Владимир Апарин - Город двух апостолов. Книга 1. Кровь убитых фараонов

– Ваше Величество, пожалуйте в зал, братия желает видеть своего Магистра.

В главном зале прецептории, где происходили самые значительные моления, стоял невероятный гам. Семьсот рыцарей, представителей разных частей ордена, встретили появление старика рёвом одобрения, но как только он поднял руку, все стихли, даже слуги замерли там, где их застал этот жест.

– Братья тамплиеры, я, ваш Магистр и душеприказчик, объявляю во всеуслышание. Отныне наши беды кончились! – Рёв восторга прокатился под сводами необъятного замка. Поднятие руки, и снова тишина.

– Волей Главного и Великого, мы вернули свою святыню. Магистр поднял над головой золотой крест, прикрыв ладонью пустующее место.

Снова рёв, многие братья, чтобы получше разглядеть, вскочили на столы, посыпалась посуда. После установившейся тишины Магистр произнёс:

– А теперь, братья, я призову Главного и Великого, Непознанного и Сокрытого. Я призову Того, мудростью которого мы существуем, дыханию которого мы принадлежим, Единственного во Вселенной!

При этих словах рыцари молча вышли из-за столов и встали на колено, опершись на мечи и склонив голову. Образовался коридор, упершийся одним своим концом в огромную дверь, из-за которой слышался шум барабанов. Многочисленная прислуга, музыканты и гости из приглашённых мгновенно исчезли в боковых дверях и проходах, прихватив с собой и тех рыцарей, которые переусердствовали с присепторским вином.

Огромная дверь со скрипом отворилась, и под грохот барабанов четыре полуголых невольника внесли громадное золотое блюдо, в центре которого лежала голова рыжего человека с выпученными глазами.

Причём глаза суетливо разглядывали всё по сторонам, а лицо капризно морщилось и оттопыривало губу.

Блюдо поставили на возвышение, и капитул, во главе с Великим магистром, бесшумно рухнул на колени.

Жак де Моле негромко творил молитву и чертил мелом двенадцать кабалистических знаков.

– Именем четырёх стихий, Великий и Единственный, имя которому Баффомет, во имя Истины и ради Познания, прошу, поведай нам свои царские мысли.

Голова, шипя, заговорила.

– Могу вас поздравить, господин Магистр? Покажите-ка мне крест поближе.

Граф суетливо подскочил к голове, показывая свой крест.

– Ближе, я хочу рассмотреть его внимательно. Я столько ждал. Ещё

ближе, возьмите его за цепь и не хватайтесь за него с такой

осторожностью.

Тогда Магистр положил крест на блюде и быстро отошёл. Голова рассмотрела, что недостаёт сапфира.

– Проклятие, нет камня Люцифера! – гримаса ужаса исказила лицо терафима.

– Я чувствовал, что вы, господин Магистр, темните с крестом. Это, видимо, всё, на что вы способны?

– Нет, мой повелитель, отсутствие сапфира – это небольшое недоразумение, маленькая случайность. В самое ближайшее время мы всё вернём, даже архив.

– Как, вы и архив проворонили? Вот это новость! Нет, с вами не соскучишься, что прикажете мне теперь сообщать повелителю? Вы понимаете, что это конец всему? Мне, вам, вашим блюдолизам, этим невинным шалостям. – Он взглядом окинул всю толпу рыцарей. – Всему!

Великий магистр склонил голову. Он не мог возражать, это сильней бы взбесило Баффомета.

Голова уже посинела, изо рта потекли струйки белой пены, речь стала бессвязной, остекленевшие вдруг глаза бегали по стенам.

Магистр ахнул! Голова творила заклинание! Он проворно вскочил с колена, накрыл голову своим плащом и сунул ампулу с нашатырным спиртом прямо в ноздрю. Спирт он предварительно прихватил с собой утром из сумки медсестры на кладбище.

Голова мгновенно очнулась и громко чихнула, глаза на этот раз были живые и изображали ужас!

«Вот видишь, пригодилось», – подумал Магистр.

– Что это было? – теперь уже шипя, в нос, прокричала голова. – У меня сыплются искры из глаз. Я не могу собраться с мыслями.

– Насморк, Ваша Невыразимость, весенний насморк. Вас просквозило в помещениях замка, – поклонился Магистр.

– Какой насморк? – ещё раз чихнула голова. – Болван, какой насморк, у меня же нет тела. Поэтому нечему и простужаться. Нет, это вы мне что-то сунули в нос, ну-ка покажите, что у вас там?

Магистр незаметно сунул ампулу в карман плаща и показал пустые руки.

– Уверяю вас, это простуда, просто фантомная, мы все простыли и назначили заблаговременно окончание мессы в турецких банях, – он рукой сделал знак.

Ввели четырёх полуобнажённых чёрных девушек.

– Они проводят Вашу Невыразимость в парную и сделают массаж. А мы несмело последуем за вами.

Девушки, умасленные благовониями, шоколадно поблескивали в свете множества свечей и факелов.

– А вы хитрец, Магистр, – не отрывая глаз от невольниц, улыбалась голова. – Большой политик, очень большой политик, – глаза Баффомета перескакивали с одной соблазнительной формы на другую.

– Кстати, – он очнулся. – Можете запомнить это слово, оно скоро станет популярным. Благодаря вам, Магистр! Я согласен, несите.

Девушки подняли блюдо с подставки и медленно двинулись к выходу. Голова, предвкушая удовольствия, сделала капризное выражение и красиво оттопырила губу.

– Иногда полезно побывать в будущем, – сказал Магистр подошедшему канцлеру – Кстати, противоядие найдено, – он показал ампулу нашатырного спирта, глядя на удаляющуюся процессию.

– Дайте попробовать, на него это произвело магическое действие.

– Не советую, это равносильно удару палкой по голове.

– Вот урод, – вздохнул канцлер. – Сегодня он сожрёт одну из моих лучших невольниц. Я-то знаю, чем эти бани кончаются.

– Как это – ваши? Я думал, барона казначея.

– Барон сделал лужу, когда увидел заклинания головы, и я решил вам помочь.

– Ну что же, я вам признателен, господин канцлер, и, как будут говорить в Новом Свете лет через 600, мы с вами хорошая команда. – Магистр похлопал оторопевшего канцлера по плечу и двинулся за процессией.

В нижних помещениях средневекового замка было огромное сводчатое помещение величиной с современное футбольное поле, утыканное в шахматном порядке тринадцатью мраморными бассейнами с подогретой и окрашенной водой. От мраморных скамеек поднимался пар, всё было освещено вытяжными венецианскими светильниками.

Каждому входящему подносился огромный рог подмешанного вина, и пока его раздевали, он доходил до кондиции. Рыцари-новички выпивали рог торопливо, проливая. Опытные, надолго задумавшись и тяжело вздохнув, выпивали, не роняя ни одной капли.

Капитул вина не употреблял, его задача была всё запомнить и проанализировать, от не прошедших испытание – мессу – избавлялись.

Монотонная заунывная музыка расслабляла, и ритм незаметно менялся, ускоряясь. Сотни тел мылись, купались, громко смеялись, удивляясь своей свободе от смущения. Ведь все были голые – и рыцари, и гости, и шоколадного цвета невольницы, которые мыли рыцарей и делали массаж.