Марина Серова - Виноградная дорога

Двери в обе комнаты остались открытыми, поэтому шкаф с зеркальным фасадом позволил мне увидеть, чем она там занимается. Моему удивлению не было предела — Семиточенко составляла траурный лук. На широкой кровати были разложены черные платья, брюки, юбки и блузки. Она меняла их местами, составляя новые комбинации вещей. Выходило, что проблема того, что надеть на похороны лучшей подруги, волновала ее в данный момент больше всего. Или она взяла тайм-аут в разговоре со мной?

— У вас есть еще ко мне вопросы? — спросила Ксения, вернувшись в гостиную.

— Да, вы сказали, что сами видели, как Соня завозила продукты домой. Значит, вы знаете, где она живет?

— Конечно, знаю! Это ведь я рекомендовала ее Бусыгиным. Соня раньше работала у моей тетушки, но потом тетя Альбина переехала в Москву. Получилось, что это я воровку Бусыгиным порекомендовала. Мне так неловко перед Викой было, когда все вскрылось!

— Я, конечно, могу узнать адрес бусыгинской кухарки из протокола, но для этого мне придется заехать в отдел. Может, вы мне подскажете его?

— Легко, — Семиточенко по памяти назвала мне улицу, номер дома и квартиры. — У них там бабье царство — Сонины бабушка, мать, сестра, племянница… Вы сейчас к ним поедете?

— Да, — кивнула я, хотя не была в этом уверена.

— Можно я вас на пару минут задержу?

— Да, конечно.

Мы прошли в спальню.

— Завтра похороны Вики. Даже не представляю, сколько Федор заплатил за то, чтобы ему позволили похоронить Вику, как положено по христианским обычаям!

— С чего вы взяли, что он заплатил?

— Он сказал мне по телефону, что договорился. Но я прекрасно понимаю, что за этим стоит! Ладно, это я так, к слову сказала. Завтра траурная церемония с отпеванием в церкви Святого Воскресения, а я никак не могу решить, что мне надеть. Как вы думаете, это, — Ксения приложила к себе гипюровое платье, — не слишком коротко?

— Слишком, — недолго думая, ответила я.

— А если так? — Семиточенко потянулась к сильно декольтированной блузке.

— Ни в коем разе! — остановила я ее.

— Согласна, она скорее темно-серая, чем черная.

— Дело не в цвете, а в модели. Но если для вас похороны лучшей подруги — это повод произвести впечатление на вдовца, то…

— Почему же именно на него? Там будет много интересных личностей. Вы, наверное, думаете, что меня совсем не тронула Викина смерть? Это не так. Я понимаю, со стороны все это, — Ксения указала рукой на вещи, разбросанные на двуспальной кровати, — выглядит глупым и никчемным. Я сутки проплакала, а потом сказала себе: «Все, Вику уже не вернуть, надо жить дальше». Я стараюсь хоть чем-то занять свой мозг, лишь бы не представлять вновь и вновь, как тот мужлан вонзает нож в Вику. Я уверена, что это был Вениамин Аясов, больше некому!

Голос Ксении дрогнул.

— У вас возникла другая версия? — предположила я.

— Не то чтобы версия, просто я вспомнила об одном человеке. Нет, — отмахнулась моя собеседница, — зря я про него подумала. Вряд ли он имеет к этому какое-то отношение.

— Ксения Вячеславовна, может быть, вы все-таки поделитесь со мной своими догадками? Вдруг они не так уж и беспочвенны?

— Ладно, — хозяйка квартиры вернулась в гостиную, я последовала за ней. — У нас был одноклассник, Петька Трухин, он в старших классах Вике прохода не давал. Трухин ей категорически не нравился. Я вам больше скажу — моя подружка его побаивалась. Петька был из неблагополучной семьи, его отец по молодости сидел за то, что покалечил приятеля в драке. Трухин пошел по его стопам. В школе он был первым хулиганом. Мы ничуть не удивились, когда узнали, что через несколько месяцев после выпускного на Петьку завели уголовное дело.

— Возбудили, — поправила я.

— Может, и так, я в вашей терминологии не разбираюсь.

— Что ему инкриминировали?

— Сбыт наркотиков.

— Серьезная статья.

— Вам виднее. Пока Трухин сидел, Вика вышла замуж за Бусыгина. О Петьке же ничего давно не было слышно. И вдруг он заявляется на встречу одноклассников по случаю десятилетия нашего выпуска. Я была там одна, без Вики, она как раз в то время дежурила в больнице у мужа. Знаете, Трухин так по-хамски себя там вел! Приставал к девчонкам, байки тюремные рассказывал, совершенно не стесняясь демонстрировать свой личный опыт в этом вопросе. Я все ждала, когда он у меня спросит про Вику, почему ее нет, как у нее дела, замужем ли она. Но Петька упорно делал вид, что моя подруга его совершенно не интересует. В какой-то момент у меня даже возникло предположение — не он ли приложил руку к тому, что Федор оказался в коме. Я даже потом интересовалась у коллеги Бусыгина, с которым столкнулась в больнице, произошел ли на стройке несчастный случай, или же кто-то покушался конкретно на Бусыгина. Тот человек сказал, что подстроить падение балки именно в тот момент, когда внизу окажется его босс, никто не мог. Это все дело случая, и полиция вроде бы придерживалась того же мнения, — Ксения вопросительно уставилась на меня.

— Я проверю. Напомните мне, пожалуйста, дату, — попросила я.

— С точностью до дня я не скажу, только год и месяц, хотя… — Ксения задумалась и назвала число, пояснив: — Это случилось за два дня до встречи, а мы собирались тридцатого июня.

— Чем сейчас занимается Трухин?

— Понятия не имею! Откровенно говоря, я думала, что он снова сидит. До меня доходили слухи, что он избил водителя врезавшейся в него машины до полусмерти. Петьке вроде бы пять лет дали. Вы так настойчиво просили меня подумать, кто, кроме Аясова, мог убить Вику, так что теперь придется вам заниматься этой версией. Хотя, если Трухин все еще сидит, значит, это не он.

— Проверим, — деловито кивнула я. — Ксения Вячеславовна, а Вика не рассказывала вам, не искал ли Петр когда-либо встречи с ней?

— Нет, мы про него никогда не говорили. Я ей даже не рассказывала о том, как Трухин себя вел на встрече бывших одноклассников и что я его заподозрила в покушении на Федора. Ей в то время не до того было, а потом как-то к слову не приходилось. Да Вика и слышать о нем не хотела… Постойте! — экспрессивно воскликнула Семиточенко, всплеснув при этом рукой, хотя я сидела в кресле напротив нее и никуда уходить не собиралась. — Когда я разговаривала с Викой последний раз по телефону, она мне сказала, что ей надо побеседовать со мной о чем-то очень важном, что это не телефонный разговор. Она меня тогда здорово заинтриговала, но я даже предположить не могла, о чем пойдет речь. Сейчас я не исключаю, что Вика собиралась что-то рассказать о Петьке. Возможно, он дал ей о себе знать… Знаете, у нее голос был не такой, как всегда. Только теперь я поняла, что в нем была тревога. И почему я не настояла на том, чтобы она хотя бы намекнула мне, что ее беспокоит!