Мэри Блэкуотер - Найтблюм

– Я считаю, – озираясь по сторонам, осторожно сказал Хэмминг, – что здесь произошло убийство, и не одно!

Все присутствующие почти в один голос ахнули. Ричард же подозрительно нахмурил брови и взглянул на дворецкого.

– Что это значит? – серьезно спросил он.

– Сами посудите, – ответил Хэмминг, – старомодный дом в прекрасном месте. За него можно и убить. А учитывая нравы людей, живших в те времена, когда оно уже существовало, уж пару баронов точно порешили друг друга в этих стенах.

На этот раз рассмеялся только Чарльз с Дианой. Полная спокойствия Виктория прикрыла улыбку рукой. Хэммингу в свою очередь очень импонировало то, что он смог рассмешить ее. Она показалась ему интересной. Возможно, она представляет из себя нечто большее, чем набор женских вредностей и хорошенькую внешность.

Он довольно часто сталкивался с женщинами, красивыми только внешне. И чем красивее, по нынешним меркам те выглядели, тем меньше в них было. Хотя его отец часто повторял ему: «Опасайся красивых и умных женщин. Когда обе эти ипостаси сливаются в один сосуд, он становится гремучим». Отчасти он, конечно же, прислушивался к напутствиям сердобольного отца, учения же деда ему больше приходились по душе: «Никогда не гоняйся за дикими кобылами и за женщинами, потому что все равно не догонишь». Да, эти слова он всегда вспоминал с гордой ухмылкой.

– Знаете, – обратился к нему Ричард, – у вас исчезающе тонкое чувство юмора.

– Потому его могут уловить только ценители, – ответил он.

Ровно в час дня, после полуденного чая прибыли семь лошадей. Шесть из которых были класса поло-пони. Доставивший их человек живо приветствовал Гринхэлма старшего.

– Добрый день, мистер Гринхэлм, – отчетливым голосом приветствовал Ричарда невысокий пузатый человек в клетчатой кепке, – как вы и просили, эти замечательный лошадки в вашем распоряжении.

– Отлично, Рэймонд, – сказал Ричард, похлопывая одну из лошадей.

Вскоре из дома вышли все остальные.

– Миссис Гринхэлм, – прищипнув козырек кепки сказал Рэймонд неспешно подошедшей высокой женщине.

– Тебе нравиться, Марта? – не оглядываясь, спросил Ричард.

Могло показаться, что лошади его интересовали больше.

– Это хорошие лошади, – спокойно сказала Марта, – как вы считаете, мистер Хэмминг? – внезапно обратилась она к Найтблюму.

В свою очередь он несколько удивился, что не обратил внимания на жену Гринхэлма еще во время праздника. Высокая, утонченная шатенка с темно-карими глазами, бледной кожей и гордым выражением лица. Без сомнения, аристократического происхождения она в тоже время могла легко затеряться в толпе, настолько неброской была ее внешность.

Найтблюм подошел к одной из лошадей и оценил ее взглядом.

– Манипури? – осведомился он.

– Они самые! – подтвердил Рэймонд.

– Мои любимые, – сказал Ричард, – невероятно выносливые и самые резвые, раньше такую породу использовали в бою.

– Полагаю, на этих соразмерно будут смотреться только китайские рыцари, – попытался сострить Чарльз, что подействовало только на детей, которые и так хохотали по любому поводу.

Еще одним человеком, которого Хэмминг точно не видел на торжестве, была приземистая пожилая женщина со строгим взглядом. Ее волнистые с яркой проседью волосы, были плотно собраны сзади в шиньон. Ровные черные брови, блеклые синие глаза и острый прямой нос на худощавом смуглом лице. Найтблюм сделал вывод, что, скорее всего, эта пожилая женщина была матерью Ричарда – уж очень схожи черты.

– Мистер Грэйфилд просил узнать, – вновь обратился к Ричарду Рэймонд, – получили ли вы его подарок и поздравления?

– Да получил, – сообщил он. – Передайте ему, что я был несказанно рад получить столь редкую вещь, она прекрасно дополнит мою коллекцию.

– Непременно сэр.

– Ну что, господа, – обратился Ричард к остальным, – по коням.

Поле находилось не так уж далеко, практически сразу за острым выступом леса, окружающим поместье Гринхэлмов. Женщины и дети решили вместе прогуляться до поля, пока мужчины будут готовиться.

Коней пустили шагом. Хэмминг осмотрелся вокруг. Ровное, словно шелковое, поле спокойно спускалось в долину, которую пересекала ленивая темная река. Он вдохнул полной грудью – воздух был прохладным и сырым как после дождя. Дальше за рекой вздымались холмистые поля с пролесками. За всем эти наблюдали синевшие вдали невысокие горные хребты. Спрятавшееся за размазанными серыми облаками солнце освещало мягким, ровным светом всю долину. Темный лес, к которому они приближались, прекрасно успокаивал взгляд. Найтблюм терпеть не мог яркую, пеструю погоду, так горячо любимую посетителями тропических курортов. Ему становилось не по себе от жары и яркого солнца. Потому державшаяся последний месяц особенно серая погода несказанно радовала его.

Приближались последние деревья леса, острием указывающие в сторону реки. Обогнув его, они двинулись дальше. Найтблюм бросил взгляд на наездников, что бы правильно расставить акценты. Ричард держался в седле очень уверенно, играть он точно умеет. Чарльз, что двигался немного поодаль, постоянно ерзал в седле и слишком крепко сжимал поводья, да и осанкой были проблемы – таз закрепощен. Создавалось впечатление, что у него зудит в причинном месте. «Он мне не соперник», – заключил Хэмминг. К Декстеру было не придраться. Как, впрочем, и к Хью Лэйну – мужу Виктории, хоть он и был атлетически сложен. С другой стороны от него, рядом, ехал Альберт. А вот у него-то проблем с верховой ездой точно нет. Держится почти также уверенно, как и отец. Он постоянно трепал языком, да так громко, что Хэмминг уже и не знал, с ним ли он вообще разговаривает или со всеми белками в лесу. Это было невыносимо.

– Мистер Альберт, – чуть ли не сорвавшись на фальцет, прервал его нескончаемый поток болтовни Найтблюм, – вы верите в Бога?

– Я?.. Конечно не посещаю церковь по выходным, но в Бога верю.

– И вы верите в его всемогущество и всесилие?

– Да конечно.

– В таком случае хочу спросить вас, как вы считаете, может ли Бог создать такой большой камень, который он сам не сможет поднять? – сказал Хэмминг и продолжил. – Говорят, что эта задача для высших умов.

Альберт не на шутку задумался. «Слава богу, он замолчал», – с облегчением подумал Найтблюм. Декстер, уловивший вопрос, усмехнулся ехидной улыбочкой.

Вскоре они вышли к полю, о чем свидетельствовали плетеные штанги ворот. Поле было добротным, но меньшим по размеру, что сулило больший накал страстей. Ровное, с густой короткой травой. Земля влажная, но без луж. «Прекрасно», – отметил для себя Хэмминг. Поодаль были установлены две импровизированные длинные скамьи из рассеченного надвое ствола дерева, на совесть покрытые лаком. Там то и расположились женщины и дети. Разобрав обмундирование, игроки начали подготовку. Хэмминг хорошенько подтянул добротные наколенники и ботинки, и еще раз осмотрел свою лошадь, особо тщательно проверив мартингал на разрыв. Такую привычку, вместе с сотрясением первой степени, три года назад ему в голову вбила одернувшаяся голова лошади во время соревнования, после того как этот проклятый ремень порвался прямо перед решающим голом. Взяв клюшку и надев шлем, он ловко вскочил в седло и встретился с остальными в центре поля.