Лана Балашина - Дела семейные

Я прошлась по квартире. Максим и Сергей ходили за мной, с интересом наблюдая за моими действиями.

Спальня, гостиная, в которой стояли низкие диванчики с металлической основой, и столовая со стеклянным столом и прозрачной горкой были просто бесперспективны в этом плане. В кабинете я задержалась.

Сергей глянул на хромированный стеллаж с книгами и документами и сказал:

— Здесь все смотрели по листку.

— А сейфа у вас нет?

Сергей подошел к стене, сдвинул гравюру с видом какого-то моста, покрутил диск, и дверца сейфа открылась с металлическим лязгом. Внутри было пусто.

— Вера никогда не пользовалась этим сейфом. У нее и документов-то никаких не было. Номинально она числилась в каком-то своем фонде, но уже давно не работала. Она считала, что ее обязанность — наладить светскую жизнь нашей семьи.

Я вздохнула и прошла в кухню. Здесь также царили хром, матовый металл и стекло. Первоклассная безумно дорогая бытовая техника сияла отполированными, стерильно чистыми панелями.

— Вера готовила дома?

Сергей засмеялся.

— Она не готовила никогда и нигде. Если быть беспристрастным, то нужно отметить, что она практически и сама ничего не ела. Кажется, хороший аппетит она считала вульгарным. В холодильнике в лучшем случае были соки и йогурты. Да мы практически и не бывали дома, если это, — он обвел рукой, — можно считать домом.

Я подумала, что он привык к дому своих родителей, уютному, с большой кухней, где целыми днями кто-то готовит или ест, а здесь ему должно было быть ужасно неуютно.

Он добавил:

— Вера страшно гордилась этой квартирой, даже попала вместе с ней в очень стильный журнал по дизайну, "Дом", кажется. Мне все это было по барабану, но ее занимало.

Я сбросила ботики и влезла на хлипкое сооружение, именуемое стулом. К моему удивлению, он выдержал мой вес. Пошарила рукой за вытяжкой, проверила верха шкафов. Рука наткнулась на какой-то довольно объемистый пакет, я с бьющимся сердцем достала его. В пакете была инструкция по установке вытяжки, гарантийный талон и еще какие-то рекламные листки.

Мой энтузиазм несколько увял, но я продолжала поиски.

Заглянула в морозильную камеру. Там царила арктическая холодная пустота.

Электрическим духовым шкафом, похоже, вовсе не пользовались. Я заглянула внутрь, и, больше для порядка, вынула блестящие противни. Я не поверила своим глазам, когда между ними увидела плотный светло-коричневый конверт.

Максим сказал:

— Не слабо. — Потом они переглянулись между собой, Сергей пожал плечами, а Максим задумчиво протянул: — Знаешь, а есть что-то такое в женской логике, что не подвластно мужчинам.

У меня мелькнула слабая мысль, что в конверте снова будет инструкция, например, по пользованию духовкой. Я открыла конверт, и в руках оказались какие-то документы с печатями и подписями, компакт-диск и яркий кодаковский конверт.

Сергей и Максим забрали у меня документы, и мы уселись за стойку бара. Через полминуты Сергей начал хохотать.

Мы посмотрели на него с удивлением, а он только рукой махнул:

— Вера была, оказывается, очень запасливой девушкой. Часть документов здесь, как бы это сказать точнее, про мои сложные взаимоотношения с налоговой системой. То есть она заранее собирала компромат на меня. Прикинь?

Максим поднял на него взгляд и спокойно сказал:

— Меня это ничуть не удивляет. Моя собственная пылкая, нежно любящая жена за шесть месяцев моего отсутствия успела развестись со мной, прибрать себе довольно увесистую часть моих денег и недвижимости, и уехала в Швейцарию с человеком, которого я считал своим другом и партнером. Она, кстати, раньше его недолюбливала, считая его недалеким и недостаточно хорошо воспитанным. Я надеюсь, что чувства, которые их связывают сейчас, достаточно прочны, потому что их в ближайшее время ждет очень неприятный финансовый сюрприз. Надеюсь, их союз от этого не пострадает. В конце концов, у него достаточно своих денег, а от бывшего мужа нельзя требовать, чтобы он золотил их любовное гнездышко.

Я сочувственно глянула на него:

— А дети у вас были?

— Нет, что ты! От этого портится фигура. Так и бабой недолго стать. Моя бывшая жена помешана на всяких диетах и косметологических ухищрениях. Надо отдать ей должное, в свои 38 лет выглядит она прекрасно.

Мой голос дрогнул:

— Вы очень ее любили?

Он снял очки и внимательно рассмотрел их. Потом посмотрел на меня и сказал:

— Все эти годы я был бесконечно занят работой. Я не обольщаюсь насчет своей внешности или характера, и понимаю, что женщине не за что особо любить меня, но я хорошо относился к ней. Я подходил к браку, как к одной из тех сделок, которые заключал в своем бизнесе. В свое время я ее вытащил из неприятной истории, и думал, что могу рассчитывать на элементарную благодарность.

Он прижал ладонь к столу и сказал:

— Единственное, о чем я сейчас сожалею, это о том, что ей достался мой замок в Швейцарии. Ей он совершенно не нужен, а я влюбился в него с первого взгляда. Он весь полуразрушенный и старый, расположен за огромной пропастью, попасть в него можно только по древнему разводному мосту. Мне казалось, что места красивее нет и быть не может. Я купил его у сына умершего хозяина. Никакой исторической ценности он не представляет. Мне казалось, что я смогу там отдыхать иногда, и мне там будет хорошо. — Он вздохнул, достал из кармана сигареты и поискал взглядом пепельницу. — Но у меня есть одна мыслишка. Думаю, что смогу вернуть его себе.

Я подала ему металлическую пепельницу, во время поисков обнаруженную в шкафу.

Они склонились над документами.

Через десять минут они переглянулись, а через пятнадцать Максим сложил документы в конверт.

На мой вопросительный взгляд Максим сказал, пожав плечами:

— В наше время убивают и за гораздо меньшее.

Сергей распечатал конверт с фотографиями. На фотографиях был изображен светловолосый мужчина с девушками. Снимки делались в бане или бассейне, примерно в одном ракурсе, скорее всего, тайно от объектов съемки. Не оставалось никаких сомнений в том, чем они занимались. Сергей забрал у меня фотографии, просмотрел их и уверенно отложил одну.

— Это Вера, — лаконично сообщил он.

Эта фотография, в отличие от других, была сделана не в помещении. Очень коротко стриженая девушка обнимала за шею своего приятеля, оба широко улыбались. Они были сняты на фоне какого-то мавританского дворца, сбоку растопырила листья пальма. Я присмотрелась: девушка была красивая, и улыбалась вполне по-человечески. Я искоса глянула на Сергея.

Он поднялся, взял диск и пошел в кабинет, по дороге он оглянулся и сказал:

— Присоединяйтесь.

Мы с Максимом прошли за ним, я присела на низкий диванчик, а Максим облокотился на спинку кресла, и они вместе уставились на экран.