Марина Серова - Диагноз под прикрытием

Я же подумывала о том, чтобы записать Андрея Максимовича в наркобароны пятой подстанции, а у подобных людей личной жизни, как правило, не бывает.

От моих размышлений меня отвлек телефонный звонок. Похоже, Мельников быстро справился с поставленной задачей — прошло меньше часа, а он стремился отчитаться передо мной за проделанную работу.

Андрей — мой давний знакомый, мы вместе учились в академии, но по окончании ее перестали общаться. Конечно, когда требуется помощь, Андрюха, как и Кирьянов, незамедлительно готов прийти на выручку, но я стараюсь обращаться и к Мельникову, и к подполковнику только в случае крайней необходимости, если понимаю, что сама не справлюсь.

Вообще, не люблю просить других людей выполнять мою работу, которую я могу сделать сама.

Однако, увы, я не всесильна, и существуют случаи, когда простого усердия и способности логически мыслить недостаточно. А сейчас у меня возникла именно такая проблема…

— Привет, Андрюх! — поздоровалась я с Мельниковым. — Сколько лет, сколько зим! Давно не общались!

— Ага, — подтвердил тот. — Как твое ничего? Киря сказал, ты тут в медики ударилась? На «Скорой помощи» сейчас?

— Вроде того, — сказала я. — Сам понимаешь, кем только не приходится работать при моей профессии. Не удивлюсь, если как-нибудь и самолетом управлять научусь…

— Я тут пробил по базам твоих врачей, — перешел к делу Андрюха. — Только сразу скажу, не рассчитывай на подробную информацию. Даже такая всемогущая вещь, как всемирная паутина, не всегда способна предоставить нужные сведения. Короче говоря, записывай или запоминай…

— Минуту… — Я быстро создала на рабочем столе новый документ и приготовилась набирать текст.

— Значит, первая у нас Курочкина Елена, — начал Андрей. — Окончила 58-ю гимназию, одиннадцать классов. После шесть лет училась в Медицинском университете города Тарасова. По окончании устроилась в поликлинику, проработала там год, уволилась по собственному желанию. Точная причина неизвестна… После работала на второй подстанции «Скорой помощи», два года, потом перешла на пятую подстанцию, где работает и по сей день. Что касается семейного положения — замужем, двое детей, дочери. Муж — Курочкин Анатолий Сергеевич, занимается частным бизнесом. Держит сеть кафе под названием «Сели-поели», это довольно известные заведения общепита. Скажу сам, был в подобном кафе, место хорошее, людей много, потому что ассортимент блюд богатый, а цены достаточно приемлемые по меркам Тарасова. Следовательно, зарабатывает муж Курочкиной прилично, живут не бедно, в квартире в центре города… Успела записать?

— Да, — сказала я. — Про Елену — все?

— Больше ничего узнать не удалось. Следующая врач — Светлана Одинцова, но про нее еще меньше информации. Окончила медицинский, школа неизвестна. Работает с окончания учебного заведения по настоящее время на пятой подстанции «Скорой помощи», имеет первую категорию. То есть врач квалифицированный, после первой можно сдать на высшую категорию… Семейное положение — была замужем, сейчас разведена, один ребенок. Одинцов Виктор, 12 лет. Про Одинцову все, дальше Влада Кузнецова. Про нее вообще почти ничего неизвестно. Окончила только Медицинский университет Тарасова, школа не указана, семейное положение — не замужем. Работает на пятой подстанции в период с 2015-го по настоящее время, но чем она занималась до этого, история умалчивает.

— Да уж, скрытная особа! — согласилась я. — К ней так просто не подступишься, но ничего… Надо будет, придумаем что-нибудь… Дальше у нас кто?

— Следующая бригада, которую ты мне продиктовала, фельдшерская, — сообщил Мельников. — Про них вообще почти ничего нет. Единственное, что удалось узнать — это про мать одного из фельдшеров, Елены Стрелковой. Елене двадцать пять лет, окончила фельдшерское, но в базе сказано, что ее мать лишили родительских прав, так как она долгое время принимала наркотики. Сидела на героине, пробовала ЛСД, но потом перешла только на героин. 1 декабря 2016 года легла в областную психиатрическую больницу, в платное отделение, где лечилась около месяца. Для справки скажу, что восьмое отделение, где лежала Ирина Стрелкова, специализируется на лечении алкоголизма и наркомании. Это отделение экстренной терапии, но там также лежат больные с депрессивным и суицидальным синдромом. Алкоголизм и наркоманию лечат платно, обычно больные в наркологии лежат около недели, максимум — две. Остается неизвестным, почему Ирина Стрелкова лежала целый месяц. У меня имеется теория, что легла она не просто с наркоманией, а с депрессивным синдромом, поэтому и провела в клинике около месяца. Елена Стрелкова, дочь Ирины, с матерью не общается, по крайней мере, проживают они отдельно. Известно также, что в настоящее время Ирина проживает со своим гражданским мужем Павлом Федотовым. Официально они не расписаны и вроде как не собираются…

— Ух ты! — восхитилась я. — Андрюх, ты даже представить себе не можешь, насколько для меня это ценная информация! Адрес проживания Ирины известен?

— Да, Соколовская, триста тринадцать, первый этаж, квартира сто шесть, — проговорил Мельников.

Я записала адрес с твердым намерением навестить эту самую Ирину как можно быстрее.

— А про второго фельдшера бригады что известно? — поинтересовалась я. — Вроде это у нас Марина Самойлова…

— Марина Самойлова, возраст 29 лет, окончила фельдшерское училище, — сказал Мельников. — До этого училась с первого по девятый класс в тридцать четвертой школе Марксовского района города Тарасова, после девятого класса сразу пошла в училище. Окончив училище, поступила в медицинский институт, но проучилась там только год, бросила учебу и устроилась на работу. На пятой подстанции работает два года, до этого была фельдшером на восьмой, а по причине переезда перешла на пятую. Семейное положение — не замужем, проживает в однокомнатной квартире одна. Мать с отцом живут отдельно. Вот и все про Самойлову…

— Остались заведующий и диспетчер, — сказала я, сверив свой список. — Про них что-нибудь нашел?

— Конечно! — заявил Андрей. — Больше всего информации про Ольгу Ивановну Мишину, диспетчера. Это, как говорится, приберег для тебя напоследок. Мне удалось выяснить, что Ольга Ивановна не сразу стала работать диспетчером. Раньше она была выездным врачом на второй подстанции. Однако в связи с переездом перешла работать на пятую подстанцию, тоже врачом. Но несколько лет назад заведующий подстанции перевел Ольгу Ивановну в диспетчеры, а сама понимаешь, это понижение в должности. Почему — неизвестно, но сомневаюсь, что Ольга Ивановна сама об этом попросила. К тому же диспетчеры получают меньше врачей, а у Мишиной довольно тяжелая жизненная ситуация. Про ее личную жизнь известно, что мужа у Ольги Ивановны нет, а проживает она в двухкомнатной квартире вместе с сыном и дочерью. А теперь слушай дальше. Сын Ольги Ивановны — безработный, хотя парню двадцать семь лет. Он алкоголик с шестилетним стажем, пить стал сразу после армии, спиртное употребляет постоянно. Дочь, Снежана Мишина, тоже не работает. Ей двадцать пять лет, она тяжело больна, у нее рассеянный склероз. То есть ваш диспетчер одна содержит и себя, и своих детей. Снежане назначена пенсия по инвалидности, но наше государство платит немного, по всей видимости, получает молодая женщина копейки, которых не хватит даже на лечение. Говорю «даже», рассеянный склероз — болезнь тяжелая, на лекарства уходит много денег. Ольга Ивановна, в связи с тяжелой жизненной ситуацией, старается брать подработки — если кто из диспетчеров заболевает, она просится выйти в смену. Заведующий в курсе ее семейного положения, поэтому не препятствует ей, разрешает подрабатывать. Но опять-таки, диспетчеров на подстанции хватает, хотя молоденькие сменщицы Мишиной частенько болеют. Поэтому и получается, что Ольга Ивановна берет много подработок. Вроде в настоящее время она работает сутки через сутки, не знаю почему, так как на пятой подстанции числятся официально еще четыре диспетчера. Может, в декрет кто ушел или на больничный, точно сказать не могу…