Питер Дойтерман - Сезон охоты

Эдвин Крейс наблюдал с крыльца, как автомобиль местного отделения ФБР взбирается по крутой и извилистой проселочной дороге. Он знал, с какой целью они пожаловали. Сейчас сообщат о прекращении поисков. Прошло почти три недели, как ребята пропали, но ни бюро, ни местная полиция так и не смогли выяснить, что с ними случилось. Ни трупов, ни следов борьбы, ни брошенных машин, ни расчетов кредитками, ни телефонных переговоров, ни свидетелей... Никакого понятия даже, где начинать их искать. Его дочь Линн и двое ее приятелей, Рип и Томми, исчезли бесследно.

Если откровенно, то парни эти Крейса волновали мало, но Линн была его единственным ребенком. Была? Он принял решение думать о ней только в настоящем времени, хотя жил теперь с постоянным ощущением металлически холодного кома под ложечкой. Все время с того момента, как ему позвонили из университета, из службы безопасности студенческого городка. И вот теперь самая могущественная в мире правоохранительная организация готова признаться, что просто-напросто умывает руки. Специальный агент Тэлбот, тот, что звонил ему сегодня утром, изъявил желание навестить его и сказать именно это, но только не по телефону, конечно. Однако Крейс, сам отставной агент ФБР, прекрасно понимал, что означают все эти китайские церемонии. Расследование достигло той точки, когда некий горячо пекущийся о бюджете начальник стал задавать неудобные вопросы, особенно неприятные потому, что формальные признаки преступления отсутствовали.

Темный «форд» выкатил на площадку перед его домом и остановился. Крейс узнал вышедших из машины агентов, мужчину и женщину, это они работали по делу. «Специальные агенты, тоже мне, — неприязненно подумал Крейс. — Мы в ФБР, все и всегда, были специальными». Абсолютно лысый Ларри Тэлбот, начальник отдела особо тяжких преступлений, носил строгий деловой костюм консервативного покроя. Здоровенный такой мужик, даже тучный, можно сказать, что во времена Крейса считалось в ФБР недопустимым. Специальный агент Дженет Картер была много моложе Тэлбота. На вид — чуть за тридцать, стройная фигурка, приятное, но какое-то детское личико. Из-за него-то, подумалось Крейсу, людям, наверное, трудно всерьез воспринимать эту дамочку как блюстителя порядка. Ее рыжие волосы так и сияли в солнечном свете. Крейс с непроницаемым лицом терпеливо ждал их на крыльце. За прошедшие три недели он и родители тех двоих парней встречались с этой парочкой несколько раз. Тэлбот в обращении с ними был профессионально внимателен и терпелив, но относительно этой Картер у Крейса сложилось впечатление, что она считает дело глухим и бесперспективным, и чем дальше, тем больше ей хочется заняться чем-нибудь другим. У него также возникло ощущение, что она либо невзлюбила его, либо подозревает, что он каким-то образом причастен к исчезновению своей собственной дочери.

Сборный домик Крейса примостился на восточном гребне горы Перл высотой около трех тысяч семисот футов, расположенной в двадцати шести милях к западу от Блэксберга, в Аппалачах, на юго-западе Виргинии. В трехстах ярдах от дома прямо из открытой луговины вырастал корявый восточный склон горы. Голый утес украшали редкие чахлые кустики да полянки изумрудно сверкающего под солнцем мха, пятнавшего искрошенные ветрами камни. В двухстах футах ниже хижины Крейса заливчато бурлил ручей, который все ласково называли Палачом — в своем стремительном беге он прорезал древнюю скалу глубокой лощиной. Параллельно ему шла узкая проселочная дорога. К жилищу Крейса с нее можно было попасть по перекинутому через коварный поток неказистому хлипкому мостику из необструганных бревен.

Агенты молча шагали по усыпавшим дворик сухо хрустящим листьям к деревянным ступеням крыльца.

— Мистер Крейс? — обратился к нему Тэлбот. — Я специальный агент Ларри Тэлбот, а это специальный агент Дженет Картер.

— Да, помню, — кивнул Крейс. — Заходите.

Он распахнул застекленную дверь. Тэлбот затевал эту церемонию представления при каждой встрече, держался вежливо и строго-официально, вставляя через слово почтительное «сэр». Если Тэлбот и знал, что Крейс сам работал когда-то в ФБР, то ничем этого не выдавал. Крейс же вел себя нейтрально, достаточно вежливо, но без особого дружелюбия. Тем более не собирался проявлять его сейчас, когда они решили фактически закрыть дело.

— Благодарю вас, сэр, — ответил Тэлбот.

Крейс провел их в самую просторную комнату, которая служила одновременно гостиной, столовой и кухней, и указал им на кресла. Тэлбот присел на краешек одного из них и пристроил портфель на коленях. Картер выглядела не столь напряженной: руки раскованно лежат на подлокотниках, красивые стройные ноги скрещены, но отнюдь не напоказ, а вполне целомудренно. Крейс занял дубовую качалку у камина и сложил руки на груди, изо всех сил стараясь не кривить губы в злой усмешке.

— Итак, — прокашлялся Тэлбот и обернулся к своей напарнице, словно пытаясь удостовериться в ее моральной поддержке, — думаю, вам известно, что на сегодняшний день расследование ничего не дало. Откровенно говоря, мне с таким сталкиваться еще не приходилось. Обычно у нас бывает хоть что-нибудь, какие-то показания, свидетель или рабочая версия на худой конец. Но здесь...

— И что ФБР намерено предпринять? — Крейс перевел взгляд с Картер на Тэлбота.

— Мы посоветовались с двумя другими семьями, — тяжело вздохнул тот. — От главной проблемы нам никуда не деться. Отсутствие признаков преступления. Никаких следов, свидетельств того, что...

— Просто за эти три недели они утрачены безвозвратно, — перебил его Крейс. — Мне думается, в наше время довольно трудно исчезнуть, не оставив никаких следов, мистер Тэлбот. Крайне трудно, я бы сказал. — Он посмотрел Тэлботу прямо в глаза. Картер с бесстрастным лицом увлеченно разглядывала носки своих туфель. — Принимаю все, что вы сказали по поводу отсутствия доказательств. Но с другой стороны, нет никаких доказательств того, что они решили исчезнуть по своей воле.

— Да сэр, все так, — согласился Тэлбот. — Но вы же знаете студенческую ребятню. А эти трое, все говорят, были очень, как бы это выразиться, близки.

Близки — это еще мягко сказано, подумал Крейс. Они соединились в какой-то фантастически странный треугольник еще на первом курсе. Томми и его дочь Линн составляли, понятно, влюбленную парочку, а вот Рип, субъект вообще очень чудаковатый, крутился при них на манер электрона.

— Мы опросили в городке всех, кто был с ними знаком, — продолжал Тэлбот, — профессоров, их ассистентов, студентов. Никто из них не рассказал нам ничего конкретного, кроме, может быть, двоих их сокурсников. Те абсолютно уверены, что они отправились в поход. Вот только понятия не имеют, куда и как надолго. К тому же весенние каникулы, значит, почти целую неделю их вообще не должны были хватиться. Сэр, они могли уйти куда угодно...