Кэтрин Кимброу - Дом на семи ветрах

— А что мне за это будет, милочка? — Теперь он уже обнимал меня за плечи. Рванувшись вперед, я вскочила на ноги. — Ага, так мы по-прежнему играем в игры, не так ли? — Дуайн поднялся и подошел к двери. — В таком случае, черт побери, можете играть сама с собой! — Он взялся за ручку. — Вот так раз, эта идиотская штука закрыта. — Попробовав еще раз, он повернулся ко мне с озабоченным выражением лица, тут же, однако, сменившимся на широкую улыбку. — Что ж, нам, кажется, придется провести некоторое время здесь, лапочка.

Вернувшись обратно, Дуайн опять обнял меня за плечи и попытался было подтолкнуть к постели, когда по коридору вновь раскатился мужской хохот.

Вырвавшись из рук Дуайна, я подбежала к окну, расположенному в дальнем конце большой комнаты, но тут же оказалась в его крепких руках.

— Послушайте, я ведь могу охотиться за вами хоть всю ночь, милочка, ведь выхода отсюда нет, если только вы не собираетесь выпрыгнуть из окна. Как-никак, а все-таки три этажа.

— О нет, пожалуйста! — взмолилась я и бросила взгляд на террасу внизу под окном.

Ярко светила луна, гроза, по всей видимости, прошла.

— Но чего вы испугались, лапочка? — спросил он с серьезным выражением на красивом лице. — Если послушать других, то вы совсем не против поцелуев.

Так вот в чем дело! Брендон Трэнт рассказал ему обо мне и Клайде. Надо вести себя предельно осторожно, промелькнуло у меня в голове. Я заглянула Дуайну прямо в глаза и не увидела в них жестокости, скорее одиночество.

— Дуайн, были ли вы когда-нибудь влюблены? Я имею в виду настоящую любовь. Так вот, именно такое чувство я испытываю к доктору Клайду Уолтерсу.

Сверкнув глазами, он коснулся губами моей щеки и, когда я попыталась отвернуть лицо, сказал мне прямо на ухо:

— А, так этого парня зовут Клайдом Уолтерсом. — Дуайн попытался подтолкнуть меня назад к кровати. — Ну и как вам с ним понравилось?

Не совсем понимая, что он имеет в виду, я ответила:

— Я действительно позволила ему поцеловать себя.

Губы Дуайна двинулись в направлении моих губ.

— Что, этот парень целуется как-то особенно?

Мне удалось увернуться от поцелуя, и его губы скользнули по моей щеке.

— С доктором Уолтерсом было совсем по-другому.

— Как по-другому? — спросил он.

— Он… он мне не родственник, — запинаясь, ответила я. — Не кузен.

— А что, если я тоже не ваш кузен, малышка? Это сможет что-либо изменить?

Мне вспомнилась Робертина Кавано и ее рассказы о том, как охлаждать пыл особо агрессивных ухажеров.

— Но вы же им являетесь! — воскликнула я.

— Нет, лапочка, не являюсь. — И, прежде чем я успела задать другой вопрос, его губы уже коснулись моих.

— Но кто же вы тогда? — спросила я, отдернув голову.

— Так ли уж вам хочется это знать?

Разговор прервал жалостливый воющий звук. Пронесшийся по комнате порыв холодного воздуха затушил свечи. Дуайн поднял голову, и мы оба уставились на осветившуюся серебристым светом стену. Там стояла Флора Айдс.

Флора застонала и кинула на нас гневный взгляд.

— Она сердится на то, что мы находимся в ее комнате, — прошептала я.

— Неужели? Что ж, сейчас посмотрим, — храбро заявил Дуайн. — Посмотрим, что это за привидение такое. — Он решительно шагнул к стенке. — Мне кажется, я узнал нашего загадочного выходца с того света.

Потихоньку продвигаясь к двери, я, затаив дыхание, наблюдала, как он осторожно приблизился к призраку Флоры Айдс, издавшему устрашающий вопль.

— Так это ты? — грозным тоном произнес он. — Желаешь позабавиться, да?

Моя рука коснулась ручки двери и повернула ее. Дверь оказалась незапертой. Бесшумно открыв ее, я выскользнула в коридор.

— Теперь видишь, чем это кончилось?! — Голос Дуайна звучал громко и зло.

Потом послышался звук ужасной силы удара, и в комнате Флоры Айдс наступила полная тишина.

Бросившись сломя голову в полную темноту, я с разбегу налетела на стену. Что-то упало на меня сверху. Повернувшись и пошарив вокруг, я ухватилась за нечто холодное и имеющее форму руки и, дернув за нее, услышала, как что-то упало с металлическим лязгом. Это оказались рыцарские доспехи. Закричав, я побежала вон, не разбирая дороги.

Охваченная паникой, я добежала до конца коридора, наткнулась на очередную стену и, найдя в кармане халата спички, зажгла одну. Прямо на меня с портрета обвиняющими глазами смотрело чье-то наводящее страх лицо. Вскрикнув от ужаса, я уронила спичку и бросилась прочь. Но к этому времени я совершенно утратила способность ориентироваться в пространстве и не знала, в какую сторону идти.

С пересохшим от страха горлом я замерла на месте и, попытавшись взять себя в руки, зажгла еще одну спичку. Стало ясно, что я нахожусь у подножия винтовой лестницы, ведущей в башенку. Лестница, по которой можно было спуститься на второй этаж, находилась в другом конце коридора. Продержав спичку до тех пор, пока она не обожгла мне пальцы, я выронила ее и бросилась туда, постоянно натыкаясь на попадающиеся по пути предметы.

Это было странно, ведь прошлой ночью коридор третьего этажа показался мне довольно пустым. Неожиданно споткнувшись о рассыпавшиеся по полу рыцарские доспехи, я упала и больно ударилась лицом. Беспорядочно шаря вокруг себя руками, я с трудом поднялась на ноги. Какой-то острый кусок металла поранил мне руку; рана была не серьезной, но болезненной и кровоточащей.

Наткнувшись на очередную стену, я оперлась на нее руками и, осторожно перебирая ими, двинулась в направлении, где, как мне казалось, должна была находиться лестница. Все шло прекрасно, пока я не споткнулась обо что-то теплое, очень похожее на человеческое тело, которое, впрочем, никак не отреагировало на мое прикосновение. Так во всяком случае мне показалось, потому что дожидаться ответной реакции я не стала и ломая ноги ринулась в темноту.

Каким-то образом мне удалось все-таки добраться до конца коридора. Почувствовав под руками тяжелые, плотные занавеси, я, тяжело дыша, отдернула их. Сквозь три узких, заостренных кверху, в готическом стиле окна проникало достаточно лунного света, чтобы можно было рассмотреть находящуюся слева от меня лестницу. Опасаясь, не преследуют ли меня, я оглянулась назад, но никого не увидела.

С другого конца коридора раздался громкий металлический лязг, за которым последовали треск ломающегося дерева и топот бегущих ног. Сдержав испуганный возглас, я быстро сбежала вниз по лестнице.

В коридоре второго этажа было столь же темно, но по крайней мере он был мне лучше знаком. Я слышала, как позади меня падали сбиваемые, а может быть даже бросаемые в меня, предметы, что, естественно, сопровождалось массой шума. Никаких сомнений в том, что я не одна в коридоре, и быть не могло. Раздался звук захлопнувшейся двери, моей двери, насколько я могла судить. Охваченная ужасом, я остановилась возле ведущего на балюстраду арочного прохода и нырнула в него.