Влад Авилов - Однажды случилось…

– Я подумал…, – вновь начал Микола.

Теперь Аркаша не только не стал подначивать его, но и дружеской улыбкой поощрил к продолжению.

– Скоро вечер, вот, – жизнеутверждающе закончил Микола.

– Правильно, – поддержал его министр финансов. Из-за мысли о кабанчике, которая засела, как заноза в заднице, у него действительно разболелся зуб.

Кум номер один многозначительно посмотрел на премьера.

Тот попытался было изобразить тяжелое раздумье на своем челе, но решил плюнуть, уж в чем, а в этом они всегда были единодушны. И все же так быстро сдаваться было негоже, премьер-министр он или нет.

– Если в высших государственных интересах, – значительно произнес он, – то оно, конечно.

– Консенсус достигнут, – жизнеутверждающе подвел итог Аркаша.

– Чего? – переспросил Микола.

– В смысле, кто пойдет, – объяснил Аркаша.

После минутного молчания Микола заерзал.

– Чего это всегда я?

Кум номер один ласково посмотрел на него.

– Правительство выбрало лучшего.

– Мне же дальше всех, – обреченно попытался увильнуть Микола.

– Любишь ты, Микола, на халяву, – укоризненно покачал головой премьер.

– В высших государственных интересах, – добавил министр финансов, – что скажет наш президент, если узнает… Микола был единственным из членов правительства, которому он не считал нужным лизнуть то самое место, хотя ему иногда снился сон, как Микола пытает его, выбивая секретную информацию о том, где спрятан горшок с золотым запасом Мочалок. Тогда он просыпался в холодном поту.

– У тебя на чем настояна? – поинтересовался первый кум.

– Есть на калине с медом, есть с перцем, есть на березовых почках.

– Где ты их взял, – строго спросил премьер. – У нас в селе одна береза и та растет на подворье президента.

– Так это я случайно шел мимо ночью, – заюлил Микола, – подумал, не прячутся ли там террористы, что бы это, значит, покуситься на нашего дорогого президента, а там как раз…

– Неужели террористы? – разом вскинулись собеседники.

– Та не, береза эта почки налила. Вот я и подумал, хай члены правительства попробуют это…

– Молодец, Микола, хвалю за бдительность, – расслабился премьер, – давай, одна нога там, другая бутылка здесь.

– А президент не узнает? – с надеждой спросил Микола.

Не, – хором заверили его подельники.

– Добра, – выразил общее мнение премьер, заглотнув до краев наполненный стаканчик.

– Добра, бо наилучшая, – подтвердил Микола. – Домашняя.

После второго потянулись за ломтиками помидор и кусками сала, которые Микола разложил на чистой тряпочке.

– Ой, добра, – крякнул премьер.

– Бо домашняя. – снова подтвердил Микола.

– Чего это ты, Микола, малосольных огурчиков не принес? – В голосе премьера прозвучало легкое осуждение. Ну, не любил он закусывать помидорами, не по казацки это. Другое дело ядреный огурчик, один только хруст душу согревает.

– Так они еще не поспели.

– Это почему? – поинтересовался Аркаша. – Если премьер каже…

– Не гони, Аркаша, – между второй и третьей бывшего колхозного голову всегда тянуло на справедливость.

– Та ни, – ответил Микола. Ему самому хотелось похрустеть огурчиком.

– Бульбы еще в банке.

– Если бульбы, – Аркаша обреченно пожал плечами, – если бульбы…

– Не скажи, – решил вмешаться бывший счетовод, – у меня самый ядреный огурчик получается, когда еще не все бульбы вышли. – Ты, Микола, добре смотрел. Какие бульбы?

– Что какие?

– Ну, по величине.

Микола пожал плечами.

– Бульбы як бульбы.

– Темный ты, Микола.

Микола хотел обидеться, но не стал. «Ничего, – думал он, – пусть только президент позволит. Я тебя быстро за это самое место. Пусть только президент намекнет. Ты мне все скажешь!» Картина подвешенного за яйца, извивающегося и молящего о пощаде бывшего счетовода совершенно отчетливо предстала перед его взором. Микола закрыл глаза и счастливо улыбнулся.

Аркаша внимательно посмотрел на Миколу, потом толкнул его локтем.

– Эй, парень, очнись.

Радостное возбуждение растаяло под напором суровой действительности. Остался повлажневший зад и свербящее ощущение в промежности.

– По науке надо, – продолжал поучать Миколу министр финансов. – По науке. Ты эстрагон кладешь?

– Отстань от меня, ладно! – прокричал фальцетом Микола. – Жена все, что надо кладет, я только достаю.

– Чего же ты не достал? – не удержался Аркаша.

– Ладно, побазарили, хлопцы, и хватит, – вмешался кум номер один. – Ты, Микола, не кипятись. – Он мягко положил руку на его колено, – Ты, вот что скажи. Бульбы были маленькие? – Микола кивнул. – И не очень частые? – Микола снова кивнул. – Значит, готовы. – Первый кум поднял голову. – Вот видите, все выяснили, а вы прицепились к парню.

– Так я же ничего, – поспешил оправдаться бывший счетовод, – опыт хотел передать, – и обращаясь к Миколе примирительным тоном добавил:

– Молодой ты еще, не все знаешь.

– Каждый имеет право на ошибку, – вставил свои три гроша Аркаша.

– Мы не имеем, – сурово оборвал его премьер. – Как вы думаете, господа, простит нас народ, если мы будем ошибаться и поведем его не туда, куда надо.

А куда надо? – елейным тоном переспросил Аркаша.

– Ну, ты Аркаша…

– Не, я понимаю, – замахал ручонками Аркаша, – конечно, к независимости, демократии, в Европу. А вот, если глубинно копнуть, самую суть, так сказать, обнажить. Вы у нас Голова. Человек грамотный, политически подкованный, мыслите широко, по государственному. Желаю ваше мнение услышать, поучиться у старшего товарища, извините, господина.

Шевельнувшееся подозрение, что его подначивают, утонуло в обилии комплиментов. Такого от Аркаши он не ожидал.

– Ну, хлопцы, это вопрос философский и диалектический, можно сказать. Не каждый может ответить на него, не каждый… Тут надо иметь, – он задумчиво постучал указательным пальцем по лысому черепу.

– Мы знаем, Василий Иванович, поэтому к кому за советом идем?

– Вы у нас Голова, – подхватил министр финансов. Он не понимал, по какой причине Аркаша отнимал у него привилегию первого жополиза, поэтому нервничал.

– Ты, конечно, тут загнул, – не очень убедительно возразил премьер. – Наш президент – это Голова. – Он поднял глаза вверх к открытому окну, из которого не доносилось ни звука.

Присутствующие дружно последовали его примеру. Выдержав паузу, соответствующую важности текущего политического момента, премьер многозначительно добавил.

– Думае!

– За нас, – бывший счетовод не смог остаться в стороне.

– За народ, – осадил его премьер.

После всплеска верноподданнических чувств, подогретых ласковыми лучами заходящего солнца, дурманящими испарениями речки Моча, не забывайте, с ударением на первом слоге, и вкусом березовых почек, всех охватило благостное оцепенение., веки неодолимо смыкались, в наступившей тишине послышался чей-то, пока еще еле слышный всхрап.