Стивен Фрей - Афера

На выпускной церемонии 1996 года «Семерка» сделала свое первое официальное пожертвование в кассу университета: миллион и семь центов — сумма в ту пору колоссальная. Это потрясло публику, а газеты, освещавшие событие, лишь бегло упомянули о том, что главным оратором на нем был государственный секретарь Соединенных Штатов. Зато они во всех деталях описывали, как посреди министерской речи из окна на четвертом этаже Грант-Холла поплыл вниз конверт, и как его прикрепили к тесемке, и как он трепетал на ветру перед глазами госсекретаря, когда тот обращался с крыльца здания к родителям, студентам и представителям университета. В тот момент, когда последние вскрыли конверт и объявили о его содержимом, речь прервалась. Собравшиеся взорвались аплодисментами, продолжавшимися не менее четверти часа, а шестеро старших участников общества и заканчивающий в этом году университет их юный товарищ наблюдали за этим взрывом восторга со сдержанным удовлетворением.

После Второй мировой войны деятельность «Семерки» приобрела ярко выраженный политический характер, ее члены неизменно вступали в заговор с представителями консервативной идеологии. Традиции крупных пожертвований в университетский фонд они не изменяли: сумма всегда включала в себя цифру 7. Но основные свои усилия они сосредоточили на работе с губернаторами и конгрессменами, недружественно относящимся к господствующим республиканским взглядам.

Членство в «Семерке» было пожизненным, всего за историю существования в нее входило сорок девять человек. На торжественной церемонии вступления неофиту в области предплечья накалывали едва заметную «Семерку», различимую лишь через сильную лупу. Тут же с него брали клятву на крови хранить тайны общества, а также обещание любыми способами поддерживать других членов «Семерки». После смерти члена «Семерки» его принадлежность к ней определяли по цифре 7 в конце некролога в «Нью-Йорк таймс», а также по имени на простой, без названия, доске при входе в гарвардскую часовню. Смысл ее был ведом всем, хоть сколько-нибудь связанным с Гарвардом.

В общество никогда не входило более семи членов. По смерти одного его место в течение нескольких дней занимал другой, отобранный из длинного списка кандидатов, за которыми постоянно присматривали. Новые члены более не рекрутировались из числа студентов — эта традиция оборвалась в 1945 году. Дела, коими занимались члены общества, были слишком деликатными, чтобы посвящать в них молодых людей, еще не определивших свою политическую позицию. Новыми членами становились люди, уже снискавшие видное положение в больших корпорациях, крупных юридических фирмах, правительственных учреждениях, а также на верхних этажах Уолл-стрит. Эти люди обладали крупным капиталом, твердо придерживались консервативных взглядов и, ко всему прочему, были выпускниками Гарварда. Такие требования предъявлялись к членам «Семерки».

Раскуривая длинную сигару, Грэнвилл Уинтроп обежал взглядом собравшихся. Тернер Прескотт, управляющий партнер компании «Кливленд, Миллер и Прескотт»; Девон Чеймберс, бывший председатель правления компании «Дюпон де Немур»; Уоллес Борман, председатель совета директоров Южного Национального банка; Уильям Резерфорд, бывший глава Европейского департамента ЦРУ; Уэнделл Смит, председатель правления Федерального резервного банка города Нью-Йорка; наконец, Бейли Хендерсон, президент и главный редактор «Файнэншиал кроникл». Важные люди. Влиятельные. Все как один.

И люди одной породы. Они принадлежат одной политической партии, все они богаты, все придерживаются консервативных убеждений, у всех жена и дети. Никто никогда не разводился, хотя любовницы кое у кого есть. Каждый входит в самые разные гражданские объединения и благотворительные общества. И каждый может похвастать высоким происхождением. Каждый, кроме Резерфорда.

Резерфорд учился в Гарварде по, так сказать, футбольной стипендии (номинально университеты, входящие в так называемую «Лигу плюща», спортивных стипендий не выделяют, называя их материальным вспомоществованием спортсменам) — мастерства, чтобы играть за команды таких футбольных монстров, как университеты Алабамы или Нотр-Дам, ему явно не хватало, — а с другой стороны, семья была не столь состоятельна, чтобы оплачивать обучение сына в Гарварде. По завершении сильно приукрашенной карьеры игрока сборной команды университетов «Лиги плюща», Резерфорд завербовался в армию, где быстро дорос до подполковника. Затем был переведен в ЦРУ и через четыре года стал руководителем Европейского департамента этого учреждения. Резерфорд свободно говорил на испанском, русском, французском и немецком, прекрасно владел оружием и новейшими методами сбора разведывательной информации. Сентиментальностью, мягко говоря, не отличался и жизнь человеческую почти ни во что не ставил.

В 1981 году в авиационной катастрофе, прямо над Вашингтоном, погиб Ричард Стал, летевший самолетом компании «Эйр Флорида». Он исполнял тогда обязанности администратора «Семерки». Участники общества связались с Резерфордом, и тот не раздумывая принял предложение войти в его состав. Отныне он полностью посвятит жизнь повседневной деятельности «Семерки» и станет ближайшим помощником Грэнвилла Уинтропа — лидера группы. А денег будет зарабатывать в год больше, чем за всю свою карьеру в армии и ЦРУ, вместе взятых. Резерфорд ушел в отставку из ЦРУ и привел с собой в «Семерку» Феникса Грея, человека, разбиравшегося в убийствах лучше, чем Бог или Сатана.

Нынче вечером «Семерка» собралась в небольшом, в двадцать пять акров, поместье Прескотта, Уортингтон-Вэлли, — пышно поросшем зеленью участке конного завода, в двадцати милях к северу от Балтимора. Место это выбрали, во-первых, потому, что жена хозяина была в отъезде и, значит, никто их тут не потревожит, а во-вторых, на следующее утро ему предстояло быть на судебном заседании в центре Балтимора.

— Что ж, господа, начнем, — повелительно проговорил Уинтроп, и все разом умолкли. — Я счел необходимым в последний раз собрать вас перед тем, как проект «Плеяда» станет достоянием гласности. — Уинтроп немного помолчал. — Полагаю, всем вам известно о трагической гибели директора Филипелли в Монтане в минувшую субботу.

Собравшиеся дружно закивали и щелкнули пальцами. Сначала не все считали, что убийство Картера Филипелли должно входить в программу действий. Но когда выяснилось, что президент и Филипелли всерьез решили поднять налог на недвижимость до девяноста процентов, все сошлись на том, что проект «Плеяда» необходимо осуществить любой ценой. Если в цену эту входит смерть Филипелли, что ж, так тому и быть. Ведь они с президентом намерены похитить то, что собравшиеся вместе со своими семьями зарабатывали и заработали в целой череде поколений.