Сол Лелчек - Спастись от опасных мужчин

– Тогда мы, возможно, попробуем научить вас двум-трем новым трюкам.

Бармен поставил на стойку еще две порции «Джеймсона». И мы выпили их.

– Мне скучно, – сказала я.

Не оглядываясь, соскользнула вниз со своего высокого табурета, еще раз подошла к музыкальному автомату и выбрала более медленную песню – «Люби меня дважды» группы «Дорз». И, не отходя от автомата, начала медленно танцевать сама с собой. Все мужчины в баре уставились на меня. Я почувствовала, что он подошел ко мне сзади. Увидела его совершенно ясно. Как будто у меня были вторые глаза на затылке. Потом на мое бедро легла его большая рука. Он начал танцевать вместе со мной. Я не стала его останавливать. Он прижался ко мне сзади. Мой острый язык был надежно спрятан за сжатыми зубами, и я не сказала ничего, чтобы его остановить. Мы протанцевали до самого конца песни.

– Тебе стоит зайти ко мне, – сказал он, когда музыка стихла.

Я чуть заметно улыбнулась.

– В самом деле?

– Ты выпила. Не стоит садиться за руль.

Моя улыбка стала шире.

– Ого, ты заботишься о мне…

Он тоже широко улыбнулся.

– Я забочусь о нас обоих. Пойдем. Я живу в миле отсюда, на этой же улице. У меня есть бутылка отличного шотландского виски, которую мы могли бы вместе начать. – Он сделал многозначительную паузу. – А еще у меня есть яйца и кофе. На завтрак.

Я посмотрела ему прямо в глаза.

– Хочу сказать тебе кое-что. Мы никогда не будем завтракать вместе. Это без вариантов.

В его глазах блеснул гнев.

– Ты могла бы сказать мне это еще час назад. Тогда мне не пришлось бы попусту тратить время.

Он повернулся ко мне спиной и двинулся обратно к стойке бара.

Я дала ему сделать три шага, а потом сказала:

– Но я не говорила, что не зайду.

Остановившись, он быстро развернулся.

Я села на свой мотоцикл и двинулась вслед за его машиной, наслаждаясь ночным воздухом, приятным ощущением того, что мои затянутые в кожаные перчатки пальцы сжимают руль, могучей силой ветра, вливающегося в мою грудь. Я всегда терпеть не могла ездить с ветровым стеклом. Мне надо чувствовать, как меня обнимает и поддерживает ветер. Иногда мне казалось, что мой мотоцикл – это единственное место на земле, где я могу обрести покой. Я не смогла бы сказать, насколько ужасна эта мысль. И верна ли она.

Он жил в небольшом доме с многоскатной крышей, мансардами и террасой, находящемся здесь же, в Западном Окленде. Близко от порта. Настолько близко, что я могла слышать шум движения на скоростной автостраде и видеть портовые огни. А еще массивные краны и штабеля грузовых контейнеров, загораживающие спокойную темную поверхность воды. И поднимающееся в бледное ночное небо неясное оранжевое свечение. И на том берегу залива мерцающие огни Сан-Франциско.

Я увидела, как его машина поворачивает на подъездную дорожку, ведущую к его дому, но сама припарковала свой мотоцикл только после того, как проехала еще один квартал. Прикрепила свой шлем к мотоциклу и положила перчатки в сумку. Потом двинулась назад, к его дому. Он ждал меня, стоя у парадной двери.

– Почему ты не припарковалась на подъездной дорожке?

– Я никогда не паркуюсь на подъездных дорожках незнакомых людей.

– Нам с тобой уже недолго оставаться в этом статусе.

– Может быть, и так.

Его гостиная выглядела невзрачно. Пара старых кресел и обитый черной кожей диван, стоящие перед телевизором, переключенным на канал развлекательных и спортивных передач. На журнальном столике лежал джойстик от игровой приставки, а рядом с ним – несколько грязных тарелок. Он выключил звук идущей по телевизору передачи, пошел на кухню и вернулся, неся бутылку виски и два бокала. Это было всего-то «Фэймос граус». Интересно, какой же виски он тогда считает плохим?

Он врубил песню какой-то рок-группы, неумелое подражание «Металлике»: громкость такая же, а таланта ноль. Потом разлил виски по бокалам и махнул рукой:

– Пододвинь кресло к столу. Не стесняйся.

Я отпила небольшой глоток.

– Мне лучше притормозить, иначе я напьюсь допьяна.

– А по-твоему, напиться допьяна – это плохо?

– Думаю, это зависит от того, что случится потом.

– А чего бы ты хотела?

– Скоро увидишь.

– О господи! – воскликнул он. В голосе его звучали одновременно изумление и досада. – Разговаривать с тобой – все равно что взламывать секретный код.

Я пропустила его слова мимо ушей. Огляделась по сторонам и почувствовала, как все встает на свои места. Было уже за полночь.

Уже почти пора.

Я кивком показала на бледно-лиловые занавески на окне:

– Вот уж не представляла тебя в амплуа декоратора.

На стене над диваном висела фотография. На ней был изображен сидящий сейчас передо мной мужчина. Одной рукой он обнимал женщину, оба держали в руках бокалы и улыбались. На ней было черное платье, на нем – темно-бордовая рубашка и алый галстук. Вокруг них толпились люди. То ли праздничная вечеринка в офисе, то ли прием по случаю чьей-то свадьбы. В общем, какое-то светское сборище. Женщину на фотографии нельзя было назвать хорошенькой. Она была полновата, с невзрачными, заурядными чертами лица, но выглядела счастливой, и на лице ее сияла искренняя улыбка.

Он вслед за мной посмотрел на занавески и явно смутился.

– Их подобрал не я.

– А кто? Твоя сожительница? Подруга?

– Можешь назвать ее сожительницей, да.

– А сейчас она здесь?

– Нет.

– Сегодня вернется?

– Нет, но не все ли равно? – Он налил в свой бокал еще виски. – Какое это имеет значение?

– Думаю, никакого.

– Послушай, я стараюсь не вести себя как эгоист, но у меня была долгая и нелегкая неделя. Я так наговорился, что больше не могу. Ты хочешь еще выпить или предпочитаешь сразу пойти туда? – Он кивком показал на полуоткрытую дверь. Дверь спальни.

– Я тебе уже говорила – ты скоро поймешь, чего я хочу.

– К чему эти чертовы загадки? – воскликнул он. – Я снял тебя в баре. Мы с тобой не пара влюбленных подростков из старшей школы. Мы оба знаем, чего хотим. Так зачем же ходить вокруг да около?

– А у тебя вспыльчивый характер.

– У меня стояк.

– Я все-таки выпью.

– Конечно. – Он налил виски.

Я взяла бокал. Отпила. Потом встала, сняла куртку и повесила ее на стул. И осталась стоять в топе, джинсах и ботинках.

– Так лучше?

– Ух ты, – сказал он. – Ты первоклассная штучка. Мне крупно повезло.

– Теперь твоя очередь.

– Вот это другой разговор. – Он залпом осушил свой бокал и встал.

Это был крупный мужчина, ростом около шести футов и одного дюйма, весом за двести фунтов [4] Фунт – ок. 455 г. , с крепко сбитым телом. Он стянул с себя футболку, и стало видно, что его грудь покрыта густыми черными волосами.

– Еще, – сказала я.