Марина Серова - День твоей смерти

— Скажите, а куда ведет эта труба? — поинтересовалась я.

— Не знаю, — пожал он плечами. — Наверное, обратка от центрального отопления.

— Допустим. А от кого вы слышали ту байку?

— От бывшего работника. Он пьяницей был, болтал разную ерунду.

— Почему «был»? Он умер?

— Нет, уволился.

— Степан, скажите, а вы здесь работали при Борисе Ильиче?

— Недолго. Крутого нрава он был человек. Лизавета тоже не подарок, но она отходчивая, а Борис Ильич жестко с людьми обращался. Вот с молодыми хозяевами мне повезло…

— А тот человек, что рассказывал вам про водоворот, почему уволился?

— Он здесь сантехником работал. Дмитрий Борисович пожелал оптимизировать расходы на обслуживающий персонал, вот на сантехнике и решили сэкономить.

— Может быть, вы знаете, как с ним связаться?

— Нет, я с ним и здесь-то не больно общался. Он, знаете ли, был немного не от мира сего. — Степан покрутил пальцем у виска.

— Может, кто-то другой знает? Сторожа или Клавдия с Надей?

— Не думаю. Разве что Лизавета…

— Елизавета Константиновна? — не поверила я своим ушам.

— Да, — кивнул садовник. — Я очень хорошо помню тот день, когда она впервые появилась в этом доме. Дмитрий Борисович привез ее на машине, помог выйти, а потом ему кто-то позвонил, и он отошел с телефоном в сторонку. И тут из этого самого подвала выходит Георгич, подбегает к почтенной даме, которую привез хозяин, и кричит: «Кого я вижу? Лизон, это ты, что ли?»

— А как она отреагировала на это?

— Лизавета сказала, что он ошибся, что сама она видит его в первый раз, на этом инцидент был исчерпан. Вскоре после этого Георгич уволился. Помнится, собирая свои вещи, он приговаривал, что здесь еще не раз о нем вспомнят, что будут назад звать, на коленях умолять, чтоб он вернулся, но он еще подумает, стоит ли возвращаться. Тогда я не связал его увольнение с появлением в этом доме матери Дмитрия Борисовича, а сейчас думаю, в ней дело было.

— Спасибо, Степан. Пойдем, я здесь все посмотрела.

— Я думаю, что насчет водоворота это все же байка, — заключил садовник.

— Скажите, а зимой пруд замерзает?

— Покрывается тонкой пленкой, и то не весь. Если тебя, Женя, интересует мое мнение, то я думаю, что под прудом проходит подземная речка, и как раз в этом месте в нее вливается приток.

— Ага, приток, только искусственный, — сказала я вполголоса.

Поднявшись на второй этаж, я сразу же заглянула к Лизавете. Она полулежала на диване и смотрела телевизор, а Клавдия протирала листья монстеры.

— Все, Клава, довольно! — Хозяйка, как только я вошла, стала выпроваживать прислугу. — Чисто уже.

Когда домработница ушла, я спросила:

— Елизавета Константиновна, вы знаете, как найти Георгича?

— Это еще кто такой?

— Он работал здесь сантехником.

— Понятия не имею, о ком ты говоришь! — Лизавета не отрывала взгляда от экрана телевизора. Шло одно из тех ток-шоу, в которых участники добровольно позволяли посторонним людям копаться перед камерами в их грязном белье.

— Елизавета Константиновна, — я подсела к ней на диван, — прошу вас, вспомните того человека, которого вы видели здесь, когда Дмитрий впервые привез вас в этот дом.

Андреева меня будто не слышала, проблемы в семье совершенно посторонних людей волновали ее больше, чем свои собственные.

— Ты что-то сказала? — спросила она, когда началась реклама.

— Да, если кто-то и знает принцип работы водоворота и как его на время отключить, то только Георгич. Надо его разыскать.

Лизавета вроде бы услышала меня, но ничего мне на это не ответила. Реклама закончилась, и она снова уставилась на экран. Разговаривать с ней, пока не закончится это ток-шоу, было бессмысленно. Я отправилась в комнату напротив и первым делом позвонила охраннику, который дежурил в больнице у Николаса.

— Привет! Это Охотникова. Как дела?

— С полчаса назад в отделении вертелся подозрительный персонаж. Вроде одет как медик, даже стетоскоп на плечах висел, только его никто из местного персонала не признал.

— Что он хотел?

— По-моему, собирался зайти в седьмую палату, но срисовал меня и прошел мимо. Покрутился в холле и пошел обратно. Зайти к Андрееву не решился, да я бы его и не пустил туда.

— Фоторобот составить сможешь?

— Я видел только его уши, все остальное было закрыто шапкой, очками и медицинской маской. Он даже обе руки в карманах держал.

— Надо было его задержать.

— Женя, ты же знаешь, нас предупредили, чтобы все тихо было, поскольку пациентам покой нужен. А когда этот очкарик появился, в коридоре полно больных было.

— Я поняла. Не теряй бдительности, возможна любая провокация.

— Я и не теряю, — заверил меня охранник.

Поговорив с ним, я набрала номер следователя Наумченко.

— Да, Евгения, слушаю вас! У вас есть какие-то новости?

— Есть. — Я рассказала про письмо и посылку. — Петр Остапович, лодка была заказана в тарасовском рыболовном интернет-магазине на имя моей клиентки с курьерской доставкой, но она этого не делала. Я подумала, что можно попытаться выяснить, откуда был сделан заказ. Собственно, для этого я вам и звоню. У вас же наверняка есть такие возможности…

— Да, мне нужны все детали этого заказа, я дам задание нашему компьютерщику выжать из этого максимум информации, — пообещал Наумченко.

— Я сфотографировала накладную, которая была в посылке. После разговора вышлю вам ее фото.

— Хорошо. А что вы вообще думаете об этом? Зачем нужна лодка? Неужели вашей клиентке придется Волгу на ней пересекать?

— Не думаю. Здесь есть пруд, который служит как бы естественной преградой. Пересечь его невозможно, в середине водоворот.

— Откуда преступнику это известно?

— На днях он каким-то образом проник на соседнюю территорию.

— Значит, его надо там брать!

— Не думаю, что все так просто, но группа захвата скорее всего понадобится.

Мы обсудили с Наумченко еще кое-какие моменты. Едва я отключила связь, в комнату зашла Лизавета.

— Собирайся! — скомандовала она. — Поедем в «Три бочонка».

— А это ничего, что он в полуподвальном помещении находится? — уточнила я, надеясь, что Лизавета одумается.

— Так я же не одна туда пойду, а с тобой. Ты же мой бодигард, — Андреева сделала акцент на этом слове, — вот и будешь охранять меня.

— Вы уже однажды пригласили меня в этот закрытый клуб, хотя знали, что я не пройду фейсконтроль, — напомнила я.

— Женя, давай не будем об этом. Сейчас совершенно другая ситуация. Мы пойдем в «Три бочонка» не развлекаться, а искать того гота.

— Какого гота?

— Я вспомнила человека, про которого ты меня спрашивала. Никогда не знала, как его зовут, да и тогда, когда он бросился ко мне со своими приветствиями, я не признала его. Он ведь без грима был, только потом, когда я увидела его в клубе в готическом образе, до меня дошло, что это он. Женя, а ты уверена, что этот Георгич в курсе, как остановить водоворот?