Анна Белкина - G.O.G.R.

Очередной удар мачете уничтожил разлапистую ветку, и взорам троих «героев» открылась деревня. Нет, деревней в понимании цивилизованных американцев сие селение можно было назвать с большой натяжкой: беспорядочное множество кособоких домишек, похожих на неопрятные кучи хвороста, и несколько дымящих кострищ. Полуголые и чёрные, как уголь, дикари хаотично суетились среди своих убогих жилищ — что-то приносили, уносили, латали…

— Они не выглядят Рокфеллерами, — многозначительно заметил Уоллес и прихлопнул на круглой щеке москита. — Даже не Билл Гейтс.

— Но, Густафсон не мог врать! — огрызнулся Митч, всматриваясь сквозь ветки прищуренными глазами.

— Признай, Джим, надул тебя твой Густафсон! — фыркнул Уоллес и надвинул кепку на самый нос, закрываясь от солнца её зелёным козырьком.

— Заткнись, Сэм! — взорвался Митч и угрожающе взмахнул мачете.

Паркер не знал никакого Густафсона, и поэтому скромненько молчал в сторонке. Он уже давно понял, что даже если его нечестные товарищи и найдут в этой глуши какой-нибудь клад — то ему, очкарику, не достанется ни цента. А может быть, ещё и побьют…

Дикари разложили огромный костёр и поджаривали на нём какого-то оленя. Один дикарь — весь в клочковатых волосах и разноцветных обмотках — тряс над костром и оленем длинным посохом и временами выкрикивал отрывистые фразы, похожие на вопли павиана, или гамадрила. Потом он начал безумно подскакивать на одном месте и колотить своим посохом о землю. Проделывая всё это, дикарь — наверное, дикий шаман — не забывал жадно коситься на аппетитно подрумянившуюся тушу оленя.

— Ну, Джим, что с ними делать? — осведомился Уоллес, опасливо поглядывая на внушительную толпу гориллообразных дикарей, ожидающих своей порции оленьего мяса. Да, у них громадные кулаки: двинет разок — и ты труп…

— Пальнём пару раз в воздух — они попрячутся! — процедил сквозь зубы Митч и выволок из кобуры пистолет. — Тогда посмотрим, что у них есть, и чего у них нет.

Митч, не спеша, вышел из зарослей, забычковал сигарету, вскинул пистолет и три раза выпалил в синие небеса. БАХ! БАХ! БАХ! Громкие сухие хлопки взбудоражили собравшихся на обед дикарей. Громилы, что минуту назад казались несокрушимо смертоносными, задрожали мелкой дрожью, сбились в паникующую кучу и попятились, а потом — и вовсе, разбежались, сверкая чёрными заскорузлыми пятками. Шамана — словно бы ветром сдуло, так быстро он исчез и даже посох свой не захватил.

— Дело сделано! — довольно сообщил Митч и широкими шагами победителя направился вглубь опустевшей деревни.

Похоже, Уоллес оказался досадно прав: Густафсон надул Митча. Пожитки дикарей были до такой степени скудны, что их и пожитками-то не назовёшь — какой-то убогий хлам. Митч, переходя от лачужки к лачужке, проклинал всё существующее, Уоллес докучливо зудел ему под руку, кичась своей прозорливостью, а Паркер молча, тащил рюкзак. Брошенная в огне костра оленина начинала подгорать и удушливо завоняла палёным.

— Пойдём отсюда! — злобно бросил Митч, сплюнув под ноги. — Чёртова дыра, чёртов Густафсон, чёрт понёс меня сюда! Какими чертями я теперь расплачусь за чёртову яхту??!

Митч круто развернулся и зашагал назад, к зарослям, из которых только что выпростался. Уоллес потопал за ним.

— Черти бы побрали этих дикарей! — кипятился долговязый «командир экспедиции» Митч.

— Ну, может быть, это какое-нибудь другое племя… — примирительно пробормотал кургузый контрабандист Уоллес, желая успокоить разъярённого Митча. — Чёрт знает, сколько тут их, троглодитов этих…

— Заткнись, Сэм! — рыкнул Митч, и тут же заметил, что их третий товарищ Паркер куда-то исчез. — Чёрт, куда подевался этот очкарик? — фыркнул он и огляделся в поисках Паркера.

— Неужели, спёр шмотки? — предположил Уоллес и поскрёб под кепкой лысую макушку.

— Чтооо??!! — лицо Митча мгновенно превратилось в львиный оскал, а правая рука устремилась в кобуру за пистолетом.

Он бы выхватил оружие и начал бы, от злости, стрелять куда попало, но Паркер внезапно вынырнул откуда-то из-за раскидистых кустов. На его длинном конопатом лице висела счастливая улыбочка придурка, а в руках торчала некая штуковина размером с рацию.

— Вы только гляньте! — выдохнул он с таким восторгом, с каким мог бы выдохнуть телёнок на лугу.

— Чёрт! — в сотый раз повторил Митч и протянул длинную руку, чтобы схватить находку Паркера, но не успел: откуда ни возьмись, возник шаман.

Внешне дикарь напоминал циркового павиана, которого для смеха обрядили в пёстрое тряпьё. Он сделал два маленьких шага, а потом — совершил большой прыжок и издал обезьяний визг. В руке Митча мигом возник пистолет, и шаман очутился на мушке. Уоллес пожал плечами, а Паркер попятился, выронив находку. Если чумазый и заросший шаман вздумает ещё раз прыгнуть — Митч влепит ему пулю в лоб. Знал ли шаман, что такое пуля? Наверное, нет. Однако он не стал больше прыгать, а подполз поближе на четвереньках и о чём-то жалобно заговорил.

— Эй, что он там скулит? — осведомился Уоллес, который не мог понять ни слова.

— Паркер! — позвал Митч новичка — он, собственно и взял-то этого ботаника с собой только из-за того, что тот закончил факультет филологии и знал триста два африканских языка.

— Чего? — Паркер выдвинулся вперёд, но совсем немного, держась на почтительном расстоянии от звероподобного шамана.

— А ну, растолкуй! — приказал Митч.

Паркер прислушался к бормотанию шамана.

— Эй, я его понимаю! — обрадовался он, сдвинув очки на кончик длинного носа. — Он говорит, цитирую: «Белый чужой человек, ты пришёл за сокровищами богов. Это было сказано в пророчестве, что ты придёшь и принесёшь палку, которая делает „БАХ!“…»

— «Палка, которая делает „БАХ!“?!» — фыркнул Митч, повертев свой пистолет перед глазами. — Это оружие, дубина!

— Я не слышу его, Джим! — буркнул Паркер. — Ты не мог бы ругаться потише?

— Чёрт! — ответил ему Митч. — Давай, ботаник, бухти дальше!

— «Ты получишь его, потому что пророчество велит нам отдать его тебе», — продолжил переводить Паркер, а Митч явил на лицо плотоядную улыбочку: кажется, он скоро станет миллионером, нет, мультимиллионером… нет — МИЛЛИАРДЕРОМ!

— «Оно там, на плато, из-за которого восходит солнце», — закончил Паркер, а шаман показал грязным пальцем куда-то на кусты, что пышно разрослись за спиной Митча.

Митч потёр ладони и подумал, что этот дикий получеловек сейчас уберётся восвояси, чтобы «белый чужак» чего доброго не жахнул в него из «бахающей палки». Но шаман не убрался, а вместо этого изобразил гримасу ужаса и снова запричитал, сложив руки в каком-то умоляющем жесте.

— Эй, ребята, он говорит, что на плато есть ущелье, в котором живёт монстр, — предупредил Паркер, с долей боязни покосившись на шамана. — Вернее, не монстр, а древний демон, которого боги оставили сторожить сокровища. Он предупреждает нас об опасности…