Уоррен Мерфи - Цвет страха

Как только появились первые кадры, Марк тут же начал запись, отложив просмотр и анализ на потом. На экране возник Микки Уэйзингер во всем блеске своего лицемерия, чем и привел толпу в неописуемый восторг.

Виной всему были лучи. Марк не знал, как они действуют, он видел лишь, что толпа преобразилась, словно плачущий ребенок, которому улыбнулся Монго Маус, гусенок Силли или кто-нибудь еще из компании этих двухмерных болванов.

Тут из-за спины Марка послышалось хихиканье Боба Бисли, устроившегося у пульта сбоку.

– Предложи американскому ребенку на выбор ключи от рая или пару билетов в Бисли-парк, и девять этих малолетних ублюдков из десяти предпочтут билеты.

Марк старательно прислушивался к звукам в наушниках и тем не менее отметил, что голос прозвучал совсем непохоже на Боба.

И в тот же миг его сердце испуганно затрепетало.

Боб Бисли вылез из кратера и приветливо помахал рукой ликующим солдатам.

– Как же это? – прошептал Марк.

По его спине пробежал холодок. Что-то здесь не так. Боб Бисли не мог оказаться на поле битвы. Он сидел здесь, в фургоне.

Марк Кобьен попытался взять себя в руки. «Это какой-то фокус, розыгрыш», – подумал он. Вероятно, ситуация была слишком опасной, чтобы рисковать жизнью Боба Бисли, одного из руководителей корпорации, и вместо него на поле вышел радиоупляемый робот, который только и умеет, что махать руками. Или живой дублер. Ну да, конечно! Дублер. А настоящий Боб Бисли сидит в фургоне и щелкает кнопками. Все правильно.

Однако жесты и осанка человека на экране, несомненно, принадлежали Бобу Бисли. Такое не смог бы сымитировать даже самый лучший актер. Особенно – выступая перед невежественной толпой.

Поэтому Марк, притворившись, будто делает свое дело, медленно повернулся в кресле, чтобы разглядеть незнакомца у себя за спиной.

Человек сидел, отвернувшись. Виднелись только вялая щека и кончик уса. Белого. А ведь у Боба Бисли были рыжие усы! Ходили слухи, что он подкрашивает их, чтобы выглядеть моложе.

Мужчина негромко, но яростно говорил что-то в микрофон, и Микки Уэйзингер, находившийся в нескольких милях от фургона, послушно повторял его слова.

Потом незнакомец повернул серый холодный глаз в сторону Марка и прорычал:

– Чего вылупился. Кабан? Давай работай.

Марк тут же развернул кресло, борясь с подступившей к горлу тошнотой.

Человек за его спиной не был Бобом Бисли. Боб находился на поле. А от голоса, назвавшего Марка ненавистным прозвищем, короткие волосы Марка встали дыбом и затрепетали.

Кобьен знал этот голос. Он впечатался в его мозг еще в раннем детстве. Этот голос развлекал его воскресными вечерами, убеждая мальчика в том, что, хотя завтра снова нужно идти в школу, этот мир в общем и целом совсем неплох.

Это был давно умерший и вместе с тем бессмертный голос Дяди Сэма Бисли!

Над крепостным валом Дворца Чародея все еще витали зловещие клубы черного дыма, когда в небе над парком «Евро-Бисли» появились первые «газели», пятиместные вертолеты хозяйственного назначения. Они снизились и закружились в воздушном пространстве парка, словно стрекозы. Кабины их были плотно задраены, пилоты сидели в противогазах, а рокочущие винты разгоняли дым и слезоточивый газ, плотно окутавшие площадку под названием «Очарованный городок».

Как только «газели» развеяли отраву и превратили сплошную завесу в безвредные облачка, прилетели «суперпумы».

Они тоже не стали приземляться, правда, сбросили десант «красных беретов» французского Иностранного Легиона с полной выкладкой.

Едва коснувшись земли своими черными башмаками, легионеры беспрепятственно заняли Бродвей.

Главный инженер парка Род Читвуд, наблюдавший за длинными рядами мониторов, громко застонав, произнес:

– Ну все. Сейчас здесь будет жарко.

И потянулся к клавише с надписью «суперзеленый».

Сто лет спустя в университете Браун, что в Провиденсе, Род-Айленд, соберется форум высокоученых историков, на котором будет поднят вопрос о причинах знаменитого франко-американского конфликта 1995 года.

Исследователи разделятся на два враждебных лагеря и будут яростно спорить целых пятеро суток, так и не придут к единому мнению. В яблоневом саду у стен библиотеки имени Джона Хея состоится памятный кулачный бой, в котором некий профессор сумеет убедить противника в своей правоте, многократно приложив его лбом к древнему монументу прославленного X. Ф. Лавкрафта.

По мнению одной из сторон, все началось с мышонка. Вполне разумная точка зрения, ибо главный участник событий, корпорация Сэма Бисли, появилась на свет благодаря Монго Маусу.

Другая школа станет утверждать, будто бы виновником трагедии был культурный шовинизм Франции двадцатого века, превративший заурядные разногласия в полномасштабную международную катастрофу.

Третьи заявят, будто бы трения были вызваны имперскими замашками Америки в области культуры. Профессор из Гарварда напомнит собравшимся, что в те далекие времена Штаты были столь же непопулярны, как и столетие спустя.

Правильной догадки не выскажет никто. Ни знаменитый мышонок Сэма Бисли, ни американский империализм, ни французский снобизм в развязывании той войны не виноваты.

Начало конфликту положил Род Читвуд, житель Ванахейма, штат Калифорния.

Точнее, все началось солнечным весенним днем, когда Читвуд в сорок восьмой раз потерял пульт дистанционного управления телевизором.

Род Читвуд был инженером-разработчиком «Бислиленда» в Ванахейме. Иными словами, человеком с техническим образованием.

Род работал у Бисли, но ремонтировать или конструировать аттракционы ему не приходилось. Читвуд занимался только научными исследованиями разработками.

Пять лет назад он окончил КАЛТЕХ [15], где специализировался по лазерам. Спад в оборонной промышленности привел к тому, что парень оказался на улице. Тут на глаза ему попалось стандартное безликое объявление о приеме на работу, и, явившись на собеседование. Род с удивлением обнаружил на дверях улыбающегося мышонка из мультфильма.

– Зачем приглашать в тематический парк специалиста по лазерам? – поинтересовался Род у костюма с постной физиономией, проводившего собеседование. – Вы в состоянии заказать для своих представлений любые приборы, какие только пожелаете.

– Нам нужны собственные модели.

– Моя специальность – лазеры военного назначения.

– Вот и продолжите свои изыскания у нас в компании. – Стеклянная улыбка собеседника была под стать его неподвижным глазам.

– Значит, я смогу совершенствовать военные лазеры, работая на Сэма Бисли?

– Можно сказать и так. На нашей французской базе возникло небольшое затруднение.