Лесли Уоллер - Войны мафии

Стоя здесь в ожидании прибытия президента, бросая косые взгляды на всех этих жалких подонков, шмыгающих носами, Итало страдал от каждой секунды затянувшегося издевательства. Он был слишком стар и могуществен, чтобы терпеть такое окружение, слишком свободен от самодовольства, чтобы переносить это скопление ничтожеств.

Он с особой неохотой покидал сегодня Доминик-стрит, потому что ожидал телефонного звонка. Что-то смешало его планы окончания вендетты с помощью Стефи. Поступающие сведения со старой родины были тревожными: поножовщина, близнецы требуют самолет, Изабелле и детям нужна охрана.

Но на посторонний взгляд походка Итало была бодрой, осанка – безупречной, поза – энергичной. Казалось, груз прожитых семидесяти лет совсем не обременяет его. Он уже пережил всех своих братьев – он, самый старший! Это не было поводом для хвастовства – Итало прекрасно знал, что старуха с косой скоро доберется и до него. Но этот страх затмевал другой, еще более нестерпимый: Америка не прощает старости, американцы поклоняются молодости. Целые отрасли индустрии были закрыты для таких, как Итало. Старики могут, неприкаянные, бродить по тротуарам, валяться лицом в луже, умирать как собаки – но город жрецов юности не заметит этого.

Поежившись от неприятных мыслей, Итало вдруг рассердился на себя за то, что впутал свою любимицу, Стефи, в идиотский план прекращения вендетты посредством свадьбы. Никогда нельзя доверять корлеонезцам, в особенности когда речь идет о женщине.

Винс собирался проводить церемонию на улице, но умники из президентской охраны отказались взять на себя ответственность за безопасность высокого гостя, если только он не перенесет торжество в замкнутое пространство, очищенное от подозрительных личностей и протравленное дезинфектантом с ароматом хвои. Поэтому выбор пал на собор Святого Патрика.

Вручались три награды. Первая – посмертная, медаль для вдовы лейтенанта полиции, убитого в перестрелке неделю назад. По слухам, его прикончил сослуживец, неудовлетворенный разделом отступных, полученных от мелких толкачей. Вторая и третья награды – почетные знамена – были присуждены «Си-би-эс ньюс», за документальный фильм, в котором кокаиновая цепочка была прослежена до трех важных правительственных чиновников латиноамериканской страны, режим которой активно поддерживал президента США, и Пэм Скарлетти, художественному директору «Риччидискс, Инк» за буклет «Детоксикация возвращает тебе жизнь».

Итало наблюдал за тем, как Винс пожирает глазами Пэм. Она выглядела неотразимо в черной юбке, очень короткой, открывающей стройные колени, в белой блузке с пышными рукавами и матросским воротничком, концы которого были связаны как раз посередине между ее большими, красивыми грудями. В этот день она накрасилась более броско, чем обычно. Собственно и без косметики, и даже без того внутреннего возбуждения, которым светилось ее лицо, Пэм была очень недурна. Ну, а что думал по этому поводу Винс, мог прочитать на его лице и менее проницательный наблюдатель, чем Итало.

Взгляд Винса переместился на Ленору. Пэм, конечно, была не так хороша, как его жена, но сейчас, с огромным выпирающим животом, Ленора выглядела карикатурно. Темно-серый готический шпиль собора, казалось, дымился под ясно-голубым апрельским небом. Солнце то и дело выглядывало, ласково согревая будущую мать, верную последовательницу Папы Римского по отношению к противозачаточным средствам.

Поток транспорта с Пятой авеню перетекал на Пятьдесят третью улицу, яростными гудками выражая свое неудовольствие. Наконец хор сирен возвестил о приближении президента США.

Из первого и второго «кадиллаков» высыпала горстка агентов безопасности, из третьего чинно вышел президент. Было заметно, что он ожидает продуманных и организованных приветствий, но его встретила обычная полуденная толпа зевак – толпа Пятой авеню, туристы, служащие на обеденном перерыве, домохозяйки, выскочившие за покупками.

Итало с иронической зоркостью отметил тень разочарования на худом, продолговатом лице президента. Агенты пробивали проход вдоль ступенек собора к аналою, украшенному голубыми и желтыми – цвета политической партии президента – звездами и полосками.

На углу Пятьдесят третьей улицы военно-морской оркестр грянул «Привет шефу!» – не очень популярную для Нью-Йорка мелодию. Мэр сновал за аналоем, похожий на большую куклу Панчинелло. Оркестр заиграл «Нью-Йорк. Нью-Йорк». Замелькали репортерские вспышки. Мэр начал бормотать свои затасканные, набившие оскомину клише, и, выныривая то тут, то там в толпе, зажужжали видеокамеры.

– ...полчища свирепых крыс, несущих разруху, болезни, революции... – разорялся мэр.

Слушатели на секунду сконфузились, и впрямь напоминая собой полчища крыс, просачивающихся по артериям города, вместе с тараканами делящих славу непоколебимой стойкостью. Мэр наконец подобрался к концу периода, и смысл использованной метафоры прояснился:

– И пока мы не переломим хребет последней крысе – наши дети в опасности!

Одарившие его своим доверием на выборах жители Нью-Йорка тут же переключили свое внимание на другой предмет, как будто это был не глава городской администрации, а оказавшийся на скамейке запасных игрок младшей лиги.

– ...ни шагу назад! Я сломаю им хребет! Скажите им, что их дни сочтены! Что я не отдохну, пока не сверну им шеи! Не выдавлю, как из тюбика, все содержащееся в них зло! – Вялые аплодисменты. – Сегодня мы здесь, во-первых, чтобы почтить память героического полицейского из Нью-Йорка, во-вторых, чтобы наградить наших бесстрашных нью-йоркских журналистов и талантливых нью-йоркских художников-дизайнеров. Перед вручением высоких наград позвольте мне... с чувством национальной гордости... лично представить вам сейчас... президента... Соединенных Штатов Америки!

Чтобы прикрыть скудость аплодисментов, военно-морской оркестр повторил «Привет шефу!». Итало, прищурившись, смотрел на высокого, худощавого президента, просиявшего улыбкой, посылающего в толпу воздушные поцелуи, словно разглядел там кого-то из знакомых. Потом Чио Итало переключил внимание на Винса, выписывающего круги вокруг Пэм. Винс лопался от самодовольства – ну и дельце им с Пэм удалось провернуть на пару! Винс, досье на которого в ФБР состоит из 12 287 страниц машинописного текста, по уши завязший в игорном бизнесе, наркотиках и проститутках, при помощи планомерно деморализуемого отставного гинеколога открыл для семьи ослепительную страницу будущего: новый шквал наркомании, охватывающий целое поколение, под видом борьбы с наркоманией старого...

Итало ядовито ухмыльнулся. Открывающийся горизонт необозрим. Служащие, рабочие, фермеры, специалисты, учителя, богатые и бедные, взрослые и подростки – на МегаМАО клюнет любой! Попробует разок – и побежит в один из медицинских центров Риччи, сеть которых раскинется по всех Америке, от побережья до побережья.