Марина Серова - Завтра началось вчера

Дядя Степа сидел в позе лотоса посреди третьей комнаты, служившей ему складом и мастерской одновременно, и тщетно пытался проглотить дуло пистолета «макаров», такого же как продал когда-то мне.

— Дядя Степа, что вы делаете? — удивилась я, зная его спокойствие и хладнокровие в любых жизненных ситуациях.

Он поднял глаза, некоторое время пристально смотрел мне в лицо, а затем, не говоря ни слова, направил на меня пистолет.

Этого я никак не ожидала.

Дядя Степа не сводил с меня глаз, усердно пытаясь что-то разглядеть, затем ледяным голосом произнес:

— Изыди, демон.

Эти слова послужили мне командой к действию. Я немедленно отпрыгнула в сторону, чем спасла себе жизнь. Пуля лишь зацепила мое левое плечо. Я упала на обугленные книжки и куски разбитого стекла, разлетевшиеся в гостиной по всему полу. Дядя Степа не собирался прекращать пальбу, мне вслед прозвучало еще три выстрела, еще больше разворотившие и без того пострадавший после взрыва сервант.

Я заскочила в четвертую комнату и выхватила свой газовый пистолет. Прозвучало еще два выстрела. Я осторожно выглянула в дверной проем, последовал выстрел, который чуть было не снес мне полчерепа.

Несколько слов о моем газовом пистолете: он, как бы это сказать, не совсем газовый, то есть он газовый только по документам, а на самом деле народные умельцы расточили мне его под настоящие патроны.

Гостеприимный хозяин квартиры стоял у разбитого окна с нацеленным в сторону комнаты, где я была, пистолетом: пути отступления были перекрыты. Не высовываясь, я выстрелила в его сторону и, как ни жаль, не попала. В ответ косяк размозжили четыре пули. Мое положение осложнялось тем, что мне приходилось стрелять с левой руки. Честно говоря, это ужасно неудобно и сильно снижает количество попаданий.

После следующих пяти выстрелов у дяди Степы кончились патроны, чем я не преминула воспользоваться. Я выстрелила и попала ему в плечо, однако не учла, что у оружейника за поясом заткнут еще один пистолет — шестнадцатизарядная «беретта», он снова начал стрелять, теперь, правда, реже: видимо, экономил патроны.

Через несколько минут перестрелки у меня осталась всего одна пуля. Надо же, как мне везет: избежать смерти от гранаты, чтобы погибнуть от пули ополоумевшего поставщика контрабандного оружия. Радостная перспектива, совсем меня не радовавшая!

— Что, демон, жив еще? Сейчас я тебя уничтожу! — снова завопил оружейник. — Смерть демону!

По разбитому стеклу заскрежетало что-то тяжелое, послышались щелчки. Я выглянула из дверного проема и краем глаза успела разглядеть, что дядя Степа пытается открыть деревянный ящик, замок которого никак не поддавался. Оружейник вовремя меня заметил и первый произвел выстрел: пуля просвистела над самым ухом.

Уж больно ящик, с которым возился дядя Степа, был похож на ящики, в которых у него хранились ручные гранаты. Полагаю, оружейник решил меня взорвать. Теперь-то было понятно, почему киллер так торопился убраться из этого «гостеприимного» жилища.

Я снова выглянула и увидела, что ящик уже открыт, а оружейник с улыбкой сумасшедшего любуется гранатами, аккуратно сложенными в нем, держа одну из них в руке. В голове моментально созрел план побега. Я выскочила из своего укрытия в тот самый момент, когда дядя Степа срывал чеку с гранаты. Как я и ожидала, пистолета в руках оружейника не было, а поэтому я беспрепятственно выпустила в хозяина квартиры последний патрон и что было духу помчалась вон из квартиры, благо входная дверь была открыта.

Моя пуля попала дяде Степе в плечо, и он инстинктивно схватился рукой за него, выронив при этом гранату, упавшую прямиком обратно в ящик, где лежало девятнадцать ее «сестер». Они сдетонировали все разом. От взрыва треснули перекрытия, и потолок рухнул на пол и на дядю Степу, затем на пол соседей снизу. Стена, у которой стоял оружейник, была разрушена на два этажа вниз, и теперь с улицы можно было видеть почти все большие комнаты трех верхних этажей, вернее то, что от них осталось. Соседям снизу, конечно, не повезло, но радовало то, что в момент взрыва хозяева квартир были на работе.

Меня же накрыло взрывной волной, когда я ступила на первую ступеньку лестницы. Сначала я услышала, как у соседей напротив вышибло дверь, а затем меня как будто с ужасающей силой ударили в спину, и от этого удара я полетела вниз по лестнице, пересчитав все ступеньки. После четвертой я потеряла сознание.

Я возвращалась к себе домой. Погода была теплой и солнечной, несмотря на конец октября. Настроение у меня было под стать погоде. Хотелось смеяться и веселиться. Я зашла в свой подъезд; лифт не работал, но это не испортило моего настроения. Радостно, вприпрыжку, я поскакала вверх по ступенькам.

Между вторым и третьим этажами стоял мужчина в кожаном плаще и огромных ботинках, сплошь увешанных блестящими безделушками. Лицо закрывали несуразно огромные горнолыжные солнцезащитные очки и серая кепка.

— Батюшки! Что только не увидишь в наших подъездах, когда приходится подниматься не на лифте, а на своих двоих! — еле слышно пробубнила я себе под нос, поднимаясь по лестничному пролету, все ближе подходя к странному человеку в очках.

Когда я оказалась на расстоянии вытянутой руки, человек в серой кепке молниеносным движением расстегнул плащ: на поясе под ним висел охотничий нож, который он резко выхватил и пошел на меня.

— Мужик, ты чего? Прекращай, не нужно!.. — отступая, начала я отговаривать от противоправных действий этого мужчину в кожаном плаще.

Но он, видимо, не собирался слушать мои уговоры. В один прыжок человек оказался возле меня и занес свой огромный нож для удара. Я перехватила руку с ножом в тот самый момент, когда лезвие его уже почти коснулось моей одежды. Нападающий не ожидал вообще какого-либо сопротивления, а потому на долю секунды растерялся. Этой самой доли секунды мне как раз хватило. Я что было мочи ударила ему коленом в пах, от боли мужчина согнулся пополам, его кепка упала на пол. На этом я не остановилась и заехала ему локтем по хребтине, он свалился на пол вслед за кепкой. Признаки жизни отсутствовали.

— Хам! — воскликнула я над недвижимым мужчиной.

Довольная тем, что, как всегда, оказалась на высоте, я отправилась дальше вверх по лестнице, решая, куда следует позвонить вначале: в милицию или «Скорую помощь».

Однако перед уходом мне все-таки следовало бы сделать еще пару ударов, так как моих прежних усилий оказалось недостаточно для полного отключения сознания нападавшего.

Воспользовавшись тем, что я оказалась к нему спиной, мужчина тихо поднялся на ноги и снова набросился на меня, преодолев лестничный пролет, отделявший его от меня, двумя огромными шагами. Он схватил меня сзади за шею левой рукой, а правой всадил мне нож прямо в грудь, с силой провернув его там. Я услышала хруст ломающихся ребер, моих ребер: одежда стала мокрой и липкой от разлившейся по ней крови. Из груди вырвался душераздирающий вопль, эхом отдавшийся по всем лестничным пролетам подъезда и оборвавшийся вместе с началом легочного кровотечения, которое сопровождалось кровавой пеной изо рта, мешавшей мне кричать. Мужчина вынул из моей груди нож и вытер его об рукав моей куртки. Он разжал левую руку, лежавшую на моей шее, и я упала на лестничную площадку, пуская кровяные пузыри; на полу рядом со мной быстро росла лужа крови…