Уоррен Мерфи - Ярость небес

– Он... не располагает взрывной мощностью, сэр.

– Чем же он тогда располагает? – поинтересовался генерал, потрогав неразделанную клешню омара. Ну да, так он и знал – холодная и уже невкусная.

– Именно об этом, генерал, я вам и докладываю. Понимаете, при работе над двигателем нам удалось восстановить поршни. Это очень важно. Благодаря им нам удалось определить, что объект был изготовлен в Америке. Потому что европейские поршни обычно длиной в три фута шесть дюймов, а здесь были американские, четыре и восемь с половиной.

– Значит, сделан в Америке, – в голосе генерала Лейбера слышался праведный гнев. – Значит, нашелся предатель, который продал его вражескому прави?.. – Закончить фразу ему помешала мысль о том, не было ли ядерных ракет среди проданных им самим за последнее время астрономических партий армейского оборудования. Нет, вроде ничего такого не было – он бы запомнил размеры. – О'кей, майор, давайте характеристики. Я записываю.

Майор Чикс тяжело вздохнул:

– Вес объекта примерно пятьсот тонн в момент... э-э... взлета.

– О ракете с таким взлетным весом я еще не слышал, – удивленно прервал его генерал. – Слава Богу, что она не сдетонировала.

– Собственно говоря, сэр, опасность детонации отсутствовала.

– Почему вы так уверены?

– Потому что... это невозможно, сэр.

– Вы хотите сказать – она была невооруженной?

– Так точно, сэр. Это я могу утверждать с абсолютной уверенностью.

– Но если так – какого черта ее вообще запустили?

– Могу сказать только одно, сэр: целью запуска было нанесение максимального урона...

– Да это и так понятно, кретин.

– Но объект не имеет ни ядерного, ни химического заряда... ни каких-либо других, сэр.

– Я вас уже просто не понимаю.

– М-м... возможно, сэр, вы предпочли бы лично ознакомиться с объектом? По телефону многое нельзя объяснить...

– Выезжаю.

Генерал Лейбер повесил трубку.

На территорию базы “Эндрюс” генералу Лейберу удалось попасть только после длительной перебранки с охраной. Бравый унтер пытался втолковать ему, что база закрыта для всех, кроме значащихся в списке, по приказу...

– Да я знаю, раздолбай чертов! – что было сил заорал генерал Лейбер. – Я же сам и отдал этот приказ! – И высоко поднял руку с пентагоновским пропуском. Его пропустили.

К ангару генерал Лейбер приблизился с опаской – а вдруг оно все-таки... Хотя майор вроде уверял его, что взорваться оно просто-напросто не может. Но, с другой стороны, у майора ведь хватило идиотизма побить своим флеш-роялем карты самого генерала Лейбера. Так что от этого ничтожества можно ждать всего.

Когда майор ввел его в боковую дверь ангара, генерал успел подумать, что лучше этому майору все-таки не ошибаться: если с ним, Лейбером, что-то случится, президенту придется еще Бог знает сколько сидеть под землей.

В ангаре, похожем на огромную пещеру, освещенную неоновыми лампами, было жарко. В дальнем конце полыхали заревом с десяток печей, окруженных странными грибообразными предметами, – генерал подумал, что это и должны быть наковальни. На бетонном полу валялись инструменты. Кузнецов нигде видно не было.

– А где же мои кузнецы? – бодро вопросил генерал Лейбер. – Не могли же они сбежать! Правительство черт знает сколько за них заплатило.

– Я отослал их в укрытие, генерал. Их работа закончена, и мне к тому же не хотелось, чтобы они присутствовали непосредственно при опознании объекта.

– А-а. Идея хорошая. Ну, давайте все же на него взглянем.

– Сюда, пожалуйста.

Генерал Лейбер последовал за майором, на ходу развязывая галстук.

– Черт знает какая у вас здесь жара.

– Для того чтобы железо стало ковким, температура требуется немалая, – объяснил майор. – Вот почему нам не подошли жаровни для барбекю, которые вы нам прислали.

– Кузнецы в вестернах пользуются очень похожими. А разница – откуда мне ее знать?

Противоположный конец ангара освещен не был. Майор Чикс защелкал выключателями – под потолком одна за другой вспыхивали лампы.

– В определенном смысле вы были правы, генерал. Начать следовало именно с колокола. Но даже последовав вашему мудрому совету, потрудиться нам пришлось – ого-го. Увидите сами.

Пока генерал видел только одно – свет выхватывал из темноты груды покореженного металла. Совсем рядом с ним темной кучей высился шлак. Дальше на полу оказались аккуратно разложенные неповрежденные части. Все зрелище напомнило генералу снимки, сделанные инспекционной комиссией после гибели “Челленджера”. Частей было много – металлические стержни, какие-то странные конструкции и здоровенные поршни, почему-то напомнившие генералу о грузовиках.

– Как я уже докладывал, – продолжал между тем майор, – только собрав двигатель, мы начали догадываться, что это была за штука. Но даже тогда мы не были уверены – если бы не мой сын, который увлекается моделированием.

– Моделированием? – с сомнением в голосе переспросил генерал. – То есть... это была репетиция ракетной атаки?

– А? Нет-нет, – покачал головой майор. – Идемте.

Генерал Лейбер пробирался вслед за майором между обломками, словно Тезей по лабиринту. Хотя многие части действительно удалось восстановить, большинство из них были далеки от своего первоначального вида – пережженные, покореженные, потрескавшиеся. Они были слишком изувечены, чтобы их можно было полностью восстановить.

– Вот, – обернулся к генералу майор Чикс, указывая на громадный черный цилиндр, установленный на деревянной подставке. – Это, можно сказать, его сердце, сэр.

Генерал обошел цилиндр со всех сторон. Открытый торец был добрых семи футов в диаметре. От цилиндра пахло обгоревшим металлом – как из доменной печи.

– Это мы собрали буквально из кусочков.

– Топливный двигатель?

– Можно сказать и так, генерал.

– Значит, это все же ракета.

– И да, и нет.

– Хватит с меня этих ваших “да и нет”, майор. Говорите прямо!

– Это не ракета. Его просто использовали в этом качестве. С этой точки зрения его можно назвать баллистическим снарядом.

– Значит, ракета, – упрямо повторил генерал.

– Нет, сэр. Ракета действительно имеет топливный двигатель. Здесь его, признаюсь вам, нет.

– Нет? А как же эту штуку запустили? Может быть, из пращи?!

– На этот вопрос я не могу вам ответить, сэр. Мы сами ломаем головы.

Сунув в рот сигару, генерал сдвинул на затылок фуражку и, заткнув большие пальцы за ремень, выпрямился.

– Если вы знаете, что это, то должны знать и как оно двигалось, черт возьми!

– Это я как раз могу вам сказать, – майор тяжело вздохнул. – Обычно – на угле или на дровах.

Генерал моргнул.

– Еще раз.

– На дровах или на угле, – повторил майор. – Их использовали в качестве топлива. Но само движение осуществлялось за счет побочного продукта.