Алексей Медоваров - Колыбель. Двадцать первый век подходит к концу

– Что? – не слыша сам себя, переспрашивает его Александр.

– Ты чего завис? Давай за мной! – слух возвращается резко и жёстко.

Вдвоём они бегут во мглу, пахнущую горелой пластмассой, металлом и чёрт знает, чем ещё, закрывая рты и носы рукавами спецодежды. Ерёменко натягивает защитные очки, его спутнику везёт меньше и он двигается практически на ощупь. То и дело попадаются бегущие, бредущие от эпицентра взрыва люди. Кругом разбросаны балки, перевёрнута техника. Кто-то кричит, придавленный куском композита. Водитель и Ерёменко, напрягая все силы, приподнимают её и откидывают в сторону, освобождённый человек орёт, держась за ногу – голень вывернута под неестественным углом. Ерёменко жестами объясняет водителю, чтобы тот вывел раненого – говорить в удушающем смраде невозможно. Водитель берёт раненого под плечо и исчезает. Александр бредёт дальше, уже осторожней, перебираясь через завалы стройматериалов. То и дело попадаются тела – возле каждого он останавливается, проверяет пульс на шее. Ерёменко не везёт. Вдалеке воют сирены. Впереди лежит конструкция крана, перегораживая путь. Недолго думая Александр вскарабкивается на неё. Внезапный мощный порыв пахнущего солью ветра с моря немного сдувает пелену из дыма и пыли и приоткрывает Ерёменко картину чудовищных разрушений – воронка радиусом метров тридцать вгрызлась в бетонированную площадку, разворотив всё вокруг, а перевёрнутый кран, на котором стоит Александр, нависает над ней. От неожиданности Ерёменко теряет равновесие и срывается вниз.

Зазвонил коммуникатор, лежавший на тумбе у кровати. Звонок вышел противным – такими звонки бывают, когда выдёргивают человека из сна, особенно если этого самого сна катастрофически не хватает.

«Как пить дать скверные новости!» – Ермаков с трудом разомкнул глаза и посмотрел на часы. Четырнадцать ноль семь по местному. Значит, поспать ему удалось меньше трёх часов. Снова звонок, более настойчиво. Ермаков взял аппарат и посмотрел на вызывающего – звонил Василий, сотрудник КСБ, назначенный ему в помощь местным отделом.

– Слушаю.

– Михаил Николаевич, – голос Василия выдавал тревогу и усталость. – У нас взрыв на объекте. Москва требует предварительный отчёт к двадцати часам вечера. Я отправил за Вами трикоптер, прибудет минут через десять.

Этим то и нравился Василий Ермакову – парень умел самостоятельно принимать решения, в меру своей компетенции, избегая ненужных слов и действий.

Ермаков закончил вызов и, вставая с кровати, чуть было не разбил голову о тумбу, падая от кратковременной потери сознания. «Это всего лишь небольшое переутомление, тебе уже не двадцать лет!» – убеждал себя Ермаков, приводя себя в потребный вид в ванной комнате небольшого гостиничного номера. Где-то вверху раздался, нарастая, гул вертолёта. Ермаков накинул лёгкий пиджак практичного светло-серого цвета и спустился во двор гостиницы. Компактный трикоптер городского типа «Стрекоза», выкрашенный в цвета МЧС, ожидал пассажира прямо посреди гостиничной парковки.

Уже в воздухе Ермаков начал пролистывать информацию о произошедшем событии на строительстве объекта. Уже по предварительным данным всё указывало на террористический акт – на складе композитных конструкций взрываться было просто нечему. Значит, взрывчатое вещество было заложено на территории уже давно. Но тогда возникал вопрос о выборе места для взрыва – складская территория? Ущерб хоть и серьёзный, но далеко не критический! Да и жертв было бы в разы больше, произойди взрыв в столовой в обеденное время. Выходило так, что теракт был либо предупреждением, либо следствием ошибочных действий. Хуже всего было то, что враг до сих пор был неизвестен!

Ермаков открыл еженедельную сводку активности в подконтрольном регионе. Сводка включала в себя данные полиции, разведки, наркоконтроля, КСБ и множества других ведомств. Подобные сводки Ермаков начал запрашивать с первых дней своего назначения на объект. Данные помогли отслеживать криминогенную обстановку, активность иностранных агентов, утечки информации, сомнительные финансовые потоки, а следовательно, принимать ответные меры. Но эффективность работы Ермакова была бы выше, знай он точно, что охраняет. Но об истинном предназначении атмосферного очистителя он знал столько, сколько любой житель планеты – пилотный проект по улучшению климатической и экологической обстановки в отдельно взятом регионе. Секретность была просто колоссальная! Ермаков ощущал себя сторожевым псом, охраняющим забор снаружи – выдрессированным, опасным, но уже немолодым. Главное, рычи и отпугивай, загоняй соседских котов на деревья, а что за забором, не твоего ума дело!

– Михаил Николаевич, посмотрите вниз! Под нами воронка от взрыва!

– Вижу, – Ермаков отвлёкся от планшета, рассматривая место взрыва через прозрачную вставку в полу кабины.

Масштаб разрушений впечатлял – взрывом разворотило две трети складской площадки, раскидав многотонные балки словно спички. В довершение всего рухнул строительный кран, прямо многометровой стрелой в воронку.

Вокруг воронки суетились люди, подъезжали и уезжали скорые, сверкал мигалками разнообразный транспорт спецслужб. Несколько вертолётов кружили вокруг на разной высоте. Ермаков, повертев головой, насчитал четыре машины, из них две военных. Значит, скоро прибудут войска, как того требовал протокол. И тогда контроль над объектом перейдёт к Минобороны до окончания расследования.

О своей шкуре Ермаков не беспокоился, думал, где допустил просчёт – ведь прокол есть, часть ответственности на нём. Судьба дала ему второй шанс и он его благополучно упустил!

Трикоптер мягко приземлился на импровизированную площадку в ста метрах от воронки, подняв тучу пепла и пыли. Чуть поодаль развернулись мобильный штаб и лаборатории специалистов КСБ. В стороне стоял бронированный грузовик спецназа – Ермаков ещё при посадке заметил бойцов «Альфы» среди оцепления.

Из штаба показалась крупная фигура Василия – он перемахнул через несколько ступеней и заспешил навстречу Ермакову.

– Здравствуйте, Михаил Николаевич! – вид у Василия был помятый – синяки под глазами, щетина на щеках. Интересно, он, вообще, спал?

– Здравствуй. Как обстановка?

– Криминалисты работают вовсю. Из лабы хотели с вами переговорить. И ещё журналисты чуть ли не штурмуют КПП!

– Этих не впускать ни под каким предлогом! Пусть ждут заявления! – Ермаков скрипнул зубами – видимо, антипатия к журналистам, это профессиональная черта всех силовиков. – Свидетели?

– Нет. Работаем с видеонаблюдением, – они поднялись в помещение штаба, и сразу стало легче дышать. – Я отправил вам список всех, кто находился в радиусе ста метров на момент взрыва.