Анна Белкина - G.O.G.R.

— Алё? Алё?

Майор решил ответить, ведь недаром же он звонил. Он набрал воздуха и выдохнул невидимому собеседнику:

— Бе-е-е-е!

Солдаты спали, а майор не мог ни встать, ни положить трубку, а всё орал и орал:

— Бе-е-е-е! Бе-е-е-е! Бе-е-е-е!!

Отделённый расстоянием собеседник злился и, в конце концов, рыкнул:

— Да вы спятили! — после чего шваркнул трубку на рычаг.

— Бе-е-е-е! Бе-е-е-е! Бе-е-е-е! — ревел майор в трубку, а она отвечала ему короткими гудками.

А Генрих Артерран тем временем уже купил билет и садился в поезд…

Генрих Артерран уехал в одно из своих загородных имений в Австрии. Он целый месяц жил там тихо и спокойно. Но не потому что его не искали, а потому что его искали не там. Фашисты по своей примитивной простоте считали, что он до сих пор тупо прячется в лесу, словно некий примат, напрочь лишённый проблесков интеллекта. Они засылали отряды звероподобных эсэсманов, которые истоптали сапогами все ближайшие леса. Они заблудились, угодили на обед недремлющим хищникам, затонули в болотах, но Генриха Артеррана так и не нашли. А потом — Генрих Артерран узнал от одного из своих информаторов, что немцы решили заняться изучением «прототипа». Он решил не упускать выгоды и поэтому — «нашёлся» сам.

Да, они искали его именно за этим, чтобы он возглавил проект «Густые облака». В лагерь его больше не сажали, ему предоставили необходимые материалы, и вскоре Генрих Артерран отправился на захваченную территорию, в секретную подземную лабораторию, которую потом, после победы, коммунисты назовут «Наташенькой»…

Генриху Артеррану дали задание: синтезировать вещество, которое бы превращало человека в неуязвимого и непобедимого суперсолдата. И с этого собственно, и началась история проекта «Густые облака». Генрих Артерран проводил эксперименты по соединению ДНК человека с ДНК существа-прототипа, и в качестве подопытных использовал живых людей: военнопленных, узников из лагерей. Подопытных бедняг держали по отдельности в тесных каморках, там же, в подземелье. Они называли Генриха Артеррана «Доктор Смерть», и считали фашистом, хотя в фашистскую партию лощёный австриец так и не вступил: не желал «родниться с тупыми отбросами». Генрих Артерран прекрасно понимал, что эта их «священная война за жизненное пространство» — заведомо проигрышный дохлый номер. И готовился к проигрышу — по-своему. А подготовка заключалась в том, что Генрих Артерран тайно принимал препараты «прототипа». Однажды он посмотрел на результаты своих исследований и, видя явный успех, подумал так: а почему бы мне самому не иметь тех возможностей, которые я задарма раздариваю этим «подопытным кроликам»? Первый образец он принял в сорок третьем году, как раз накануне освобождения Восточной Украины от фашистов…

Генрих Артерран сидел за дубовым столом и составлял протокол последнего из своих опытов. Перед его столом стояла большая клетка с толстенными свинцовыми прутьями, и в ней сидел человек. Когда-то он был коммунистом — Семёнов его фамилия была, что ли? Но сейчас его кодовое название было «Образец 306» — по номеру препарата, который Генрих Артерран на нём испытал.

«Образец 306» уже вторую неделю сидел без пищи и воды, но у него до сих пор были силы на то, чтобы раскачивать клетку весом в одну тонну. Вчера его опускали под воду, и он пробыл без воздуха двадцать пять минут и оставался в сознании, когда его выловили. Явный успех.

Закончив писать, Генрих Артерран водворил ручку в мраморную чернильницу, аккуратно положил законченный протокол в папку и не спеша двинулся к сейфу, где хранились все препараты, которые он изготовил из материалов «прототипа». Генрих Артерран достал из кармана связку ключей — длинных таких, со сложными бородками. Эти ключи существовали лишь в одном экземпляре и отпирали многочисленные замки «чудо-сейфа». Генрих Артерран быстро отпер все эти замки, оттолкнул в сторону тяжёлую серую дверцу, запустил руку на одну из полок и достал высокий тёмный флакон. Быстро открутив пробку, Генрих Артерран отпил большой глоток жидкости, которая была в этом флаконе. Жидкость была горькая на вкус, обжигала рот, пищевод, желудок, словно огнём. Артерран едва не выронил флакон, но взял себя в руки, закрутил пробку, водворил флакон обратно, в сейф и захлопнул тяжеленную дверцу так легко, словно бы она была из фанеры…

Генрих Артерран проводил свои опыты не только на военнопленных. Пленных было достаточно, но за изменениями в их организме было непросто наблюдать, потому что пленные безвылазно сидели в камерах и практически ничего там не делали. Как определишь, получился из них сверхсолдат, или нет?

Однажды в лабораторию пожаловал с проверкой начальник безопасности. Генриха Артеррана предупредили о том, что он приедет, и Генрих Артерран заставил солдат и помощников выдраить всю лабораторию до блеска и привести в порядок всех узников. Солдаты работали целый день — начали рано утром, а закончили поздно вечером, но Генрих Артерран был не в духе, и ему казалось, что в сверкающей безупречной чистотою лаборатории по-прежнему грязно, как в хлеву.

Начальника безопасности ждали утром следующего дня, но он приехал раньше — в полночь… Генрих Артерран его тут же узнал: рослый, белобрысый и тупой командир того отряда, который нашел его в заснеженных просторах дикой Монголии…Он даже едва не выплюнул этому напыщенному типу в холеное лицо: «Привет, Номмо!». Ну, да, он повышен в должности, стал группенфюрером, однако, по сути, остался тем же самым бестолковым, безмозглым «Номмо». Вместе со свитой своих адъютантов Номмо долго бродил по лаборатории, глазел на всё, что попадалось на его глупые глаза. У него была вычурная и глупая фамилия, и поэтому Артерран про себя называл этого начальника «Номмо». Генрих Артерран не показал им «прототип» — опасался, что эти глупцы испугаются странного существа и, чего доброго, испортят его своими дурацкими пулями. Когда же начальник безопасности Номмо узрел образцы — он напыщенно повернул к Генриху Артеррану свою безмозглую, но гордую голову и ехидно осведомился:

— Это у тебя что там — крашеная вода?

Генрих Артерран начал объяснять ему, что это никакая не вода, а бесценные препараты, с помощью которых осуществится один из многообещающих проектов по созданию «супероружия» — «Густые облака». Генрих Артерран старался говорить с тем пафосом, который так любили фашисты, и который ненавидел он сам. Начальник безопасности Номмо послушал-послушал, а потом — презрительно фыркнул:

— Видите, господа, как везёт этим мозглякам-псевдоучёным! Они сидят себе в тепле, их не кусают мухи, они глотают тонны шоколада и пьют лучшее вино, но при этом — ничего не делают. Вот, этот, например, синьку развёл и всё, сидит и радуется. А мы с вами — доблестные борцы с врагами — гибнем под пулями, мёрзнем в окопах и перебиваемся со вшей на кукиш. Где справедливость?