Марина Серова - Всего лишь капелька яда

Я позвонила Медвянникову и предупредила о своем приезде.

— Лева, — сказала я, входя к нему в лабораторию, — только не удивляйся, пожалуйста. Ты не заметил ничего особенного, когда делал анализы спермы этих мужчин?

Он обхватил руками голову.

— Черт, вечно ты впутываешь меня в свои проблемы. Заметил, конечно. Она свернулась тогда, когда еще не должна была свернуться. Ты не волокешь в этом, но поверь мне, такой спермы я еще ни разу не встречал.

— Спасибо. — Я достала деньги. — Вот. Возьми, обещаю, что в ближайшие несколько дней оставлю тебя в покое.

Затем я поехала к другому эксперту с письмом от Янтарева. Это был симпатичный толстяк, совершенно лысый и ужасно смешливый. По всякому поводу и без он хохотал как мальчик.

Я протянула ему три целлофановых пакета и спросила, когда будут готовы анализы.

— Тебя интересует краска для волос? Занимательно. Приходи утром, я постараюсь определить. А у Янтарева неплохой вкус.

В Кукушкино я приехала в полдень. Сразу же пошла к Полине.

— Скажите, у Якова Самуиловича кто-нибудь работал на участке? Какие-нибудь люди, которых он нанял для того, чтобы посадить цветы, ну, я не знаю там что, словом, привести в порядок сад или огород?

Полина посмотрела на меня как на сумасшедшую.

— Да вы сами видели его участок. Он зарос травой и вообще одичал. Как объяснял мне сам Яков Самуилович, его больше привлекала именно эта запущенность. А если ему нужна была ягода какая или что еще, то он покупал это у местных жителей. И у меня.

— Значит, никаких людей вы в его саду не видели?

— Нет. Он почти всегда был один.

— А в ту ночь он был с Алиной?

Она хмыкнула и отвернулась.

— Вы можете, конечно, не отвечать. Но Алина мне сама все рассказала. В конце-то концов, все мы люди, и каждый вправе жить так, как ему хочется. Я же не сплетничать к вам пришла. Я расследую убийство. Это очень серьезно. Если вы будете и дальше молчать, то я вынуждена буду включить и вас в свой список подозреваемых. Возможно, вы — свидетель, который не желает помочь следствию.

Я запугивала ее самым примитивным способом, поскольку надеялась, что она не знает о тех изменениях, которые произошли в нашем законодательстве и Уголовном кодексе. Конечно, она имела полное право молчать.

— В тот день, когда убили вашего дражайшего Якова Самуиловича, вот в этом лесу, во время отстрела собак, убили еще троих людей. Их трупы лежали там три дня, а вы ничего не знали. Надеюсь, что вы не пойдете трезвонить об этом по всему Кукушкину. Вам все равно не поверят. Все эти убийства как-то связаны. И убийца прекрасно знал о приезде собачников. А может, это были вы?

Она села, где стояла, и чуть не промахнулась, лишь каким-то чудом ей удалось опуститься на стул.

— Матерь божья! — шепотом воскликнула она. — Какие страсти-мордасти ты мне рассказываешь. Три трупа?

— Вы видели оранжевый «Запорожец»?

— Конечно, видела. Его сегодня утром нашли возле леса. Приезжала милиция. Оказывается, «Запорожец» угнанный.

— Убийца приезжал на этом самом «Запорожце». А вы не слышали, откуда он был угнан?

— Из города. Так наши бабы говорили. У нас же здесь тоска смертная. Поэтому даже такая ерунда, как угон «Запорожца», — целое событие.

— Скажите, так это Алина ночевала здесь в ту ночь?

— Она. Да и не только в ту ночь. Они встречались тут, а я им готовила. У Якова Самуиловича с женой что-то не клеилось, вот он с Алиной-то и любился.

— А Эмма сюда не приходила?

— Нет. Сюда больше Фионов с Андреем приезжали. Эмма, я так думаю, отдыхала на другой даче. Но я там не была и ничего про ту дачу не знаю. Уж, наверно, она побогаче будет.

— Я зайду в дом Липкина. Где лежит ключ, я знаю, поэтому больше не буду вас беспокоить.

Я распрощалась с Полиной, как вдруг она меня окликнула уже с крыльца:

— Вспомнила, сюда еще их домработница приезжала. Но не готовила им. Может, просто по делам.

А я-то думала, что она мне что-нибудь важное скажет…

На даче я немного отдохнула и составила список всех, кто был знаком с Липкиным и мог представлять интерес для прибывшего из Америки Ральфа.

1. Липкина Эмма.

2. Фионов Илья.

3. Алина.

4. Андрей — водитель (а почему бы и нет?).

5. Дымкова Маргарита — мать Эммы (всякое бывает).

Я не заметила, как уснула.

А когда проснулась, то поняла, что опаздываю домой. Было уже семь часов, а ко мне в восемь должна была приехать Алина.

Но прежде чем выехать, я позвонила по домашнему телефону Фионова (номер я нашла в записной книжке Алины), самой Алине домой, Андрею-водителю и, наконец, Дымковой Маргарите Петровне. Я не могла позвонить только Эмме, потому что она находилась на моей даче в Лопухине. Но потом все же позвонила, так, просто на всякий случай, ей домой, в ту самую квартиру, которую охраняли мои люди. И всем, кто подходил к телефону, я произносила измененным голосом одну и ту же фразу, после чего вешала трубку.

Я не надеялась, что это сработает. Но других идей на этот счет у меня просто не было.

…Алину я увидела, как и в прошлый раз, на своей лестничной клетке.

— Извини, опоздала.

— Да ничего, а я купила, как ты просила, хлеб и еще кое-что на ужин.

Моя квартира напоминала Ноев ковчег, так много людей перебывало в ней за последнее время.

Уже на кухне, возясь с курицей, которую принесла Алина, я как бы невзначай спросила:

— Ты знаешь, что Ральф приехал?

— Да? А мне Фионов ничего не сказал. Слушай, а ты-то его откуда знаешь?

— Если скажу, что вместе отдыхали на Багамах, все равно не поверишь. Поэтому отвечу так: его весь мир знает, так почему бы и мне его не знать? Говорят, он хочет здесь у нас купить или построить дом?

— Ну да, Липкин обещал ему абрамовский особняк продать. Видела, наверное, на правом берегу замок из красного кирпича выстроили. Прежний хозяин в тюрьме, но его люди поручили Яше найти покупателя. А Яша сам купил его, нанял людей, чтобы довести до ума, и все такое. Он, знаешь, как ждал Ральфа. Ну теперь все сливки Фионову достанутся. Ну и нам, простым смертным, премию выплатят, миллиона по три, не больше.

Я была разочарована. Просто убита наповал. А люди Янтарева установили за этим Ральфом слежку. Ну ничего, пусть пожарятся на солнышке.

Перед тем как лечь спать, Алина вдруг вспомнила, что не захватила ночную рубашку. Я предложила ей свою пижаму. Если бы она знала, что точно в такой же пижаме сейчас на даче в Лопухине спит без задних ног ее соперница, рыжеволосая красавица Эмма…

— Ты куда? — спросила она, увидев, что я куда-то направляюсь из спальни.

— На лоджию. Там попрохладнее будет.

— А комары?

— Здесь нет комаров. К тому же там есть небо, а мне, когда я гляжу на звезды, лучше думается.

Я легла и задумалась о том, как сложно устроен человек. Потом вспомнила про «Книгу перемен» и пошла в прихожую, чтобы взять из кармана куртки три монетки. Мне показалось, что за дверью кто-то стоит. Но у меня две двери. Я открыла первую и всмотрелась в «глазок» второй, той, что выходит в подъезд: никого. Хотя шорохи какие-то были. Я прикрыла дверь, забыв запереть ее, и, отыскав монетки, вернулась на балкон.