Николай Анфимов - В архив не вносить. Остросюжетная повесть

– Если я не ошибаюсь, Вы, – капитан Павлов Василий Павлович?

– Да! Капитан Павлов Василий Павлович!

– Прекрасно! Пройдите, пожалуйста, ко второму столу, и поставьте на него свой чемодан для досмотра. Извините, – обычная формальность… показал рукой в дальний угол кабинета… а затем, садитесь вот сюда… рука показала на табурет перед зеленым столом…

Павлов прошел и поставил чемодан на второй стол.

У зарешеченного окна стоял и курил в открытую форточку крепкий коренастый офицер лет сорока, в военной форме, с майорскими погонами на плечах. Глянул на него ничего не выражающим взглядом, и отвернулся снова к окну. Грубо сколоченный табурет стоял слишком близко к столу, садиться было неловко. Павлов дернул его за край, пытаясь поставить удобней, табурет даже не пошевелился. Посмотрел под ноги и усмехнулся – неуклюжее седалище было намертво прибито к полу. Пришлось сидеть в неудобной позе весь допрос…

– Ну-с, Василий Павлович, приступим к делу. Для начала представимся: меня зовут – Вадим Яковлевич Коган. Старший следователь госбезопасности! Я буду вести следствие по вашему делу. А это мой товарищ и коллега по работе – Федор Семенович Корюхов, прошу любить и жаловать. Вам крупно повезло Василий Павлович, мы с коллегой считаемся, так сказать, мягкими следователями. Арестованные уважают нас за то, что мы никогда не применяем мер физического воздействия. А Вы, как я понял из личного дела, всю войну прослужили в разведке…

Коренастый майор от окна посмотрел на Павлова с интересом: «Мягко стелет – но как будем спать? Благодушие у недомерка показное, а нутро, чувствую, гнилое. Да и майор, похоже, не лучше? Хотя нет: лицо простое, крестьянское, нос перебит, уши приплюснутые, похоже, боксер, да и в переделках бывал, черные пороховые точки от стрельбы на правой руке. Возможно, воевал?.. Точно воевал, что-то родное от него исходит…»

В душе появилась робкая надежда. Павлов знал: в среде фронтовиков всегда присутствовали уважение и чувство солидарности друг к другу, готовность хоть чем-то помочь попавшему в беду даже и незнакомому товарищу по сражениям.

… – я всегда относился с уважением к людям прошедшим столь суровую школу…

Слова Когана доносились откуда-то издалека, нахлынувшее вдруг волнение глушило их, майор за соседним столом открывал его чемодан…

…ну ладно, это все эмоции, оставим их. Давайте уточним ваши данные, Василий Павлович:

Год рождения – одна тысяча девятьсот шестнадцатый. Уроженец Вологодской губернии, как раньше при царе писали, деревня Погост, Велико – Устюжского уезда.

Родители: Отец – Павлов Павел Иванович. Год рождения – одна тысяча восемьсот восьмидесятый. Мать – Павлова Анастасия Федоровна, одна тысяча восемьсот восемьдесят второго года рождения.

– Данные по родителям верны, Павлов?

– Да все правильно, данные верны…

– Тогда продолжим: ваша семья переехала в Петроград, как назывался тогда наш город, в одна тысяча девятьсот двадцать третьем году, где Вы, Павлов, до ухода на службу в Красную Армию, в одна тысяча девятьсот сороковом году, и проживали. До войны служили на заставе номер одиннадцать, двадцать второй погранотряд НКВД, нападение Германии встретили там же. За военный период времени мы поговорим отдельно, продолжаем далее: последний год служили в Венгрии, откуда и следуете сейчас. Войсковая часть – тридцать четыре двести шестьдесят два. Командир – подполковник Стрельцов. Уволились в запас по собственному желанию. Полностью ли совпадают ваши данные? Отвечайте Павлов!

– Да, все правильно, данные полностью совпадают. А сейчас объясните мне – на каком основании меня задержали?

– Всему свое время, не волнуйтесь, объясним…

А майор за вторым столом уже вынул из его чемодана завернутые в полотенце гостинцы для матери и сына, осмотрел содержимое и аккуратно отложил в сторону. Достал и расправил с легким звоном парадный китель с наградами, с уважением посмотрел на Павлова, слегка улыбнулся

«Сейчас поднимет галифе, а под ними сверток с пистолетом и обоймами. Вот и приехал ты домой, Вася…»

Коган встал и вышел из-за стола. Он оказался еще худощавее и меньше чем казался сидя. Подошел почти вплотную к сидящему на табурете Павлову и неожиданно закричал:

…Отвечать на мои вопросы четко и разборчиво!!! Итак: где Вы были, Павлов, в июле и августе сорок первого года? Да-да, июль, август сорок первого?

Китель уже лежал на столе, рядом галифе и портупея, а майор копался в чемодане и …молчал.

Павлов замер. Он уже не слышал, что говорит ему следователь, он ждал восторженного вскрика от второго стола. А странный майор все молчал…

…Павлов!!! – заорал ему прямо в ухо Коган… Вернитесь на землю!!! Ваша судьба решается сейчас, именно сейчас, а Вы витаете где-то в небесах? Объясните нам: каким образом в немецких архивах по военнопленным оказалась карточка с вашими данными? Вы что – были в плену? В вашей автобиографии нет упоминаний о плене. Нет! Отличные характеристики, награды, и вдруг после войны во вражеских архивах всплывает карточка с вашими данными? Не кажется – ли Вам странным сей факт? Объясните нам, Павлов – почему Вы скрыли от командования, что были в плену, что заставило скрыть свое пребывание в плену? А может Вас, завербовала немецкая разведка, и сейчас, Ваше личное дело, заполненное в «Абвере», уже у американцев? Да, Павлов? Немцы сдали все свои архивы американцам, и они к Вам придут Павлов, обязательно придут! Американские резиденты не забывают своих людей. Когда в последний раз Вы виделись со своими хозяевами, Павлов?…

Лицо следователя покрылось красными пятнами, в голосе появились истерические нотки, по сторонам разлетались брызги слюны…

– Вы изменили Присяге и Родине! Вы предатель и американский агент…

Знакомая волна ярости затмила разум.

«Надо валить этого хлюпика…»

Павлов опустил руки на табурет и слегка приподнялся…

«Майор далеко, недомерка успею кончить…»

Но медлительный с виду майор Корюхов оказался очень даже подвижным, он мгновенно вклинился между арестованным и следователем, грубо осадил приподнявшегося Павлова обратно на табурет.

– Арестованный, сидеть!!! Не стоит делать глупостей! В противном случае закуем в наручники и все допросы будем проводить в том же духе! Успокойтесь, Ваша вина пока не доказана. Мы все проверим самым тщательным образом и докопаемся до правды. Лично я не исключаю и такой вариант, – что «Абвер» наштамповал подобных карточек на добрую половину нашей армии, с целью устранения лучших бойцов нашими же руками. Все мы прекрасно знаем, что штабной документации в руки врага попало немало, особенно в первый год войны…

Встрял Коган

– Федор, что ты несешь? Архив проверен специалистами, подделка исключена…