Александр Свистунов - Альманах «Бесконечная история»

– Нет, мы не воюем против крестьян. Наша цель Вавилон, и вы получите то, что вам причитается, когда город падет. Но не раньше. Так что умерьте свой пыл и отправьте вперед разъезды, мне необходимо знать, имеются ли вне стен города какие-либо гарнизоны.

Сжав зубы, Умар молча кивнул, и, взнуздав верблюда, направился к остальным всадникам.

Араха вновь погрузился в воспоминания. Всего за несколько месяцев восстание разрослось от двух сотен проходимцев, захвативших власть в Уре, до громадного десятитысячного войска. После первого успеха к ним присоединилось всего пятьсот человек. После разгрома персидского гарнизона в соседнем Уруке их было уже две тысячи, и они завладели всей южной Вавилонией. Затем был Ниппур, где после речи, произнесенной Арахой с вершины зиккурата, к ним присоединилось по меньшей мере пять тысяч. Финальным аккордом было взятие Борсиппы, после которого восстал весь север, истребив оставшиеся гарнизоны персов. Вавилон оказался в кольце. На следующий день предстоит штурм.

Подступающая к городу армия остановилась лишь после захода солнца. Лагерь развернули вблизи стен, но на расстоянии достаточно далеком, чтобы избежать обстрела со стен ночью. Скопление палаток окружили разъездами дозорных, однако это не было единственной мерой предосторожности. По всему периметру лагеря в землю были воткнуты покрытые клинописными значками мотыги, отстоящие друг от друга на полстадии. Большая часть войска считала это причудой предводителя восстания, нисколько не возражая против нее, так как Араха уже не раз продемонстрировал свою значимость и весомость всех своих поступков. Именно его неожиданная команда изменить маршрут спасла большую часть марширующей вдоль Евфрата армии от смерти, когда река совершенно внезапно вышла из берегов, затопив все в четырех стадиях вокруг. И так высокий авторитет Арахи подскочил до небес. Восставшие решили не искать нового правителя для Вавилонии в древнем городе, они собрались короновать своего лидера.

Лагерь отошел ко сну. Все старались набраться сил для завтрашнего штурма. Многие не могли справиться с волнением, и несмотря на необходимость в отдыхе, тихо переговаривались с соседями по палатке. Не спалось и предводителям войска.

Умар, сидя в своем расшитом золотом шатре в окружении наложниц, воображал, как он распорядится своим новым богатством, в обретении которого он не сомневался ни на секунду.

В соседнем шатре правая рука Арахи, человек с ассирийским именем Шумун, также не спал. Шумун присоединился к восстанию еще в Уре, где продемонстрировал выдающиеся способности разведчика и диверсанта, недаром он хвастал, что его далекий предок служил в «особых полках» ассирийцев. Несмотря на сомнительность этого заявления, лазутчиком он был превосходным. Весь день он размышлял о возможности подкопа под стены великого города и заброски туда лазутчиков, способных открыть ворота восставшим, или хотя бы указать им на слабые места крепостной стены. Несмотря на то, что Шумун один из немногих в армии был свидетелем применения «чародейства» Арахой, он не верил, что его способности сгодятся для штурма города, защитники которого, как сказал Араха, сумели связать руки самому Мардуку. Шумун всегда скептически относился к богам и к их существованию, как и к способности помочь людям. Однако, как прагматичный человек и использующий любую возможность человек, он не мог отрицать того, что видел в Уре, а затем в Уруке. Араха действительно был способен убить силой мысли, он действительно зажечь огонь из ничего и предугадать опасность. Но хватит ли у него сил открыть врата Вавилона?

Этим же вопросом задавался на своем ложе и сам Араха, вновь и вновь прокручивая в голове все возможные варианты штурма. На подкоп попросту не хватит времени, не стоит забывать, что персы наверняка уже готовят карательную экспедицию. Если обходные пути вроде открытия ворот изнутри не удадутся, он обязан будет попытаться открыть войску путь своими силами. Он не может отправить войска на почти самоубийственный штурм прежде, чем испробует все иные пути, только из-за боязни, что горожане не примут колдуна на трон. Он привычно потянулся к силе, доступной ему теперь. Она привычно отозвалась, огонь в груди вспыхнул сильнее обычного. Завтра ему понадобится исполинская мощь. Думая об этом, Араха провалился в сон.

Звук трубящего рога, возвещающий о побудке, для войска был подобен рыку жуткого зверя, что не отменяло необходимости, после торопливого приема пищи, занимать позиции для штурма. Вскоре, ровные квадраты готовых к бою людей, выдвинулись к Вавилону.

Уже к полудню Шумун констатировал, что хоть как-то проникнуть в город на данный момент не представляется возможным ни для кого, исключая Араху, чье отсутствие в войсках неизбежно снизило боевой дух, а кроме того оставило бы бойцов беззащитными перед гипотетическими чародеями противника. Отправив командиров на позиции, Араха около получаса молча сидел в шатре, опустившись на колени, собирая всю силу в единый кулак, вбирая ее в самое свое существо. Наконец он поднялся, откинул полог шатра и уверенно, не смотря по сторонам двинулся прямо к городским воротам, напротив которых было сосредоточено войско. К Царским воротам, единственным воротам города не посвященным какому-либо божеству.

Как только он оказался на расстоянии полета стрелы от городских стен, ливень снарядов обрушился на него. Морщась, из-за необходимости тратить хотя бы толику накопленной мощи, он представил мощный порыв ветра, отправляющий стрелы обратно и воплотил его в реальность. После эффектной демонстрации силы он обратился к защитникам стен, усилив свой голос до поистине громового: «Я предоставляю вам последний шанс сдаться и открыть ворота народу Вавилонии, за что вы будете вознаграждены жизнью. В противном случае, ни один перс, или их пособник не доживет до следующего дня». Ответом было улюлюканье и плевки.

Араха оглядел город, правда не обычным зрением. Его глубинный взгляд, еще один дар Мардука позволял видить чары, сотворенные врагами. Вавилон был ими переполнен. Они образовывали в городе сложную конструкцию, напитывая мощью в равной степени все ворота, главную городскую цитадель и, конечно, две величественных крепости, расположенные по краям великого города. Все ворота были соединены сложными каналами силы, позволявшими перебрасывать ее на нужный участок. Невозможно было определить откуда истекала сила и разрушить источник, хитросплетения и переходы надежно скрывали это даже от него. Однако в этом и заключался главный минус системы. Она была сложной, многогранной и совершенно неустойчивой. Ни одну ее часть нельзя разломать грубой силой, но можно обрушить всю систему, просто совершив сверхсильный толчок.