной лесенке и открыла дверь.

После яркого солнца она почти ничего не видела.

– Есть здесь кто?

– Привет, Саммертайм.

Спокойный мужской голос, но у нее почему-то похолодело в животе от предчувствия беды.

Глаза постепенно привыкли в темноте, и она различила мужскую фигуру на корточках около своей узкой койки.

И сразу узнала: Кент Клосс.

В белых шортах и красной футболке. Сидит на корточках и роется в ее сумке.

Большая диджеевская сумка.

Кент методично перебирал один за другим двенадцатидюймовые виниловые диски.

– Заходи! – кивнул Кент, не оборачиваясь. – Чувствуй себя как дома.

Она угадала в его тоне насмешку.

Лиза постаралась взять себя в руки. Бросила на пол пляжную сумку и улыбнулась в ответ:

– Здравствуйте, Кент. Как вы сюда попали?

– У меня есть запасные ключи ко всем кемперам. Ты не забыла, что мы хозяева всех этих тележек? А ты – квартиросъемщица, мы позволяем тебе здесь жить… пока ты у нас работаешь.

Последние слова, как ей показалось, прозвучали угрожающе. Но тон оставался вполне мирным.

– Хотел посмотреть, как ты устроилась. И потом – я поклонник всей этой старой танцевальной музыки. Хотел посмотреть, что у тебя есть.

– Смотрите сколько угодно. Эти диски у меня для работы. В вашем же клубе. Хотите – смотрите здесь, хотите – там. Мне нечего скрывать.

– Так уж и нечего?

Вопрос последовал почти мгновенно.

Она энергично покачала головой и подошла поближе.

В ножном конце койки лежала кучка хорошо знакомых ей бумажников. И несколько мобильных телефонов.

Вся ее добыча из ночного клуба.

– Мне почему-то кажется, ты не хотела, чтобы кто-то все это видел. Она промолчала.

Надо было бы сразу сказать что-то вроде «я могу объяснить», но у нее перехватило дух, ослабли ноги и желудок опустился куда-то в промежность.

Она знала, что выглядит виноватой. Ясное дело, все кончено. Но почему бы не попытаться.

– А, эти… бар «Майская поэма»… Народ теряет все что можно. Я несколько раз пробовала найти хозяев, но никто не обращался. Я и притащила их сюда, чтобы потом разобраться. Может, кто-то видел, что я их сунула в сумку, и неправильно понял.

– В самую точку, – кивнул Кент и несколько секунд смотрел на нее внимательно. Ни разу не мигнул. – Кто-то видел. Наш охранник. Он видел, как ты стащила мобильник во вторник вечером.