A Квинелл - Пока летит пуля

– Старые? – переспросил он.

Сенатор ткнул в его направлении вилкой.

– Ну да, конечно, относительно старые. Тебе, например, сколько лет?

Фрэнк Миллер выглядел озадаченным. Они сидели в элегантно обставленной столовой большого дома сенатора в Денвере.

– Сорок четыре, – ответил Миллер, – только я не понимаю, какое это имеет значение?

– А Макси и Рене?

Макси Макдональд в свое время служил офицером в элитных частях родезийских вооруженных сил – “Скаутах Селоуза”, а позже стал наемником. Бельгиец Рене Кайяр пятнадцать лет провел в Иностранном легионе, а потом стал зарабатывать неплохие деньги, став телохранителем. Теперь вместе с Миллером они охраняли сенатора Джеймса Грэйнджера двадцать четыре часа в сутки.

Все трое были людьми неглупыми, приятными в общении. Если сенатору хотелось поболтать, они болтали, побыть в тишине, – они молчали. Вот уже три недели все четверо постоянно находились вместе, но почему-то лишь теперь, во время обеда с Миллером, сенатору внезапно пришла в голову мысль о том, что они уже совсем не так молоды для той работы, за которую берутся.

– Так сколько лет Рене и Макси? – повторил сенатор свой вопрос.

– Думаю, они приблизительно моего возраста… А почему, собственно, вас это интересует?

Сенатор улыбнулся, показывая Миллеру, что он не хотел его хоть как-то задеть.

– Просто мне показалось, что это работа для более молодых людей, – сказал он. – Я знаю, например, что всем телохранителям нашей службы охраны не больше тридцати.

Миллер усмехнулся.

– Конечно, – ответил он, – и у всех обязательно должны быть черные пояса карате, стометровку они пробегают меньше чем за десять секунд и бьют с пятидесяти шагов мухе в глаз на лету.

Сенатор кивнул.

– Да, что-то в этом роде.

Миллер прожевал особенно сочный кусок мяса, проглотил его и пробормотал что-то одобрительное. Потом посмотрел на сенатора и сказал:

– И тем не менее эти парни подпустили убийцу на несколько футов к президенту Рейгану и дали ему сделать несколько выстрелов. Президенту просто повезло, что он уцелел.

Грэйнджер искренне удивился.

– Согласен, – проговорил он, – но чем вы-то лучше?

Миллер заметил, что стакан сенатора пуст. Он протянул руку, взял бутылку кларета и подлил в стакан сенатора.

– Спасибо, Фрэнк. А теперь, будь добр, удовлетвори мое любопытство.

Миллер пил минеральную воду. Отхлебнув из своего стакана, он сказал:

– Сенатор, сколько вы уже работаете в Конгрессе?

– Три срока, скоро уже восемнадцать лет.

– Когда вас избрали в первый раз, вы так же умело улаживали разные непростые ситуации, как во второй срок?

Сенатор улыбнулся.

– Конечно нет, – ответил он. – Сенаторы учатся на собственном опыте, как и все остальные.

– Вот именно, – ответил телохранитель и отправил последний кусок бифштекса себе в рот.

Как по мановению волшебной палочки появился Мигель и убрал со стола ненужную посуду.

– Хочешь что-нибудь на десерт? – спросил Фрэнка сенатор.

– Нет, благодарю вас.

– Кофе?

– Спасибо, выпью с удовольствием.

Сенатор кивнул Мигелю, который удалился с подносом в руках. Грэйнджер продолжил разговор.

– Мне кажется, что разные виды деятельности требуют разного опыта. Полагаю, для вашей работы опыт – это главное.

Миллер покачал головой.

– Нет, сенатор, это совсем даже не основное, тут вы заблуждаетесь. Работать телохранителем у человека, на которого в любой момент может быть совершено нападение, это примерно то же самое, что участвовать в сражении, которое никогда не прекращается, причем в качестве солдата. Любой генерал скажет вам, что в первом бою теряется любой солдат. И никакого значения не имеет, как он подготовлен и сколько лет его обучали. Лишь множество раз побывав под пулями, он мало-помалу приучается не обращать на них внимания и умело действовать в боевой обстановке. Никакие учения и тренировки, как бы ни были они приближены к реальным условиям сражения, не заменят участия в подлинной битве. Это, кстати, было одной из причин поражения во Вьетнамской войне. На поля сражений бросали слишком много новичков, постоянно обновляя состав действующей армии. Они не успевали стать обстрелянными ветеранами, а их уже отсылали обратно в Штаты, заменяя зелеными новобранцами. Они были неплохо обучены, но вся их подготовка гроша ломаного не стоила под настоящими пулями. Так вот, сенатор, проблема в том, что телохранители вашей секретной службы прекрасно подготовлены и натренированы, но никто из них не был в настоящем сражении, пожалуй, кроме тех парней, которые окружали Рейгана, когда в него стреляли.

– Это верно, – согласился Грэйнджер. – Но им, к счастью, не представилась возможность участвовать в настоящих битвах. Ведь не каждый день на их подопечных покушаются террористы или нападают бандиты.

– Вот именно, – ответил Миллер. – Как раз поэтому телохранители из вашей службы безопасности так и будут оставаться зелеными новичками, пока не окажутся в настоящей передряге.

Мигель принес в столовую кофе. Когда он вышел, сенатор продолжил беседу:

– А вы, значит, не такие?

– Какие – не такие?

– Не новички.

Миллер покачал головой.

– Нет. Я, как Макси и Рене, почти всю свою взрослую жизнь провел в боях.

– Ты сам много людей убил?

– Не помню.

Сенатор усмехнулся.

– Кризи ответил мне на этот вопрос точно так же. Вы что, все отвечаете одно и то же, когда вас об этом спрашивают?

Миллер покачал головой.

– Нет, только те, кому довелось побывать в настоящих переделках.

– С Кризи ты давно знаком? – спросил сенатор.

Миллер задумался, слегка прищурив глаза.

– Лет восемнадцать.

– Он что, действительно такой, как о нем говорят?

– Как говорят, сенатор?

– Что он подобен смерти в холодную ночь.

– Да, более или менее это похоже на правду. – Миллер взглянул на часы, допил последний глоток кофе и сказал: – Через пять минут меня сменит Макси. Теперь вот что я хотел вас спросить: вы затеяли этот разговор о нашем возрасте потому, что вас беспокоит ваше нынешнее положение?

Сенатор улыбнулся.

– Нет, Фрэнк, дело совсем не в этом.

– А зря. Вы должны понять, насколько это понятно. Всех подробностей я не знаю, но Кризи говорил мне, что с вами собирается побеседовать Ахмед Джибриль – либо лично, либо через кого-то из своих людей. Это может быть для вас в высшей степени неприятно, а кончится такая беседа скорее всего смертельным исходом. Об Ахмеде Джибриле я много слышал. Этот человек не знает пощады, за ним стоят большие деньги, по крайней мере ему хватит, чтобы нанять людей здесь, в вашей стране, причем лучших специалистов, которые должны будут похитить вас. Так что ваше положение должно бы серьезно вас беспокоить.