Дженнифер Арментроу - Список возмездия

Как будто я схожу с ума, настаивая на своем.

Да и я хороша, могла бы и промолчать. И вообще я напрасно оставила его у себя ночевать, позволила спать в своей постели и лезть с поцелуями.

Дженсен догнал меня у самой двери. Поймав мою руку, он оттащил меня в сторону. На нас устремились любопытные взгляды.

– Что? – спросила я, пытаясь высвободить руку.

Он сузил глаза.

– Просто хочу тебе напомнить, что нам еще нужно о многом поговорить.

– Я не хочу говорить о Пенне…

– Не о нем. И вообще не об этом. – Его рука скользнула к моему локтю, и он склонил ко мне голову. – Я имею в виду нас с тобой.

– Нас? – пропищала я.

– Да, нам нужно поговорить о том, что произошло между нами сегодня утром, – сказал парень. – Не думай, что я забыл об этом.

Взбешенная таким поворотом и, к несчастью, возбужденная его словами, я закусила удила, цепляясь за злость, разлитую в жилах.

– Ну, а я забыла.

– О. – Дженсен рассмеялся. – Сомневаюсь.

Я так скрипнула зубами, что челюсть свело.

– Нам не о чем говорить.

– Я так не думаю, – возразил он, а потом улыбнулся. – И мы обязательно поговорим.

– Мы не будем…

Дженсен притянул меня к своей груди и опустил голову, так что его губы оказались в опасной близости от моих. Из меня будто разом выкачали весь воздух. Он стоял почти вплотную, и я чувствовала тепло его дыхания, почти ощущала вкус его поцелуя. Мои глаза невольно закрылись, и меня захлестнула волна наслаждения.

Когда он заговорил, его губы скользнули по моим губам.

– Вот именно.

Я тотчас открыла глаза.

Дженсен отпустил меня и подмигнул. Ухватившись за край двери, он распахнул ее передо мной.

– Тебе лучше зайти, а то опоздаешь.

На мгновение я лишилась дара речи и лишь с бессмысленным видом таращилась на него, но наконец очнулась.

– Придурок, – сказала я, вихрем пролетая мимо него.

Парень рассмеялся, и, хотя этот звук пролился бальзамом на душу, мне захотелось вернуться и влепить ему хорошую затрещину. Вместо этого я выстрелила в него свирепым взглядом и устремилась в сторону спортзала, где у входа стояла группка школьников. До меня долетали обрывки их разговора.

– Это наверняка он, – говорила какая-то девчонка. – Он встречался с ней, и никто об этом не знал?

Я насторожилась.

Парень из девятого класса пожал мускулистыми плечами.

– Да, но чтобы Гэвин? Я не думаю.

– Все равно. Если ты скрываешь свои отношения, значит, на то есть причина, – возразила другая девчонка. – Может, она была беременна, и он ее убил.

О боже.

– А как же с Моникой? Или… или ее тоже…

Я остановилась и пригвоздила каждого взглядом.

– Гэвин не имеет никакого отношения к тому, что происходит.

Не давая им шанса ответить, я прошла мимо, ускоряя шаг. К началу первого урока мне уже хотелось изрубить ударами карате всех, кто смотрел на меня на секунду дольше обычного. Похоже, уже вся школа знала о близких отношениях между Гэвином и Ви.

Черт возьми, это не предвещало ничего хорошего.

Как и все остальное.

Я плюхнулась за парту, мысленно возвращаясь к утреннему разговору с Дженсеном.

Мы не убивали Пенна.

Дженсен был прав в том смысле, что мы физически не причинили Пенну никакого вреда, но это не освобождало нас от ответственности за то, что с ним случилось. Нам следовало включить мозги, но мы оказались слишком большими эгоистами и, в конечном счете, предателями.

Это случилось осенью, в седьмом классе, как раз когда Дженсен начал расти не по дням, а по часам, а я стала замечать, какая у него необыкновенная улыбка, как его глаза меняют цвет в зависимости от настроения.

И не я одна это замечала.

Девчонки вроде Венди и Моники все чаще присаживались к нам за столик во время обеда, вились вокруг нашей маленькой компании, когда мы выбирались на улицу. Гэвин, Пенн и я знали, что их интересует Дженсен, хотя он, казалось, не обращал на это никакого внимания.

В отличие от меня.

Может, именно во время этих долгих дневных переменок ко мне и пришло осознание того, что я теряю Дженсена, что рано или поздно он переметнется к крутым и симпатичным подружкам. И, возможно, поэтому я с такой легкостью забыла о том, кого всегда считала своим самым верным другом.

Все произошло той осенью, после злополучной игры «Правда или расплата» в домике на дереве, когда Дженсен поцеловал меня, а Пенн спросил, будем ли мы дружить вечно.

До Хэллоуина оставалось две недели, и Пенн ходил особенно счастливым. Приближался день его рождения, и родители планировали совместить оба праздника, так что, несмотря на привычную нервотрепку в школе, он пребывал в радостном волнении.

И тут вдруг Брок решил устроить вечеринку у себя дома в тот же день, что и у Пенна, и Дженсен оказался в числе приглашенных. Оглядываясь назад, я задавалась вопросом, не нарочно ли Брок это сделал. Услышал о планах Пенна и решил все испортить? Это выглядело по-детски, но если вспомнить, как травили Пенна в школе, как отличились мы с Дженсеном, можно себе представить, на какие коварные и безбашенные поступки способны юные создания.

Дженсен захотел пойти на вечеринку Брока. В конце концов, их братья дружили, но ему было в лом идти одному, поэтому он пригласил меня. Я с радостью ухватилась за эту идею, потому что не хотела, чтобы Дженсен шел на вечеринку без меня, тем более что там его поджидали Венди и Моника.

Не знаю, почему нам взбрело в голову пойти к Броку – наверное, просто были маленькими и глупыми. Но мы с Дженсеном собирались успеть на оба мероприятия – заскочить к Броку, а оттуда рвануть к Пенну. Когда Гэвин узнал о наших планах, он взялся нас отговаривать, предупреждал, что если Пенн узнает, то очень обидится, но мы не слушали.

И вот, в день рождения Пенна, мы с Дженсеном отправились к Броку, с твердым намерением смыться, но все сложилось не так, как мы задумали. Хотя Дженсен все время находился рядом со мной и не заглядывался на других девушек, уйти пораньше нам не удалось. Я даже не могла вспомнить, почему. Мы просто потеряли счет времени.

Короче, мы пропустили праздник у Пенна.

И на следующий день, за обедом в школе, Пенн узнал, где мы были, когда Брок как бы невзначай упомянул об этом, проходя мимо нашего столика. Мне никогда не забыть, как побледнел Пенн, как он все повторял, что ничего страшного, пока мы с Дженсеном наперебой просили прощения.

Пенн, казалось, пережил это, и прошло около двух недель. Я уже и не вспоминала о нашем досадном промахе, и однажды после школы, как обычно, надела кроссовки и вышла на пробежку. Я собиралась встретиться с мальчишками в домике на дереве, поэтому туда и направилась, но прибежала слишком рано. Мы назначали встречу на половину пятого, и у меня в запасе оставалось еще минут пятнадцать, когда в поле зрения показался домик.