A Квинелл - Пока летит пуля

Миллер попытался выдавить из себя лукавый женский смешок, потом сказал:

– А это, любимый, ты уж мне предоставь.

Грэйнджер усмехнулся, но голос его продолжал звучать серьезно.

– Конечно, дорогая. Слушай, мне уже пора бежать. Я скоро с тобой свяжусь. Чао.

– Чао, – ответил Миллер, оторвал взгляд от текста и одобрительно кивнул. – Неплохо получилось, сенатор, просто очень хорошо. Еще пару раз порепетируем, и вечером можно звонить.

– У меня к тебе есть вопрос, – серьезно сказал Грэйнджер.

– Слушаю вас.

– Когда наконец ты и два твоих помощника перестанете величать меня сенатором, перейдете на ты и будете называть меня просто Джим?

Со столь же серьезным видом австралиец ответил:

– Как только мы перестанем на вас работать, сенатор… Так будет лучше… Долго эта бодяга не продлится. Думаю, через неделю все завершится. – Он взял со стола карандаш и легонько постучал им по своему листку бумаги. – Теперь я хочу, чтоб вы перечислили названия и адреса здешних ресторанов, в которых бываете.

– Хорошо, – сказал сенатор, – только сначала в двух словах набросай мне план операции.

– Этот план, – ответил Миллер, – на самом деле очень прост, как, впрочем, и все реалистичные замыслы. Мы проверим все рестораны из списка, который вы мне передадите, и выберем такой, откуда вы сможете исчезнуть через черный ход. После этого мы подыщем квартиру, в пяти минутах езды от этого ресторана. Вы договоритесь с парой друзей об ужине, перешлете Николь ключ и скажете ей номер квартиры. В доме, который мы выберем, будет несколько свободных квартир. Накануне ужина днем вы позвоните Николь. Обязательно назовете ей номер дома, но номер квартиры не укажете. Кроме того, вы скажете, что позже перезвоните ей в снятую квартиру, потому что точно не знаете, когда сможете прийти, но покинуть ее вы должны ровно в одиннадцать вечера. Макси будет сопровождать вас на ужин, он сядет с вами за столик. Рене, как обычно, будет стоять у входа в ресторан. Я буду в снятой квартире вместе с Николь. После первого блюда вы отправитесь в туалет, а оттуда выйдете из ресторана через заднюю дверь. Там вас будет ждать машина. На ней вы доедете до дома, где мы снимем квартиру. Это первый из двух опасных моментов нашего плана, я к нему вернусь позже. – Миллер потянулся к стоявшему перед ним стакану и отпил глоток минеральной воды. – Всю эту информацию, – продолжил он, – Моретти получат, прослушивая ваши телефонные разговоры. Они будут знать адрес дома, но не номер квартиры. Также они будут знать, когда вы выйдете из дома, а когда вы туда приедете, будет им неизвестно. Если у них есть мозги – а они у них есть, – Моретти попытаются вас похитить, когда вы будете выходить из дома прямо у дверей.

– Почему бы им это не сделать внутри самого дома?

– Потому что в ближайшие два-три дня мы снимем там на вымышленные имена еще несколько квартир. Таким образом, даже если Моретти достанут список жильцов дома, номер квартиры, где вас будет ждать Николь, они не смогут определить.

Грэйнджер кивнул, потом подумал и сказал:

– Но ведь как только я скажу Николь по телефону номер дома, они установят за ним наблюдение.

– Так они и сделают. Но днем и в начале вечера они увидят, как в здание входят несколько молодых женщин, каждая из которых вполне могла бы сойти за любовницу сенатора. Что касается Николь, то она придет в нужную квартиру загодя, и они даже не узнают, как она выглядит.

Грэйнджер взвесил слова Миллера, потом спросил:

– А что за второй рискованный момент?

– Он наступит, когда вы будете выходить из дома в одиннадцать часов. Я буду стоять прямо за вами, но несколько секунд вы будете открыты для снайпера. После этого вы вернетесь в дом и останетесь там, пока все не завершится. Думаю, это займет не больше тридцати секунд. – Австралиец посмотрел сенатору прямо в глаза и сказал: – Я готов так рисковать лишь потому, что мы на девяносто пять процентов уверены – они планируют похитить вас, а не убить.

– Но риск все-таки есть? – спросил сенатор.

– Несомненно, – ответил Миллер. – В такого рода делах риск есть всегда. Когда-нибудь раньше вам доводилось бывать под огнем?

– Да, я участвовал в Корейской войне. Был там ранен в бою.

– Ну что ж, сенатор, можете считать, что здесь вы тоже на войне, которая, конечно, отличается от Корейской, но риск от этого меньше не становится. Странно, что благодаря этому дерьму – я имею в виду Мигеля – мы получили такое существенное преимущество. Теперь мы сами можем определить время и место засады. – Он взглянул на часы. – А теперь, думаю, пришло время нанести визит вашей доброй соседке – Глории.

– Зачем?

– От нее мы позвоним Кертису Беннету. Мне надо с ним переговорить.

– О чем?

– О наблюдении за боевиками Моретти. Если в ближайшие сутки после вашего первого звонка Николь многие из них уедут из Детройта, значит, они проглотили наживку. Я хотел бы сообщить вашему другу несколько кодовых фраз, чтоб он смог нам звонить сюда. Когда он позвонит, я буду слушать ваш разговор по параллельному аппарату.

Сенатор встал и потянулся.

– Хорошо, – сказал он. – Кстати, хотел вас спросить, где вы нашли эту женщину – Николь?

– Я тут ни при чем, сенатор, – ответил Миллер. – Ее нашел Кризи.

– Она его подружка?

– Я его об этом не спрашивал.

На следующий вечер в восемь часов позвонила Мэри Беннет. Грэйнджер сидел с Миллером за стойкой бара. Сенатор снял трубку.

– Джим, – сказала она, – это Мэри. Как там у тебя дела?

– Отлично, дорогая. – Он сделал знак Миллеру, который соскользнул с табурета, быстро прошел на кухню и снял трубку параллельного телефонного аппарата.

– Джим, – спросила Мэри, – ты собираешься в Вашингтон пятого числа следующего месяца?

– Конечно, дорогая. Я прилечу в конце этого месяца и пробуду там три недели. Мне бы хотелось купить себе квартирку поменьше. Может быть, ты найдешь время и поможешь мне с мебелью, обстановкой… Ты же знаешь, какой я в этом бестолковый.

– Буду рада тебе помочь, но вкус у меня совсем не такой, как у Хэрриот.

– Мне твой вкус очень по душе, Мэри. Все должно быть просто, без претензий. А что будет пятого числа?

– Будет воскресенье, и мы кое-кого пригласили на обед. Ничего грандиозного, конечно, мы устраивать не собираемся, обещали прийти человек десять, но все они очень милые. Так ты будешь?

– Ничто меня не остановит, – сказал он. – Может быть, тогда ты выкроишь минутку и мы поговорим о новой квартире? Когда приезжать?

– Около часа. Настройся на то, что быстро обед не кончится. Ты же Кертиса хорошо знаешь. До шести не строй никаких планов. Надеюсь, тебе у нас понравится. Компания соберется очень пестрая.