Мэри Блэкуотер - Найтблюм

Покончив с философскими бдениями, он обнаружил, что стоит в еще одном коридоре и созерцает тот же пейзаж через высокое окно. Все то же блеклое поле, все те же темные деревья, серые облака. Будто день и вовсе не начинался.

Громыхая подошвами по каменному полу, мимо пронеслись дети. Они весело хохотали и дурачились, на бегу бросая друг другу черный комочек. Маленький мальчик и две девочки чуть постарше. На вид лет восемь – десять. За ними спешил рассерженный повар. Вскоре озорная кампания скрылась за углом.

Настала полная тишина, Найтблюм снова погрузился в размышления. Вскоре его настигло ощущение того, что он снова что-то упустил, какую-то очень важную деталь. Эта важная деталь как-то связана с дворецким. «Но какая? Что же это может быть?» – допытывал он себя. Наконец его осенило – шкатулка. Тот диковинный замок в форме расходящихся лучей. Точно такое же изображение он видел совсем недавно. «Нагрудник», – вспомнил он. Именно тот знак был выдавлен у него прямо по центру. Он понял, что это не может быть совпадением. Почти бегом он ринулся туда.

Добежав до лестницы, он услышал едва уловимый лязг. Взбежав по ступеням, Хэмминг второй раз наступил на те же грабли. Он налетел на, взявшуюся невесть откуда, Маршу. Последствия не заставили себя долго ждать. С огромной силой его отшвырнуло прочь. Он проелозил по массивным перилам лестницы. Падая, он с силой сжал перила, в надежде хоть как-то смягчить падение. Тщетно. Достигнув последних ступеней, он со всего размаху ударился о каменную балюстраду яруса. Громом и молнией боль прокатилась по голове. Пробив током от подбородка в зубы, она пронеслась по переносице и, вонзившись в глазницы, раскатилась по всему лбу. Хруст кости, звон в ушах и боль пламенной струей залила половину лица. Схватившись за искаженное гримасой боли лицо, Хэмминг умудрился отпрянуть от быстро надвигающейся Марши. Избежав участи быть затоптанным под ногами старой карги, он вскоре дал боли полностью объять себя.

Боль казалась нестерпимой. Он отнял руку от сломанных зубов и с трудом выпрямившись, закрыл глаза. Боль разошлась по всей голове. Через минуту она начала отступать, струясь от неприятно тукающей челюсти, растворяясь в висках. Но тут что-то неладное нахлынуло на него. Ноги начали дрожать, переставая слушаться. Колени подогнулись. Схватившись за перила лестницы он, еле перебирая ногами, поднялся и забился в угол возле нее. Опершись о стену, он медленно сполз. Голову наполнила свинцовая тяжесть, глаза – тьма. Все заволокло чернотой.

«Из земли знакомого поля вздымается круча. Поле поникло, трава суха. Одно касание и та превращается в пыль. Запах сырости земли, очень странен. В нем есть что-то еще. Что-то, что вызывает боль. Дождь был совсем недавно. Но как же высохло дотла все поле – почва жирна, как чернозем. Пепельные облака застлали небо. Темнеет лес, обрызганный чернилами. Деревья изогнулись, пятясь в ужасе, словно намеревались убежать. Но не могли. Круча рвется из земли, обнажая кости. Что же такое. Разгибаясь как исполинская змея, она осаживается, увлекая ком наверх. Тонны желтеющих костей, разверзшись, превращаются в подобие цветка. В нем сотня багровых лепестков, зубчатая кость по краю. Как корень, ствол растет из-под земли. Усеян он как стебель роз – шипами, – паучьими ногами. Содрогаясь, те рождают звук воющий, ужасный, словно голос умирающий кита. Небо розовеет. С туч сходит дождь кровавый. Смрад ржавчины металла, резкий запах серы заполоняет душный воздух. Стою я, обагренный кровью с ног до головы. Улыбаюсь, плачу, в ужасе кричу или быть может в ярости? Я сам не понимаю. Застывшее лицо. Трава вокруг начинает оживать, но не зеленеет. Впитавши дождь как губка, воспрянув острыми клинками, как бритва режет пальцы. Стою я в поле том, близ адского цветка, кровавый. Обступившая трава, изрезав плащ, растет все выше, колыхаясь от дуновенья ветерка. Она окутала меня. Она растет до самого лица, тянется к глазам. Горы воют, знаменуя приближенье бури. А вот и ветер, проминая заросшую траву, словно невидимый гигант, он настигает поля. И меня. Клинки прорежут все и плоть и кость. Кроваво-красное – они в голове. И я кричу. Кричу…»

Найтблюм в ужасе вырвался изо сна. Он обнаружил себя в центре холла, распластавшимся прямо на эмблеме зловещего шлема. За окнами раскинулась ночь. Об этом свидетельствовали занавешенные окна и залитые теплым искусственным светом стены. «Что за наваждение», – кое-как приходя в себя, подумал Хэмминг. Минувший сон был как наяву. С трудом он встал на ноги и ощупал свою сломанную челюсть. Что-то странное произошло с ней, и он ринулся к зеркалу. Подыскав то, что удачно освещено светильником, он осмотрел свое лицо. Шрам от пули во лбу превратился в едва заметную отметину. Он натянул улыбку, чтобы осмотреть сломанные зубы, но и их там не оказалось, были лишь абсолютно целые здоровые зубы. Ни следа от скола. Стиснув зубы, он, однако почувствовал боль. Челюстные мышцы ощутимо болели, в подбородке, на месте перелома, чувствовалась неприятная ломота. Однако он был цел, а челюсть практически полностью функционировала. Единственное что напоминало о травме это ссадина на подбородке. Не сказать, что Хэмминг был этому не рад. Конечно же, в некоторой степени это радовало. Но теперь он совсем запутался в том живой он или все-таки дух мертвеца. Хотя вариант с наркотическим опьянением выходил на первое место.

Различные доводы противоречили друг другу, убеждая его постепенно то в одном то в другом, а потом и вовсе переворачивали все с ног наголову. Решив пока не загонять себя в тупик абсурдными стечениями возможных обстоятельств, он оставил эти мысли и попытался вернуться к сути. Хэмминг вспомнил Маршу. О ней-то он совершенно позабыл. Последний раз он ее видел… Найтблюм вновь почувствовал, как мысли пытаются поскорее разбежаться. Напрягшись он, наконец, вспомнил кое-что другое и направился туда, до куда не дошел в тот раз.

Поднявшись по ступеням, в этот раз без эксцессов, Хэмминг прошел на второй этаж. Пройдя по залитому лунным светом коридору, он подошел к рыцарскому бюсту. Лязг металла, который он тогда слышал, очевидно, был вызван тем, что кто-то прикасался к нагруднику. Поскольку других крупных металлических предметов в коридоре не было, он предпочел именно этот вариант. Осторожно сдвинув шлем, он услышал тот же металлический лязг. Стараясь более не издавать ни звука, он осторожно поднял шлем и отставил его на подоконник.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.