Марина Серова - Диагноз под прикрытием

Я аккуратно положила ампулу в целлофановый пакетик, затем осветила фонариком пол под кроватью Натальи. Извлекла еще один осколок, положила его к той же самой ампуле.

Досконально проверив весь участок пола под кроватью врача и поблизости, я не успокоилась до тех пор, пока не сложила в пакет все осколки от ампулы, и только потом встала и выключила фонарь.

Решив, что исследовала всю подозрительную территорию, я вышла в коридор. Надела куртку, прошла возле диспетчерской по направлению к выходу.

Из туалета доносился плеск выливаемой воды — наверное, санитарка решила сменить грязную воду.

Я открыла дверь и вышла на улицу.

Небо стало несколько светлее, чем раньше, но все равно давило серой свинцовой тяжестью. Снег перестал падать и, судя по всему, сегодня днем должен был растаять. Жалко, конечно, но для устойчивых снегопадов надо дождаться хотя бы середины ноября…

Я щелкнула зажигалкой, закурила сигарету.

Выпустив первое облачко табачного дыма, открыла Интернет и забила в поисковик название «оксикорин», значившееся на этикетке разбитой ампулы.

Интересно, что это за препарат…

Тут же открылась страничка с описанием вещества.

Я выяснила, что в ампуле находилось сильное эффективное обезболивающее средство, которое применяется для купирования болей при онкологических заболеваниях.

Однако при увеличении дозы употребления лекарство оказывает на человека такое же воздействие, как и героин. Оксикорин является не чем иным, как наркотиком, сбыт и продажа которого преследуются законом.

Я закрыла страницу и задумалась.

Похоже, история с наркотическими веществами имеет свое продолжение, Ирина не ошиблась.

Подслушанный разговор ее матери с заведующим сейчас отлично вписывался в историю с ночным посетителем.

Выходит, некто подкинул под кровать Натальи разбитую ампулу.

Вот только зачем?

Напрашивается законный ответ — чтобы подставить врача. Если ампулу обнаружит кто-то из персонала подстанции, да та же самая санитарка, наверняка отнесет флакончик в комнату для отходов. Или скажет диспетчеру или заведующему. А может, спросит у самой Натальи, что ампула делает под ее кроватью.

Конечно, врач скажет, что понятия не имеет, но если человек, обнаруживший ампулу, ничего не знает о том, что ее подкинули, то сразу заподозрит, будто Наталья втихаря вколола себе сильный наркотик и случайно оборонила ампулу.

Получается, что врач — наркоманка?

Но ампулу обнаружила я, причем после того, как увидела, что ее подкинули.

Итак, нужно спросить Наталью, откуда можно взять ампулу с оксикорином, возможно, ее ответ прольет свет на это странное событие.

Я вернулась в комнату отдыха. Пока я отсутствовала, ничего не изменилось — все врачи и фельдшера спали, не было только пьющей санитарки, которая сейчас занималась уборкой помещения. Только мне было не до сна — я с нетерпением ждала, когда смогу расспросить Наталью о разбитой ампуле.

Неожиданно зазвонил телефон моей напарницы, но не тот, по которому передает вызовы диспетчер, а личный.

Врач тут же проснулась, посмотрела на экран мобильного и поднесла трубку к уху.

— Алло, да, Ириш… что-то случилось? Что? Уже шесть, извини, нам поспать немного дали… Поздно вернешься? А что случилось? А, понятно… ну тогда интересного тебе вечера, увидимся после твоей лекции…

Наталья нажала на кнопку сброса и посмотрела на экран мобильника, положила его под подушку. Потом, заметив, что я сижу на кровати и не сплю, виновато прошептала:

— Прости, Танюш, тебя звонок разбудил? Дочка звонила, она привыкла, что я ей часов в шесть эсэмэску посылаю. Ложись спать, пока есть возможность…

— Наталья Романовна, мне нужно с вами поговорить, — тихо произнесла я, дабы не разбудить остальных врачей и фельдшеров.

Я решила, что сейчас — самое подходящее время для разговора о разбитой ампуле. Когда начнут поступать вызовы и весь персонал подстанции проснется, я не смогу даже словом перемолвиться с Натальей — по крайней мере, я предчувствовала, что скоро мы начнем снова ездить по пациентам.

Дьякова посмотрела на меня внимательно и кивнула:

— Хорошо. Пойдем на кухню, чтобы никому не мешать, там и поговорим, о чем ты хочешь…

Она взяла с окна сумку, с которой не расставалась во время дежурства, и вышла в коридор. Мы прошли в «трапезную» и сели за стол. Наталья ткнула кнопку чайника и поинтересовалась, не осталось ли у меня немного кофе.

— Хватит на две чашки, — констатировала я, оглядев свои запасы.

Врач виновато пояснила, что дома неожиданно закончился кофе, который она берет на работу, так как дочка, вероятно, выпила его во время подготовки к сложному семинару. Купить банку растворимого не было времени, а заехать в магазин во время вызовов не представлялось возможным.

— В следующий раз я тебя угощу! — пообещала Наталья, робко беря ложку и насыпая кофе себе в чашку.

— Будет вам, вы меня вон какими вкусными котлетами накормили! — возразила я, подсыпая себе сахар. — Давно я такую бесподобную вкуснотищу не ела! Магазинные от домашних сильно отличаются.

— Конечно, когда сам готовишь, душу в это вкладываешь! — согласилась со мной врач. — Тем более Иришка у меня — превосходный кулинар, я ей как-то предложила еще и поварское училище окончить. Смеется, конечно, но я правду говорю, даже у меня так здорово не получается…

Мы еще немного обсудили великолепные котлеты и необыкновенный талант дочери Натальи, а потом я решила, что пора приступить к волнующей меня теме.

— Скажите, Наталья Романовна, а ведь существует такой препарат под названием «оксикорин»? — осторожно начала я.

Дьякова кивнула.

— Конечно, он считается наркотическим препаратом, поэтому в аптеках купить его невозможно. Но каждый врач должен иметь с собой ампулы с оксикорином, потому что очень часто вызывают больные с раковыми опухолями. Боль при раковых заболеваниях такая, что обычные обезболивающие не действуют, поэтому мы обязаны вколоть инъекцию с оксикорином или дикофина. Дикофин — тоже обезболивающий препарат, представляющий собой комбинацию тиренола и гидрокодона. Он воздействует на рецепторы головного мозга, тем самом препятствуя выработке гормона простагландина, то есть гормона, который вызывает боль. Дикофин менее сильное средство, чем оксикорин, но у него есть побочное действие — вызывает сильное привыкание. Поэтому дозировку может определить только врач, больному, сама понимаешь, в аптеке это лекарство не выпишут. Ты в учебных целях интересуешься ведь?

— Ну, естественно, я не наркоманка! — улыбнулась я. — Собираюсь же на врача учиться!

— Видишь эту сумку? — Наталья кивнула на свой этакий мини-чемоданчик, с которым не расставалась во время дежурства. — Если будешь врачом, у тебя тоже будет такая. Сумку нельзя нигде забывать и оставлять ни при каких условиях, даже в туалет с ней ходить нужно. Там находятся сильнодействующие препараты, некоторые, да почти все из них, являются обезболивающими. Мало того, они стоят целое состояние, их невозможно нигде приобрести. У нас такие лекарства заказывает Андрей Максимович лично. Ты с ним уже познакомилась, и выдает он каждому врачу под личную ответственность. За каждый препарат, который использован во время дежурства, мы отчитываемся — куда, почему потратили, какому больному… Ну, понимаешь сама. И эти препараты вызывают очень сильное привыкание, поэтому только опытный врач может назначать их в качестве лечения.