Марина Серова - Девочка, которая лгала

Я сняла камуфляжную куртку и бросила на пол.

Она будет мне только мешать, затруднять движения. Зато я достала из кармашка и нацепила на нос узкие темные очки с антибликовым покрытием. Это чтобы солнце не слепило.

Достав складной арбалет, я зарядила его гарпуном с тонким, но прочным тросом.

Распахнула чердачное окно, стараясь, чтобы пыльные стекла не звякали. Тщательно прицелилась и выстрелила.

Гарпун, тихо жужжа, ушел в цель, а за ним протянулся трос.

Я натянула перчатки без пальцев, защищающие ладони, пристегнула к тросу карабин, ухватилась за металлическую петлю, оттолкнулась и вылетела с пыльного затхлого чердака в ослепительное морозное утро. Мой полет длился всего несколько секунд, и вот я уже бросила петлю, перекатилась по полу и заняла удобную позицию. Потревоженная пыль тихо кружилась в солнечном луче.

Все было тихо.

Моего появления вроде бы никто не заметил. Я оглядела чердак. Да, у Сташевичей даже здесь чистота и порядок. Итак, операция «Возмездие» начинается.

Я открыла дверь, сделала всего один шаг на лестницу и почувствовала, как в поясницу мне уперлось дуло ружья.

— Не думала, что Сташевичи вас предупредят, — покачала я головой и подняла руки вверх, не дожидаясь, пока мне прикажут это сделать.

Кстати, позиция ничуть не хуже любой другой. Из нее, к примеру, можно схватить противника за голову и перебросить через себя, ломая ему основание черепа… Но только не в том случае, когда у ваших почек двустволка.

— Андрей Леонидович, вы заставляете меня нервничать, — сказала я. — Могу ведь нечаянно споткнуться. И вы во мне дыру проделаете. Уберите ружье. Ваша взяла.

Старик едва слышно засмеялся.

В моей голове мелькнула мысль: я же ничего о нем не знаю! Ничего, кроме имени и даты рождения. Да, еще то, что он западает на один и тот же женский тип — блондинка, похожая на кошечку.

А так я даже не могу понять, насколько он опасен.

Может быть, он просто старый клоун, случайно схвативший ружье. А может, он опасный убийца, хладнокровный и расчетливый. Если я хочу выжить, нам срочно требуется узнать друг друга поближе…

— Неужели Иосиф Леонидович меня сдал? — предприняла я новую попытку наладить контакт.

Непрофессионалу труднее выстрелить в того, с кем он хоть немного поговорил, в ком увидел человека. Профи, как я, — тем все равно.

Наконец раздался хрипловатый голос старика, и я перевела дыхание:

— Это все Марго. Позвонила и принялась ахать и охать. Дескать, как я мог так поступить. Мне кажется, больше прочего ее волновало, что о них с Йосей подумают общие знакомые…

Ага, чувство юмора нам не чуждо, даже в такой… экстремальной ситуации.

Речь образованного человека, вполне вменяемого. Уже кое-что.

— Честно говоря, я ожидал отряд спецназа. Даже организовал небольшую инсценировочку в гостиной. А вы, значит, решили все разрулить самостоятельно, как выражается нынешняя молодежь…

— Андрей Леонидович, у меня всего один вопрос: где Луиза? Что вы с ней сделали?

Старик слегка удивился:

— За кого вы меня принимаете? Я не причиню девочке вреда. Луизочка спит.

— Спит? Сейчас? В чужом доме?!

Гоцев кашлянул.

— Честно говоря, я дал ей снотворное. Не хочу, чтобы девочка видела то, что здесь случится. Дело, я так понимаю, идет к развязке?

Я не ответила на вопрос Гоцева.

Во-первых, не имею привычки вести светские беседы под дулом огнестрельного оружия.

А во-вторых, незачем его нервировать, а то еще решит, что у него достаточно времени, чтобы прикончить меня и скрыться.

Кстати, кое-какие шансы у него есть. Прошло от силы полчаса с момента, как я попрощалась с Кристобалем. Так что полицию мой приятель вызовет еще не скоро. Пока сориентируются, пока доедут… если Гоцев шмальнет в меня прямо сейчас и немедленно пустится в бега, вполне может успеть.

Так что у меня две задачи.

Первая — спасти маленькую Лу. Любой ценой. Ну, почти любой.

Вторая — задержать Гоцева так долго, насколько это возможно.

И третья — выжить. Если это не противоречит первой и второй задачам…

Ох, где-то я это уже слышала…

Но Гоцев, кажется, никуда не торопился.

— Может быть, продолжим в более удобном месте? — светским тоном спросил старик.

Подталкивая меня ружьем, Андрей Леонидович свел меня с лестницы и отконвоировал в гостиную. Там горел электрический камин, на столе возле дивана стоял поднос, на нем бутылка бренди и бокал с толстым дном. Было тепло, уютно, пахло хорошим табаком и дорогим мужским одеколоном.

Так, пусть теперь этот элегантный убийца отвлечется хотя бы на мгновение, пусть нальет себе капельку бренди или усядется на диван — и спустя тридцать секунд он у меня юшку глотать будет…

Но Гоцев, поводя дулом ружья, заставил меня отойти в угол.

— Вижу у вас на поясе наручники. Очень предусмотрительно! Итак, сейчас вы возьмете их левой рукой и пристегнете свою правую к батарее отопления.

Я стиснула зубы и отрицательно мотнула головой.

Нет, не собираюсь превращаться в беспомощную жертву!

Гоцев приблизился на безопасное расстояние и ткнул стволом мне в колено:

— Выбирайте. Или я пристегну вас сам, но только после того, как отстрелю коленную чашечку. Вы слишком молоды для такого.

Я смерила взглядом разделявшее нас расстояние. Нет, не успеть. И руки у старика не дрожали.

Едва не плача от унижения, я выполнила требуемое.

— Хорошо. Теперь можете сесть на пол, — удовлетворенно вздохнул похититель. — И я могу расслабиться. Я ведь знаю, насколько вы опасны, милая девочка.

— Серьезно? И кто же вас просветил?

Сидя на полу, я наблюдала, как убийца потягивает бренди, удобно расположившись на диване.

Гоцев молчал.

И я начала новую атаку:

— На что вы рассчитывали, Андрей Леонидович? Похищение ребенка — серьезное преступление, пути назад нет. Вы что же, всерьез верили, что вам удастся скрыться с Луизой? Жить в тихом месте и тянуть деньги из ее матери?

Гоцев неожиданно поднялся.

Я напряглась.

Неужели я до такой степени разозлила убийцу, что он решил не ждать, а прикончить меня прямо сейчас?

Но Андрей Леонидович подошел к окну и выглянул на улицу.

Очевидно, полицейский спецназ еще не окружал подступы к даче, потому что старик вернулся на место.

— Знаете, у меня бы все получилось, — холодно произнес похититель детей. — Мои планы пошли прахом из-за вас.

Как изящно выражается этот старый ублюдок!

Гоцев откашлялся и поправился:

— Точнее, из-за вас и моей первой жены Елизаветы, пусть земля ей будет пухом.

— Елизавета Михайловна? — удивилась я. — Но ведь она же умерла.

— Это совершенно неважно, — уголками губ улыбнулся старик, — перед этим… точнее, даже после этого печального события она умудрилась нанести мне последний, так сказать, контрольный удар в чувствительное место. Она наняла вас.