Игорь Ассман - Катастрофа

Его отвлек стук в дверь, и Том поднялся и вышел. Это была Эли, и, причем в каком-то возбужденном состоянии.

– Том, у меня возникла мысль. Я думала над твоим планом, готовилась, но вдруг…. – она опустилась на землю. То же самое сделал и он.

– Говори, – уже нетерпеливо попросил он. – Пусть это будет нелепо или фантастично, только не молчи.

– Твоя идея была прекрасна. Была и есть. Но на фоне ее у меня появилась другая. Извини, она дерзкая и покажется тебе эгоистичной, но попробовать можно, если ты конечно согласишься.

– Соглашусь ли? – не вытерпел Том, – ты что, в игрушки играешь?

– Нет, что ты! – Эли отпрянула. – Ладно, я тебе рассказу, а решать тебе. – Она пыталась сосредоточиться. – Это твой план, только дополненный. Да, я пойду к шаману, и скажу все, что ты мне посоветовал. Нет, не так. – Она сбилась, но потом продолжила. – Я сказу, что у меня три сестры, и моя первая дочка здесь в племени была естественным явлением, а вот последующие сыновья – исключением. Я совру все наоборот, что по моей линии всегда были девочки. Я дам ему понять, что моей вины нет, и не было, что во всем был виноват вождь. И….

– Тогда он посоветует вождю пустить тебя по рукам, – прервал ее Том. – Ты этого хочешь?

– Нет, послушай меня. Я скажу, что долго с тобой беседовала, а это – правда. Что ты ни охотник, и ни воин. Но у тебя шесть сестер, и по твоей линии всегда рождались девочки, только ты один был исключением. Если он поверит, я добью его. Я постараюсь убедить его, что если свести нас обоих, то гарантия рождения девочек естественна и неотвратима. И если он поверит, то мы оба останемся живы, шаман убедит вождя. – Эли смолкла.

– Как это, свести нас? – не сразу понял он. – В смысле….

– Да, Том. Я была бы рада этому. Поэтому и сказала, что вопрос только в тебе.

– Эли, – Том даже зажмурился. – Я никогда не был женат и у меня нет детей. Я тебя вообще не знаю. Твое предложение я не назвал бы бессмысленным, но спать с тобой после всех этих обезьян, а потом еще и иметь общего ребенка…. – поверь, это не так просто. К тому же, может родиться мальчик, а значит, у нас будет только девять месяцев свободы, вернее жизни, свободой это не назовешь. И что тогда? – Он с трудом поднял глаза и посмотрел на девушку.

– Я могу ответить лишь на последние вопросы, – грустно сказала она. – Девять месяцев, для двоих разумных белых интеллектуальных людей, это большой срок. К тому же, может родиться девочка, а это еще несколько лет, даже не знаю сколько. Нам придется тогда зачать еще одного ребенка. А там будет видно в зависимости от того, кто будет рождаться. Не знаю как ты, а я верю в чудеса. Не может быть, что даже за девять месяцев мы не сообразим, как отсюда свалить. А насчет близости, это конечно решать тебе. Ты же знаешь, это никогда и никому не откроется. Ни одного ребенка нам не отдадут. А если мы выберемся, кто узнает, что здесь было между нами?

– Кто? – удивился Том. – Если мы и выберемся, мы сами будем знать, что здесь было. Эли, дорогая, – он постарался говорить ласково и мягко, – у меня особенный характер. Да, я спал со многими, но узнав, со сколькими они спали до меня, мне становилось противно, и я рвал все концы. Я знаю, что это не твоя вина, и я бы даже не заметил, что ты спала с мужем. Но ты несколько раз лежала под этим орангутангом, ты не представляешь, как мне…. – он не находил слов. – К тому же, ты могла подцепить любую грязную болезнь….

– Том, но ведь дело идет не о болезнях, ни о твоем характере, а о двух наших жизнях! – Эли была готова сорваться на крик. Неожиданно она вскочила на ноги. – Да пошел ты знаешь куда? Чистюля нашелся. Девственник. Тебя бы хоть на пять минут положить на мое место, посмотрела бы, что с тобой стало! Тебя можно назвать мужчиной? Ты похож на него, но только внешне. Внутренне ты не лучше этих обезьян! Господи, кого ты мне послал! – Она сложила руки вместе, как в молитве и подняла голову к небу.

– Эли! – Том резко поднялся. – Разве я сказал тебе нет? Зачем меня унижать? Я просто сказал, что надо подумать. Что в этом такого? Извини, что у меня такой характер, но он же был в том мире. Ты – женщина. Ты можешь понять, что если я не сломаю свой характер сегодня, у меня просто ничего не получится? Сомневаюсь. Ты знаешь мужской механизм? Ты знаешь, что такое, когда не встает? Нет, не из-за отсутствия влечения, ты мне нравишься. А именно из-за дурного характера? Может из-за моих же дурных предрассудков? Я могу прыгнуть с парашютом, сломать ветку, добраться вплавь или высказать умную мысль. Но я не могу повлиять на свой механизм, потому что он регулируется только головой, и тем, что в ней устоялось годами. Дай мне время, и я отвечу, скорее всего, положительно. Но если у меня ничего не выйдет, нас обоих отведут к той же реке уже наутро. – Том выдохся.

– Извини, – тихо сказала Эли. – Думай, конечно. Только уже через полчаса я должна быть у шамана. С любым из двух вариантов. Не мне решать с каким. Я пошла, если что – зови, если успеешь. – Она развернулась и медленно пошла обратно.

– Эли, вернись! – крикнул Том. – Ты можешь посидеть тут минут десять? Тут, где угодно, только снаружи. Я буду внутри, но выйду и скажу тебе все как есть, обещаю.

– Могу, – равнодушно повернулась она. – Но только десять минут.

Том пнул дверь и вошел в свой сарай. – Боже, помоги, – сказал он вслух.

Сама идея была заманчивой, и он этого не отвергал. Вместо смерти двоих, или одного, появился шанс остаться на девять месяцев живыми обоим. Эли была права, это бы срок, и он мог быть продлен еще на годы, хотя Том был согласен, что и за девять месяцев можно дать деру отсюда. И если его оставят в джунглях одного, это не одно и то же, если они будут вдвоем. Но, взять на себя ответственность иметь детей? И если это будет мальчик, представлять, как того кидают в реку? И спать с женщиной, которую десятки раз имел тот мерзкий орангутанг? – Он вздохнул. Да, ее насиловали, и она ни в чем не виновата. А если бы ее действительно изнасиловало бы племя настоящих обезьян, животных джунглей? Или банда подростков в том же городе, откуда она приехала? Какая разница и есть ли она? Эли не выбирала насильников, и уж конечно все это для нее было страшным сном. Она была сильной, вернее, сильнее, чем любая из его прошлых подружек. Она и хотела быстрее умереть, и цеплялась за жизнь. Пять лет такой жизни! Наверное, электрический стул ей был милее в этот момент. А он? А что он? Он действительно был готов помочь ей, ей и себе тоже. Но его запросто могла подвести и голова, и сморщенная сосиска между ног. Значит, дело в голове? Да, ей было как-то противно совокупляться с этой девушкой, зная ее прошлое. А значит, и сосиска так и останется сморщенной. Хотя, шанс есть, но совсем небольшой. Он не сможет изменить голову за десять минут, это было нереально. А если на время просто отключить голову? – подумал он. – Если удастся, будет просто физическое действие с естественным концом, но как ее отключить? А может Эли знает какие-нибудь напитки, которые употребляют шаманы перед ритуалами? Их сознание уносится куда-то ввысь, а тело остается на земле, даже не покачивается. Такое он тоже видел по телевизору. Это был бы выход, только если такое здесь есть. – Ладно, – решил он, – будь, что будет. – Он встал и направился к двери.